Онлайн книга «Кафедра странников»
— И? — с надеждой спросила Инга. — Что в этом хорошего? — Хорошо то, — спокойно ответил Кортес, — что, если нам придется принять участие в кризисе, мы знаем, как правильно себя вести. — Правильно — это как? — Правильно, это значит оптимально. — А искать Трон? — Зачем? — Чтобы он не достался Великим Домам! — всплеснула руками Инга. — А разве Трон у них? Или Великие Дома знают, где он находится? Рыжая медленно оглядела друзей: — Для нас это слишком круто? — Для нас это пока слишком неинтересно, — веско ответил лидер наемников. — В деле полно игроков, и бросаться в омут очертя голову я не собираюсь. И тебе не советую. — Кортес жестко посмотрел на девушку: — Это понятно? Инга бросила взгляд на Артема, оценила серьезное выражение его лица и обреченно кивнула: — Понятно. — Вот и хорошо. — Кортес слегка расслабился — рыжая была склонна к необдуманным поступкам, и следовало сразу указать ей на недопустимость авантюр. — Теперь обсудим более простые вопросы. Наемник отключил оберег Темного Двора, убрал пирамидку в тумбочку стола и потер переносицу: — Инга, новые рекламные материалы нашего отеля готовы? — Нет, — ответил за обиженно надувшую губы подругу Артем. — Почему? — В «ТиградМедиа» аврал — выборы. — Кого выбирают? — осведомился Кортес. — Директора? — Нет, — удивился молодой наемник. — Ты разве не знаешь? Фюрера Красных Шапок. * * * Южный Форт, штаб-квартира семьи Красные Шапки Москва, Бутово, 17 марта, среда, 21:20 «…Внимательно изучив политическую обстановку и идя навстречу народным чаяниям. Мы милостиво соизводили удовлетворить изложенную в прошении просьбу и повелеваем провести в воскресенье, 21 марта сего года, свободные выборы великого фюрера семьи Красные Шапки. Королева Великого Дома Людь Всеслава» Огромный, три на семь футов, плакат, отпечатанный на дорогой бумаге и украшенный танцующим журавлем, гербом Зеленого Дома, появился на одной из стен Южного Форта пару часов назад. Правый угол указа был слегка обуглен, а слова «милостиво соизволили» и «воскресенье» были пробиты крупной дробью, но благодаря большому размеру витиеватого шрифта текст еще вполне читался. Во дворе тем временем шли предвыборные дискуссии. — Скажите Шибзичам, что, если они не сдадутся, мы их казармы подпалим! — Напильник воинственно потряс ятаганом. — Всех ублюдков зажарим, топор тебе в зубы! Где этот проходимец Кувалда?! Идею поджога кандидату подсказали конкуренты из третьего клана: отступившие из Форта Дуричи спалили стоящие во дворе машины, и штаб-квартира Красных Шапок окуталась клубами едкого дыма. Особую ярость у Напильника вызвала гибель личного «Лексуса» Кувалды, который Гнилич уже мысленно считал своим. — Бывший фюрер в башне, — услужливо подсказал лидеру уйбуй Титаник. — Прячется, зараза одноглазая! — Без тебя знаю! — Напильник закусил губу. Попытки прорваться в башню потерпели неудачу: забаррикадировавшиеся Шибзичи дружно отбивали все атаки враждебного электората. Пятеро Гниличей погибли, с десяток были ранены, и Напильнику отчаянно требовалась свежая идея. Уйбуй глотнул из бутылки виски, смачно сплюнул, подумал и убрал ятаган в ножны. — Титаник, надо двери в башню того… взорвать. — Так королева же велела без экс… эксцессов, — осторожно ответил помощник. — Если мы вырежем Шибзичей тихо, эксцессов не будет. А про взрывы она наверняка узнает. Ведьма, мля! Напильник сделал еще один глоток, подумал и предложил бутылку подчиненному. Отказа не последовало. — Узнать-то она, может, и узнает, — торопливо зашептал кандидат, недовольно наблюдая за резким уменьшением количества жидкости в бутылке: обрадованный Титаник намертво присосался к горлышку. — Ну и что, что она узнает? Не будет же она всех нас вешать? А мы скажем, что Кувалда первый начал. И вообще! Не фига ему! Помимо естественного желания прихлопнуть опасного конкурента, Гнилич лез в башню и со вполне меркантильной целью — за казной. Арсенал, на который Напильник возлагал особые надежды в предвыборной гонке, запечатали ведьмы Зеленого Дома, а шасы, ссылаясь на королевский запрет, заламывали несусветные цены на оружие. Стоимость предвыборной кампании росла как на дрожжах, и Гнилич остро нуждался в дополнительных источниках финансирования. — Семейная казна общая — пусть делится, топор ему в зубы! А то получается, что одним ничего, а другим административный ресурс! Это неправильно! У нас свободные выборы, мля! Титаник согласно кивал, преданно глядя на возбужденного политического деятеля, но от горлышка не отрывался. — Так что давай, братан, тащи гранатометы, и чтобы Шибзичей этих… — В натуре, — рыгнул братан, отбрасывая пустую бутылку. — Ща будет. * * * — Трындец, Кувалда, они гранатометы раздобыли! — Копыто влетел в кабинет великого фюрера одновременно с первым взрывом, потрясшим основание башни. — Слышишь? Стоящие на столе бутылки тихонько зазвенели. — Проклятая Всеслава! — прорычал фюрер. — Пофыгрывает Гниличам, мерзавка! — Стерва она, — охотно согласился Копыто, отличавшийся смелыми политическими взглядами. — Как арсенал запечатать в трудную минуту, так ее ведьмы сразу прискакали, а как Гниличи из гранатометов пулять принялись, так их нету! А мы за Зеленый Дом кровь проливали! Очередной взрыв оборвал митинговый порыв храброго уйбуя. — Надо спасаться, фюрер! В натуре! Бежать надо! Двери долго не протянут! — Без тебя знаю! — Одноглазый злобно посмотрел в окно, вздрогнул, услышав следующий взрыв, и процедил: — Сколько наших осталось? — Большинство через подвал ушли, как ты велел, — доложил Копыто. — В башне только моя десятка. Сюда отступает. — Это хорошо, что ушли, — угрюмо осклабился Кувалда. — Буфет с кем Гниличей резать. — Вряд ли ребята за тебя мстить станут, — честно предупредил Копыто. — Шибзичей мало. Некоторые уйбуи уже болтают, что надо с Дуричами объединяться и мочить Напильника. Поймать в сортире и мочить. — Я сам за себя отомщу, — махнул рукой фюрер. — Не боись, уйбуй, прорвемся. — Сглотнул, пережидая очередной взрыв, и приказал: — А имена префателей ты запомни. Потом скажешь. — Скажу, конечно, — согласно кивнул Копыто. — Ишь чего надумали: к Дуричам перекинуться! Обо всех расскажу! |