Онлайн книга «Наложницы ненависти»
|
— Вруны! — Милана выключила телевизор и громко расхохоталась. — Вот и все, что стояло за их наглыми заявлениями, — страх! — И кто из них боится? — осведомился Мечеслав. — Князь или Сантьяга? — Оба! Не нужно быть магом-предсказателем, чтобы понять, что Темный Двор переживает снижение мощности Источника! Невнятное поведение навов во время кризиса Кадаф и их сегодняшний демарш показывают, что они не готовы к сражениям. Они боятся! — Строительство Пирамиды Неприступности говорит о том, что Темный Двор готовится к войне, — подала голос жрица Мирослава. — К оборонительной войне, — подчеркнула Милана. — Они не знают, когда именно мы сможем запустить производство «стима», и опасаются нашего вторжения! — Теперь, когда большая часть магической энергии навов будет направлена на пирамиду, мы можем не опасаться их союза с чудами, — важно произнесла королева Всеслава. — Ультиматум — это не более чем вопли бессилия! — А в одиночку Орден напасть не рискнет! — закончила мысль ее величества воевода Дочерей Журавля. — У нас есть время, чтобы разобраться с лабораторией! — Кстати, как продвигаются дела? — Мы тщательно изучили материалы и приспособления, которые использовал Монастырев, но нам необходимы его записи. Или сам Монастырев. — Когда вы сможете вывести его из комы? — Еще день, может, два. — Эрлийцы справились бы быстрее. — Надеюсь, — громко спросил барон Мечеслав, — совет не планирует приостановить мобилизацию? — Теперь в ней нет необходимости, — махнула рукой Милана. Но королева, бросив быстрый взгляд на своего осторожного фаворита, покачала головой: — Барон прав. Пока не истечет срок действия ультиматума, мы продолжим концентрировать войска в Зеленом Доме. А там посмотрим. Замок, штаб-квартира Великого Дома Чудь. Москва, Ленинградский проспект, 4 августа, суббота, 11:32 — Навы вложили все остатки своей энергии в Пирамиду! — Гюнтер победоносно взглянул на великого магистра. — Они испугались! — Теперь в этом нет никаких сомнений, — добавил мастер предсказаний. — Темный Двор озабочен только обороной. — Наблюдатели подтверждают, что в Пирамиду идет стандартный поток магической энергии, — снова взял слово Шайне. — Это не фикция. — Темный Двор объявил, что временно приостанавливает подзарядку проданных через Торговую Гильдию артефактов. Говорят, шасы в ярости. — Им тоже срезали энергетические квоты, — сообщил мастер предсказаний. — Из всех семей Великого Дома Навь прежний доступ к Источнику остался только у целителей эрлийцев. — Это лучшее, что мы могли ожидать! — воскликнул Гюнтер. — Да, — подтвердил Леонард и перевел взгляд на скромно стоящих в углу тронного зала гиперборейцев. — Я приказываю вам вызывать из Глубокого Бестиария обговоренное количество войск. На этот раз жертвой стал чел. Точнее, три чела: Врата Нергала были мощным, почти стационарным порталом в Глубокий Бестиарий и требовали очень много энергии. Вероника, одетая в белые доспехи Тасмит, медленно прошла мимо стоящих у стены приговоренных, упиваясь идущими от них волнами ужаса. Жалкие, ничтожные твари, давящиеся собственным страхом! Таким, как эти людишки, нет места на Земле. Их единственное предназначение — стать жертвой во имя священной ненависти Азаг-Тота. — Ваше существование обрело смысл, — с издевкой произнесла ведьма, не глядя на несчастных. — Ваша кровь послужит воле Великого Господина — не каждому червю удается так возвыситься. Она чуть улыбнулась, припомнив, что в аналогичной ситуации Ктулху пошутил так же, но тут же сосредоточилась, заняла место жреца и громко возвестила: — Волей твоей, Великий Господин, я открою Врата Нергала! «Агнцы», трое разновозрастных мужчин, тоскливо замычали. Их лица были туго стянуты кожаными намордниками, руки и ноги накрепко привязаны к торчащим из стены кольцам, и несчастным оставалась только эта жалкая форма протеста. Вероника взяла в руки меч, поцеловала его и прочитала над широким, причудливой формы клинком заговор Приносящего Жертву. Блестящая сталь стала заметно холоднее. — Именем твоим, Азаг-Тот! Тонкие руки девушки сомкнулись на рукоятке и молниеносными, отточенными тысячи лет назад движениями она снесла головы всем приговоренным. — Дух Кровавой планеты, помни! Нергал, Бог войны, помни! Вероника перерубила веревки, и освобожденные тела рухнули на пол, заливая кровью вычерченные на камне символы. — Нергал, Попиратель Врагов, Ведущий Сонмы, помни! Нергал, Убийца львов и людей, помни! Во имя договора… Кровь не разливалась как попало: она концентрировалась на древних знаках, набухала тяжелым золотом Кадаф, покрывалась синими кристалликами гиперборейского льда и порождала холодный, как сердце Азаг-Тота, ветер, перед дыханием которого даже арктические ураганы показались бы дуновением раскаленной пустыни. Врата Бога победы, завоеванной в бою, Откройтесь мне! Ведьма взмахнула мечом. Иа Нергал-йа! Йа зи аннга канпа! Йа ннга! Йа ннгр-йа! Йа! Ннгийа! Йа зи дингир! Неенийа канпа! Йа канталамакакийа тарра! Канпа! Кровь вспыхнула синим пламенем Кадаф. Его ледяные лепестки взметнулись к потолку, несколько секунд танцевали там, наполняя комнату пронзительно холодным ветром, а затем осели, исчезли. На месте, где только что бушевал гиперборейский пожар, появилась эфемерная, едва заметная проекция изящной золотой арки. Врата Нергала. Еще закрытые — центр конструкции был окутан непроницаемой тьмой, но почти готовые к эксплуатации. Оставалась самая малость. Вероника отложила меч, бережно взяла до краев наполненную «стимом» чашу и, подойдя к арке, вылила концентрат в ее черную пасть. — Нергал руаббат, Нергал клон кашир! Нергал дор мук-кирдар Азаг-Тот хколлен!! Наши миры соединились! Договором своего рода! Ключом Нергала! Подписью Великого Господина! Я приказываю вратам распахнуться! Несколько мгновений ничего не происходило, а затем едва заметные контуры врат стали обретать плотность. Призрачное изображение на глазах превращалось в солидную, устойчивую конструкцию, а тьма, угрюмым пятном царившая в центре Врат, закрутилась холодным вихрем, заиграла и стала медленно сжиматься в маленькую, едва заметную точку, открывая взору Вероники безжизненный пейзаж Глубокого Бестиария. — Замок Кадаф! — Золотые глаза ведьмы жадно изучали виднеющийся вдалеке силуэт сердца гиперборейской цивилизации. |