Онлайн книга «Мир вне закона»
Целый блок стены неожиданно ушел вглубь и в сторону, открыв темный узкий лаз. – В твою спину нацелены три стрелы и, клянусь слепой кишкой Его Боссовства, мы выстрелим, если ты… Резко выдохнув, я нырнул головой вперед. Стрелы с треском ударились в стену над моим задом. Я потерял равновесие и повалился в лаз, ударяясь о выступы плечами и грудью, пополз, извиваясь как червяк и не видя ни зги… Что-то схватило меня за щиколотки и потянуло вверх. Я стал брыкаться, но меня тянуло все сильнее и наконец, как пробку из узкого бутылочного горлышка, выпихнуло из лаза и, приподняв в воздухе, швырнуло на устланный соломой пол. * * * – А мне показалось, что-то мелькнуло за окном, когда мы вошли. Что-то такое чудное, с алыми полосками… – Точно, Дрюм, детка, такой чудной полосатый глюк. Детка-глюк – ха-ха-ха! – Очень смешно. Я не детка, понял? Они стояли надо мной, все трое, тяжело дыша. – Шибко прыткий, – заметил Дрюм. – Я и не знал, что в нашем клоповнике есть такие щели. Как это ты так быстро нашел одну из них? Лежа на спине, я поднял ногу и лягнул Дрюма пониже живота. Нехорошо бить деток, но мне это доставило удовольствие. Он хрюкнул и упал. – Пробей башку! – разъярился вдруг Советчик. – Клок вырвав бороды, швырни в лицо! А может быть, потянешь за нос? Ложь забьешь им в глотку? — Он орал все громче, словно намереваясь расколоть мне череп: До самых легких? Кто желает первым?! — громовым голосом закончил Советчик, а потом что-то треснуло, и он смолк. Я тоже разошелся и крикнул: – Так кто хочет получить первым? – Первый уже получил, – заметил Плутарх. – А щас ты получишь… – Он заехал мне ногой по ребрам. Я скривился и умолк – вот и вся польза от поэзии. – Вставай. Глядя на заряженные самострелы в их руках, я тяжело поднялся. – Руки за спину. Пшел к двери. Я бы мог поспорить с ним, я бы мог даже поспорить с двумя – Дрюм пока в счет не шел, – но спорить с самострелами бессмысленно, и потому я подчинился. – Дрюм, хватит плакать, – раздалось за моей спиной. – Пошли уже. – А у меня еще и детей-то нет, – всхлипнул Дрюм. – И может быть, таперяча никогда и не будет… – Будут у тебя детки, детка. В случае чего мы вот с Корчем тебе подсобим. Знаешь, чего его Корчем прозвали? Ежели не знаешь, так он тебе опосля расскажет. – Говоря все это, Плутарх связал мои руки за спиной и подтолкнул. Мы пересекли коридор и стали спускаться по лестнице. – Куда ведут? – пискнул Советчик. – Ты дальше не иди! – На казнь ведут. Как я могу не идти? – Этот паря таки двинутый. Сам с собой разговоры ведет. – Насмешка недостойных над достойным… – Точно. – Чего ты сказал, Рыжий? – Это я не тебе, Плутарх. А ежели заманят вас к воде или на выступ страшного утеса, нависшего над морем, и на нем во что-нибудь такое превратятся, что вар лишит рассудка и столкнет в безумие?.. – Да нет, меня вешать ведут. Что ты мелешь? Мириться лучше со знакомым злом, чем бегством к незнакомому стремиться. – Ну что за ерунда, а? И вообще, успокойся. Кризисная ситуация миновала. Теперь мы вновь в ожидании кризиса – самого крупного и самого последнего кризиса в моей жизни. Когда на суд безмолвных, тайных дум я вызываю голоса былого, — утраты все приходят мне на ум, и старой болью я болею снова. – В смысле, фактор-икс опять дает о себе знать? В голове раздалось громкое «Уф-ф!», и Советчик провозгласил не то стихами, не то прозой: – Клин клином вышибают. – Это чего? – Если я вас правильно понял, хозяин, на протяжении последнего времени вы поддерживали в крови определенное количество алкоголя? – Ну, можно и так сказать. – То есть, по сути, напившись в первый раз, вы потом не увеличивали этот процент, а лишь удерживали его на том же уровне. Как сейчас ваше состояние? – Башка трещит, – признал я. – Во рту пересохло. И вообще муторно на душе. – Правильно, это называется похмельем. Вы знакомы с концепцией похмелья? – А это еще что такое? – Чтобы, образно выражаясь, придавить винные пары в голове, чтоб организм, а вместе с ним и дефзонд вновь заработали на полную катушку… Лестница закончилась, мы подошли к двери, из-за которой доносился приглушенный шум. – Это, к сожалению, не стопроцентный выход, может и не сработать, но других вариантов я не вижу… Я не заметил, чтобы кто-то толкнул ее, – мне показалось, дверь распахнулась сама собой. Я шагнул вперед. – Так что же делать? – Вам надо немедленно опохмелиться, хозяин. Жаркий полдень Ссылки обрушился на меня вместе с гулом голосов не одного десятка людей, и сквозь этот гул как сквозь вату донесся голос Советчика: – Немедленно выпить. Покрепче и побольше! * * * Солнце слепило глаза, толпа вокруг колыхалась, гул пуховой периной окутывал замковый двор. – Выпить? – беззвучно закричал я. – Ты не мог сказать раньше? Где я, по-твоему, возьму сейчас выпивку?! Наемники, давно переставшие обращать внимание на бессвязные реплики подконвойного, подталкивали меня в спину и переговаривались: – Шик, да? Я давно обратил на них внимание. Вот это шузы… – А как делить? – Может, каждому по штуке? – Дурачина ты, детка. Математик хренов… Нас же трое! Да и зачем тебе один шуз? – Ну, э… Не знаю… – Может, жребий кинем? Я разинул рот и вновь беззвучно завопил: – Так где мне достать выпивку? Отвечай! Казалось, что весь замковый двор качается, как палуба корабля в бурю. Яркие краски, гул и близость смерти действовали одурманивающе. Но это только вихрь бессвязных слов… – Отвечай! Будь осторожен. Робость – лучший друг. |