Книга Два мига для тебя, страница 32 – Кэтрин Полански

Ответа не было. Но несколько мгновений у него еще оставалось. И надо было спешить.

Геракл совершил двенадцать подвигов. Иэн совершил один: он встал и сел на коня.

Трактир, в котором он остановился перекусить, располагался в непосредственной близости от Лондона, на одной из оживленных дорог. Есть Иэну не особенно хотелось, но выпить что-либо было просто необходимо. Оставив Феба на попечение бдительного конюха, Иэн зашел в трактир и попросил сидра.

Он сидел, смотрел в стол, рисуя пальцем на потемневшем дереве странные узоры. Неожиданно кто-то загородил ему свет. Иэн поднял голову, моргнул, прищурился.

Этого человека он, кажется, не знал. Элегантный, приятной наружности джентльмен, в темном верховом костюме, при трости. Он изящно уселся за стол напротив Иэна, бросив перчатки на соседний стул. Темные глаза незнакомца смотрели изучающе.

– Добрый день. – Голос у него тоже оказался приятным – густой, бархатистый.

– Добрый, – согласился Иэн.

Незнакомец помолчал. Было в нем что-то странное. Иэн понимал: он не зря сел напротив него. Еще один из команды Джона? Выследил? Не похож. Слишком изящен для наемного убийцы, слишком дорого одет.

– Честно говоря, – сказал незнакомец после продолжительной паузы, – я думал, что при встрече немедленно снесу вам голову. Невзирая на последствия. А их я великолепно себе представляю, учитывая свое и ваше положение. Однако я имею честь наблюдать за вами уже полдня, и желание убить вас на месте несколько... притупилось. Это не означает, что оно исчезло совсем. Скажем так, мне захотелось сначала с вами побеседовать.

– Слишком длинная прелюдия, – вежливо сказал Иэн. – Вы не могли бы перейти к делу?

– Вы не узнали меня, – резюмировал незнакомец. – Жаль. Несколько неосмотрительно с вашей стороны – не помнить человека, жена которого вместе с вами наставляет ему рога. Мы с вами несколько раз встречались. Впрочем, я и не надеялся, что вы меня вспомните.

– Я вспомнил вас, граф Шеппард, – отстранение сказал Иэн.

– Я польщен.

– Чего вы от меня хотите?

– Вы спрашиваете это у меня? – притворно удивился Эван. – А вы сами не догадываетесь?

– Полагаю, вы хотели услышать от меня спешные оправдания и отрицание содеянного, – слегка улыбнулся Иэн. Он не испытывал к этому человеку ни ненависти, ни раздражения. Только легкий интерес. – Вы ведь понимаете, что этого не получите?

– Что вы, – поморщился Эван, – какие оправдания... Не держите меня за идиота. Само собой, оправдываться вы не станете. Мне нужны объяснения.

– То, что они вам нужны, – это ваши проблемы.

– Зря вы так. Я ведь не закатываю вам истерику, словно нервная девица. Я всего лишь прошу – нет, требую! – ответить на один вопрос: почему? Что она такого нашла в вас, чем ее не устроил я?

Иэн, прищурившись, внимательно смотрел на Звана Литгоу, графа Шеппарда. Тот сидел, напряженно выпрямившись, побелевшие пальцы сжимали трость. И в глазах его тоже не было ненависти, только его собственное несчастье.

– Она не любит вас, – мягко сказал Иэн.

– Хотел бы я знать – почему... – пробормотал Эван. – Я дал ей все...

– Кроме свободы выбора, – кивнул Иэн.

Эван внимательно посмотрел на него.

– Она сказала это вам?

– Нет.

– Это столь очевидно, и лишь я в слепоте своей не вижу?.. Возможно, вы правы. Однако, как бы там ни было, я полагаю себя оскорбленным. И мое воспитание велит мне потребовать сатисфакции.

– А что вам велит сердце? – полюбопытствовал Иэн.

– Мое сердце теперь мертво, – обыденно сказал Эван.

Несмотря на некоторую напыщенность слов, прозвучали они искренне. Иэн был несколько озадачен: такой реакции он от Эвана не ожидал. Он знал, что рано или поздно ему придется столкнуться с покинутым мужем Дары, и не предвидел в этой встрече ничего приятного, готовился выдержать скандал. Но в созданном им образе не было ничего общего с сидящим напротив человеком, измученным ревностью и очень уставшим.

Эван, видимо, что-то понял, так как печально улыбнулся.

– Вы ожидали, что я... Да. Я мог бы. Вы ведь понимаете – скандал сезона... Но у меня есть несколько причин не делать этого. Во-первых, мне не слишком нравится роль мужа-рогоносца; я предпочту видеть рога лишь в своем зеркале, но не во всех зеркалах высшего света. Во-вторых, мне это надоело. Мы с Дарин три года супруги, я сделал все, чтобы она полюбила меня. Только, боюсь, я не сумел понять ее, точно так же, как и она не смогла понять меня. Два чужих близких человека.

Эван аккуратно положил трость рядом с перчатками и подался вперед, скрестив пальцы.

– Я не беру вас на жалость. И не изливаю душу. Я лишь хочу, чтобы вы кое-что объяснили мне. Скажите правду. Я ехал за вами от имения Локфордов. Я видел вас на той поляне в лесу... Вы умираете. Верно?

– Да, – сказал Иэн. Странный человек: стоять два часа и смотреть, как, лежа на земле, пытается не уйти в смерть его... враг?

Эван кивнул.

– Я не ошибся. Тогда объясните мне – зачем? Вы ведь убьете и ее. Зачем уводить ее не только из семьи, но и из жизни?

– Вы не правы. Она будет жить дальше. Она сильнее вас и меня, вместе взятых.

– Возможно. Но причинять ей боль... за одно это я готов вас убить.

Иэн смотрел в сторону.

– Она сама сделала выбор.

– Вы должны были отказать ей! – зло вскричал Эван. – Она не понимает, что делает!

– Мне показалось, что дать ей право выбирать первый раз в жизни – честнее.

– Камень в мой огород? Да, вам есть в чем меня упрекнуть. Я заключил сделку с ее отцом, чтобы Дарин выдали за меня. Поверьте, ей стало лучше оттого, что она уехала из родного дома. Ее отец – отвратительный тип. Я освободил ее...

– Нет. Всего лишь заключили в другую клетку.

– Для того ли, чтоб вы заключили ее в третью? – возразил Эван. – Кто тут без греха? Дарин – не птица. Она не умеет летать. И отпускать ее в свободный полет – да я скорее умру, чем сделаю это.

– Вам не кажется, что пора начать учитывать и ее мнение?

– А каково оно, не просветите?

– Она хочет остаться со мной.

Эван помолчал. Потом вдруг сухо усмехнулся:

– Вы, по сути своей, ничем не отличаетесь от меня. Только вы, захотев ее, сумели убедить в том, что и вы нужны ей. На самом деле это она вам нужна, необходима как воздух. Вы в свои последние дни дышите ею. Как думаете, это справедливо – взваливать на нее такую ответственность?

– Я пытался помешать ей. Но она...

– И вам это только на руку.

– Не стану отрицать.