Онлайн книга «Все вечеринки завтрашнего дня»
|
– Честно говоря, не знаю, — признался Фонтейн. — Если кто и живет, то очень уж тихо. Никогда их не слышал. У этого копа Райделла, кажется, были проблемы. Он кое-как дотащился до застекленной витрины и со стуком поставил на нее вещмешок. – Эй, слушай, ты же не хочешь сломать мне витрину? Райделл обернулся, держась рукой за бок: – Есть пластырь, широкий? У Фонтейна, конечно, была аптечка для оказания первой помощи, но в ней не было ничего полезного. Там была парочка марлевых повязок производства аж 1978 года и хитроумная глазная повязка, с инструкцией вроде на финском. – У меня есть электролента, — ответил Фонтейн. – Что это? – Эластичная лента. Серебристая, знаешь? Хорошо липнет к коже. Подойдет? Райделл с трудом снял черную нейлоновую куртку и неуклюже, одной рукой, начал возиться с пуговицами измятой джинсовой рубашки. Девчонка бросилась помогать, и, когда она стянула с него рубашку, Фонтейн увидел серо-желтый свежий синяк. Плохой синяк. – У вас что, авария? — он затолкал "смит-и-вессон" в карман штанов, не очень-то безопасный тайник, но удобный, учитывая обстоятельства. Потертое ореховое дерево рукоятки торчало наружу как раз настолько, чтобы было сподручно выхватить пистолет, если понадобится. Он достал катушку с лентой из верхней выдвижной секции старого металлического ящика для картотеки. Отмотал примерно фут; лента отошла с характерным звуком. – Хочешь, наклею тебе эту штуку? Я клеил ею боксеров в Чикаго. На ринге, знаешь? – Пожалуйста, — сказал Райделл и, сморщившись, поднял руку с ушибленной стороны. Фонтейн оторвал отмотанный кусок ленты и осмотрел ребра Райделла. – Эта лента — мистическая, понятно? — он резко, со щелчком растянул ее руками, повернув темной, клеящей стороной к Райделлу. – Почему это? — спросил Райделл. – Потому что у нее есть темная сторона… — Фонтейн продемонстрировал, — и светлая сторона… — он показал серебристую тусклую изнанку, — и она не дает Вселенной распасться на части. Райделл завопил было, когда лента приклеилась, но сдержался. – Дыши, — сказал Фонтейн. — Дети есть? – Нет, — выдавил Райделл. – Ну, — сказал Фонтейн, готовя следующий кусок, подлиннее, — ты должен сейчас подышать точно так, как приказывают бабам, когда у них схватки. Итак: выдыхай… Процесс пошел быстрее, и, покончив с перевязкой, Фонтейн смотрел, как Райделл застегивает пуговицы сразу обеими руками. – Добрый вечер! — внезапно сказал профессор; услышав, Фонтейн обернулся, все еще держа катушку с лентой в руках, и увидел, что мальчик уже не спит — сидит, широко распахнув свои карие невидящие глаза, и таращится на человека в серо-зеленом пальто. — Хорошо выглядишь. Это твой дом? Что-то шевельнулось в глубине глаз мальчика, посмотрело и втянулось обратно. – Вы что, знакомы? — спросил Фонтейн. – Мы встретились вчера поздно вечером, — ответил профессор. — Здесь, на мосту. – Минуточку, — сказал Фонтейн. — Он стянул у вас часы? Человек обернулся и без выражения молча уставился на Фонтейна. Фонтейн почувствовал угрызения совести. – Все в порядке, — сказал он. — Я их просто спрятал, чтобы он не сломал. – Понял. – Это чудесные часы, — сказал Фонтейн. — Где вы их достали? – В Сингапуре. Фонтейн перевел взгляд с продолговатого лица человека, который, скорее всего, вовсе не был профессором музыки, на ничего не выражающее лицо мальчишки. – Я вижу, вы прячете пистолет в кармане, — сказал человек. – Я просто рад вас видеть, — сказал Фонтейн, но никто не засмеялся. – Каков калибр пистолета? – Двадцать второй. – Длина ствола? – Четыре дюйма. Не для прицельной стрельбы, — сказал Фонтейн, — но для ствола в четыре дюйма бьет вполне точно. От того допроса он сильно занервничал, ему захотелось почувствовать пистолет в руке, и в то же время ему было ясно, что если он дотронется до него, что-то непременно случится. Непременно. – Дайте его мне, — сказал человек. – Забудьте об этом, — ответил Фонтейн. – Этой ночью неустановленное число вооруженных людей разыскивают мистера Райделла. Они хотели бы поймать его живым и допросить, но, несомненно, убьют его, если он попытается скрыться. Они убьют всех, кто окажется рядом с ним. Для них это, так сказать, просто принцип ведения хозяйства. Вы понимаете? – А кто они? – "Талантливая молодежь", — сказал человек. – Что? – Они — наемные убийцы, которым платит некто, считающий мистера Райделла наемником конкурента, то есть врага. Фонтейн уставился на человека. – Зачем вам мой пистолет? – Чтобы уложить как можно больше этих людей. – Я не знаю, кто вы, — сказал Фонтейн. – Верно, — сказал человек, — вы не знаете. – Дурдом… — Фонтейн посмотрел на Шеветту. — Ты знаешь этого человека? – Нет, — сказала Шеветта. – А ты, Райделл? Ты его знаешь? Райделл перевел взгляд с Фонтейна на человека, снова на Фонтейна. – Нет, — сказал Райделл, — но знаете… – Что? – Я бы отдал ему пистолет. – Почему? – Я не знаю, — ответил Райделл изменившимся голосом, — просто знаю, что я бы отдал. – Дурдом!.. — сказал Фонтейн, повторяясь, внезапно охрипнув. — Ну и ну, Шеветта! Зачем ты сюда пришла? Привела ко мне этих людей… – Райделл не мог быстро идти, — сказала она. — Мне очень жаль, Фонтейн. Нам нужна была помощь. – Мать твою, — сказал Фонтейн и вытащил из штанов "смит-и-вессон"; металл нагрелся от тепла его тела. Он открыл барабан и высыпал пять патронов на ладонь. Хрупкие латунные штучки с карандаш толщиной, на конце каждой — покрытый медью, безукоризненно отштампованный, полый шарик свинцового сплава. – Вот эта штука, о'кей? Все мои боеприпасы, — он протянул револьвер человеку, направив ствол в потолок и не закрыв барабан, потом отдал патроны. – Благодарю вас, — сказал человек. — Могу ли я зарядить его прямо сейчас? – Джентльмены, — сказал Фонтейн, чувствуя какую-то непонятную слабость, — можете запускать свой долбаный мотор. – Я советую, — сказал человек, вставляя патроны один за другим, — запереть дверь, когда я уйду, и спрятаться подальше от окон и двери. Если эти молодчики узнают, что вы здесь, они постараются вас устранить. — Он закрыл барабан и прицелился в стену. |