Книга Вирт, страница 62 – Джефф Нун

Твинкль нажала на звонок.

Этот звонок нельзя было услышать человеческим ухом, так что оставалось только надеяться, что он работает.

Никакого ответа.

Мэнди стояла за спиной Твинкль, а я – позади нее. Битл все еще сидел в фургоне, наблюдая за нами через окно. Пистолет у меня в кармане был горячим наощупь, но мне все равно было страшно. Я просто не мог унять дрожь. Твинкль снова нажала на звонок, и на этот раз держала долго, не отрывая палец.

По-прежнему нет ответа.

– Возможно, там никого нет, – сказала Мэнди.

– Жми, Твинк, жми, – сказал я.

И Твинкль жала.

Никакого ответа, так что она подняла крышку почтового ящика и закричала сквозь прорезь:

– Есть кто-нибудь дома?

Ничего.

Потом дверь чуть-чуть приоткрылась, удерживаемая тяжелой цепочкой. Два темных, мокрых глаза уставились на нас.

– Чего надо? – провыл глубокий и низкий голос. – Чего надо?

Изо рта говорящего капали слюни.

Твинкль повела себя как настоящая звезда:

– У нас тут есть молодая сука, – сказала она. – Не хотите воспользоваться на время?

Наступила пауза. Собачьи глаза вспыхнули и уставились на меня. Я улыбнулся в ответ.

– Надо послушать ее саму, – пролаял голос.

Твинкль подтолкнула Карли поближе к дверному проему и позволила ей подать голос. Эта сука выла, как секс-богиня из Порновирта; как Синдерс в постельной сцене, взявшей Оскар. Пес-привратник завыл в ответ, переполняемый похотью и страстью. Он исчез на секунду во мраке за дверью, и цепочка свалилась, и дверь распахнулась, выпустив наружу зловонный воздух. Было почти что слышно, как замки становятся мокрыми и скользкими. Когда запах псины ударил нам в нос. Всепоглощающая собачья вонь.

Мы прошли внутрь и оказались в узком и темном пространстве. За спиной пса-привратника ряд ступенек уходил во тьму. Вонь стояла ужасная, она ощущалась почти физически, и глаза песиголовца мерцали прямо напротив моих. Карли рванулась вверх по лестнице. Твинкль с трудом удержала поводок, заставив эту воющую суку застыть на нижних ступеньках.

Пес-привратник имел в себе уйму собачьих черт – полный набор. Он стоял прямо, на двух кривых задних лапах, и в нем это было единственное более-менее человеческое. Его вытянутая морда была вся запачкана грязью. Зубы выдавались из пасти, на розовых губах пузырилась пена. Он тщательно обыскал нас в небольшой прихожей. Ничего не нашел у Мэнди и Твинкль, зато у меня обнаружил пистолет. Он забрал его своими неуклюжими лапами и повесил на крючок для одежды. Потом указал нам на темную лестницу.

– Верхний этаж, – провыл он.

Я шагнул вперед и почувствовал мягкое хлюпанье под ногой. Быстро убрал ногу назад.

Ну, пиздец!

Ступеньки были покрыты собачьим дерьмом.

И теперь тем же дерьмом были покрыты мои ботинки.

Так что я последовал за Твинкль, как безумный танцор, стараясь лавировать между грудами дерьма, поднимаясь к тускло освещенной площадке.

С верхней ступеньки мы попали прямо в кухню. Вдоль одной стены красовалась чешуя десятков змей снов, мерцание зеленого и фиолетового. Три песиголовца ели что-то из мисок на столе. Комната была погружена во тьму, и там пахло мясом, которое они ели, и куски мяса падали на пол, когда песиголовцы пускали слюни. Запах был сладким, но я не мог врубиться, почему. Мясо им, определенно, вставляло; чем больше они ели, тем громче выли. Один из них упал на пол, приземлившись прямо в кучу своего собственного дерьма. Это его нисколько не обеспокоило, и он продолжал кататься по полу, словно находился в своеобразном трансе.

Я не думаю, что они вообще просекли, что к ним кто-то пришел.

Карли принюхалась и тут же помчалась прочь из кухни – по коридору, ведомая наиболее аппетитным собачьим запахом; потом – вверх по следующему пролету, и Твинкль едва-едва сдерживала ее туго натянутым поводком.

Я на мгновение отшатнулся. Мэнди – в паре шагов у меня за спиной. Слева была закрытая дверь. Дверь впереди была чуть приоткрыта, и я распахнул ее настежь. Комната купалась во тьме, и там пахло собачим сексом – запах накатывал волнами. Одно дуновение – и меня унесло обратно в тот розовый Вирт, Похотливую Суку, к Синдерс, понукавшей меня. И когда она взглянула на меня, я увидел, что это не Синдерс, и даже не Дездемона; это был Кот Игрун с улыбкой в собачьих глазах.

Нет.

Не сейчас. Делай все на чистяке. Никаких перьев.

Я заставил себя войти.

Одинокая собакодевушка лежала на черном ковре, широко раскинув ноги, и лизала себя между ног длинным розовым языком.

В комнате стоял запах порно. Собачьего порно. Порно для обоняния.

Сукадевушка взглянула на меня.

У нее были человеческие глаза – ярко синие человеческие глаза на собачьей морде, заросшей шерстью.

Я не мог смотреть в эти глаза.

Я осторожно закрыл дверь, потом повернулся к двери слева. Мэнди уже рядом не было. Куда она подевалась? Ладно, забей. У тебя есть, что делать. Проверь каждую комнату. Продолжай искать...

Едва различимый шум. Там! Слушай! Просто тихое шебуршение, почти утонувшее в вое с кухни. Я прижал ухо к левой двери. Шум исходил оттуда. Звук инопланетной плоти, попавшей в изрядную переделку на планете Земля.

Я открыл дверь.

Медленно.

Делай все медленно, сдерживай дыхание, не психуй, сохраняй спокойствие.

Я вошел в комнату.

Там стоял запах испорченного мяса, протухшая дымка, обволакивающая все чувства, вызывающая мысли о смерти.

В комнате было Существо.

Я слышал, как оно звало меня на этом своем странном языке.

В комнате было темно, как и везде в этом доме, но теперь я его нашел и мог вытащить его отсюда, вытащить эту толстую тушу. Занавески были задернуты, и проблеск уличного фонаря едва пробивался сквозь плотную ткань. Я различил движение в сумраке. Тонкая фигурка. Она склонилась над Существом. Тусклая вспышка вырвалась из ее пальцев. Фигурка слегка дернулась, когда я вошел в комнату, и дернула головой в мою сторону, и в медленном развороте ее тонкого вытянутого лица я увидел слюнявый рот.

Фигура завыла, довольно пронзительно.

Глаза постепенно привыкли к сумраку. Это был молодой собакомальчик, и он сидел, склонившись, на кровати, к которой было привязано Существо – старыми собачьими поводками. Собакомальчик сжимал в лапах нож для резки хлеба. Он отрезал кусочки от брюха нашего Инопланетянина. У кровати стояла миска. Там уже было немного мяса. Я как будто опять оказался на кухне. Жравшие собаки и сладкий аромат мяса.

Внезапная вспышка, воскресившая в памяти мое возвращение в реал, Существо, взгромоздившееся на меня, этот сладкий аромат, исходящий от его кожи.