Книга Машина различий, страница 24 – Уильям Гибсон, Брюс Стерлинг

– Да, разумеется, Фрэнсис Радвик... – Мэллори растерянно смолк. – Но только Радвик и новые принципы?.. Не вяжется это как-то.

Дуглас и Честертон смотрели на него с откровенным любопытством.

– Мы оба – палеонтологи. – Мэллори чувствовал себя очень неловко. – Но этот малый воображал себя вроде как аристократом. Задирал нос, придерживался каких-то допотопных теорий. Не умел логически мыслить – хотя это, конечно же, мое личное мнение.

Было видно, что механики воспринимают его слова весьма скептически.

– Я не из тех, кто дурно отзывается о мертвых, – поспешно добавил Мэллори. – У Радвика была своя компания, у меня – своя, и хватит об этом.

– Но вы ведь помните, – настаивал Годвин, – его гигантскую летающую рептилию?

– Кецалькоатлус , – кивнул Мэллори. – Серьезное открытие, тут уж не поспоришь.

– Кости отослали для изучения в Кембридж, – продолжал Годвин, – в Институт машинного анализа.

– Я сам собираюсь там поработать по бронтозаврусу, – кивнул Мэллори. Ему очень хотелось сменить тему.

– Так вот, – продолжил Годвин, – у них там в институте лучшие математики Британии, и они день за днем гоняли свои исполинские машины, пока мы с вами мерзли в топях Вайоминга. Долбили дырки в карточках, чтобы разобраться, как могла летать такая громадина.

– Я знаком с проектом, – кивнул Мэллори. – Радвик опубликовал по этой теме пару статей. Но воздушная динамика – не моя специальность. Честно говоря, я не ожидаю от нее серьезных теоретических результатов. Слишком уж она, простите за каламбур, воздушна.

–А вдруг она может дать серьезные практическиерезультаты? – улыбнулся Годвин. – В анализе принимал участие сам лорд Бэббидж.

Мэллори задумался.

– Надо думать, что в пневматике все же есть какой-то смысл, раз уж она привлекла внимание великого Бэббиджа. Развитие искусства воздухоплавания? Армия очень интересуется воздушными шарами, а на военные науки у нас денег не жалеют.

– Нет, сэр, я имел в виду практическое конструирование.

– Конструирование летающих машин? – Мэллори помедлил. – Но вы же не станете меня убеждать, что эта ваша таратайка летает?

Механики вежливо рассмеялись.

– Нет, – успокоил его Годвин. – К тому же все эти священнодействия с машиной так и не решили поставленной задачи. Зато теперь мы кое-что понимаем в воздушных потоках, начинаем осознавать принципы атмосферного сопротивления. Принципы совершенно новые, не получившие еще широкой известности.

– Но мы, механики, – с гордостью вставил мистер Честертон, – уже использовали их практически, при конструировании “Зефира”.

– Мы называем это “обтекаемая форма”, – подал голос Том.

– Значит, вы придали своей машине “обтекаемую форму”, да? Вот почему она так похожа на... гм...

– На рыбу, – подсказал Том.

– Вот именно, – воскликнул Годвин. – Рыба! И все это связано с поведением текучих сред. Вода. Воздух. Хаос и турбулентность! И все это поддается расчету.

– Поразительно, – отозвался Мэллори. – Так, значит, эти принципы турбулентности...

Соседнее стойло взорвалось оглушительным грохотом; стены задрожали, а с потолка посыпалась сажа.

– Это итальянцы, – крикнул Годвин. – В этом году они привезли нечто чудовищное!

– И воняет эта гадость соответственно, – пожаловался Том.

Годвин склонил голову на бок и прислушался.

– Слышите, как стучат штоки на обратном ходе поршня? Плохая подгонка. Ну чего еще ждать от этих нерях иностранцев! – Он отряхнул припорошенную сажей кепку о колено.

Голова у Мэллори раскалывалась от шума.

– Давайте я куплю выпить! – прокричал он.

– Что? – непонимающе приложил руку к уху Годвин.

Мэллори поднес ко рту кулак с поднятым большим пальцем. Годвин ухмыльнулся. Он крикнул что-то Честертону, получил ответ и вытащил Мэллори из гаража на свет божий.

– Штоки у макаронников ни к черту, – радостно сообщил часовой.

Годвин кивнул, отдал ему свой кожаный передник, накинул неприметный черный сюртук и сменил полосатую кепку на соломенную, с низкой тульей и широкими полями шляпу.

Они вышли за барьер.

– Я могу урвать лишь пару минут, – извинился Годвин, – за ними же глаз да глаз. – Он надел дымчатые очки. – Кое-кто из этих энтузиастов знает меня в лицо, могут увязаться следом... Да ладно, ерунда это все. Рад видеть вас снова, Нед. Добро пожаловать в Англию.

– Я вас надолго не задержу, – успокоил его Мэллори. – Просто хотел перекинуться парой слов наедине. О мальчике, о его успехах.

– О, Том – отличный малый, – отозвался Годвин. – Учится, старается.

– Надеюсь, у него будет все в порядке.

– Я тоже надеюсь, – кивнул Годвин. – Искренне вам сочувствую, Том ведь рассказал мне о вашем отце. Что он тяжело болен и все такое.

– Старый Мэллори, он не уйдет, пока у него есть дочки на выданье, – процитировал Мэллори с густым сассексским акцентом. – Вот что отец всегда нам говорит. Он хочет иметь полную уверенность, что все его девочки благополучно вышли замуж. Упорный старик.

– Думаю, он счастлив иметь такого сына, как вы, – заметил Годвин. – Ну а как вам показался Лондон? Вы приехали воскресным поездом?

– Я еще не был в Лондоне, просидел все время в Льюисе, с семьей. Сел там на утренний поезд до Лезерхеда, а остаток пути прогулялся пешком.

– Пешком из Лезерхеда? Это же миль десять, если не больше!

– Вы что, забыли, как я искал окаменелости? – улыбнулся Мэллори. – Двадцать миль в день, без дорог и тропинок, по вайомингским валунам и осыпям. Меня потянуло вновь побродить по дорогам старой доброй Англии. Я ведь только-только из Торонто, верхом на наших ящиках с загипсованными костями, а вы уже который месяц дома, варитесь во всей этой каше. – Он повел рукой вокруг.

– Да, – кивнул Годвин, – но как вам все-таки эта страна, на свежий взгляд, после долгого отсутствия?

– Антиклиналь Лондонского бассейна, – пожал плечами Мэллори. – Палеоценовые и эоценовые меловые отложения, чуть-чуть голоценовой кремнистой глины...

– Все мы – голоценовая кремнистая глина, – рассмеялся Годвин. – Ну вот и пришли, эти ребята продают вполне приличное пойло.

Они спустились по пологому склону к подводе с бочонками, окруженной плотной толпой жаждущих. Хакл-баффа тут, конечно же, не было, и Мэллори купил пару пинт эля.

– Рад, что вы приняли наше приглашение, – сказал Годвин. – Я знаю, что вы, сэр, человек занятой. Все эти ваши знаменитые геологические дискуссии и...

– Не более занятой, чем вы, – возразил Мэллори. – Серьезная конструкторская работа, практичная и полезная. Завидую я вам, честное слово.