Онлайн книга «Пыльца»
|
«Бумер». Белинда, дочь моя… Ты открываешь бутылку. Наливаешь немножко в грязный стакан и снова закрываешь бутылку пробкой, кладешь ее обратно в рюкзак. Одна доза – для оттяга, две дозы – для сорванной крыши. Три – для чистой и сексуальной смерти. Открываешь рюкзак, отвинчиваешь пробку, наливаешь третью дозу. А потом держишь бутылку над стаканом, пока та не опустела. Должно хватить. Еще одна капля в чаше, наполнявшейся всю жизнь. Чистая и сексуальная смерть. Это твое желание? Как же прекрасно твое тело, дочь моя! Бледная белая кожа, покрытая путаницей карты Манчестера. Все улицы и все названия вписаны в изгибы твоего тела. Ты соскальзываешь в воду еще глубже. Несколько минут нежишься в теплом бассейне, а потом берешь стакан. – Похоже, я иду к тебе, Койот. Ты говоришь это вслух теням и клочкам тумана, встающим над водой. А потом ты подносишь стакан к губам, Белинда. Пьешь… Время на панели было 6:19 утра. Содержание пыльцы – 1999. Щелчок, цифры меняются – и неожиданный, жестокий взрыв. Солнце содрогнулось. «Комета» накренилась. – Что за черт… – Голос Тома. Чихобомба. Аааааааааааааааааааааапппппччччччччххххххххххиииииииииииииии!!!!!! Пять, и десять, и пятьдесят раз. Царство соплей взрывается и обретает собственную жизнь. Носовая Хиросима. Каждый житель города дает залп из ноздрей. Без респиратора и без жалости. Сопли падают дождем на стекла. Эштон Олд-роуд. Взрыв толкает машину вперед, добавляя километры на спидометре, и вот я уже превышаю скорость. Тыц! Тыц! Тыц! «Пылающая комета» покрыта зеленой дрянью. Я не вижу ничего впереди. – Где мы, бля? – кричу я. – Приплыли, – говорит Томми Голубь. – Что это? – Новая карта. – Но мы уже почти на месте. Мы почти добрались до Ардвика. – Не думаю, что мы сможем… Я резко бросила машину вправо. И остановилась в Намчестере, у Первой крепости. – Чего? – Бля. – Что мы тут делаем? – Приплыли, Сивилла. Прорывается новая карта. Перед нами две машины смешались в кучу металла и мяса. Люди кричали и вываливались из дверей. – Я слышу, как смеется Колумб, – говорит Томми, и я поворачиваю «Комету» от свалки. Прошла секунда. И мы вернулись к моему дому на Виктория-парк. Я изумленно кручу руль, отчаявшись найти дорогу в Ардвик. Секунда… И мы на Уоллей-рендж, около дома моей дочери. Там еще груда машин, влетевших друг в друга. Дорожные копы бегут помогать пассажирам. – Плохо дело, Том, – сказала я. – Мы никуда не доедем. – Нет. Дорога есть, – ответил он. – Должна быть дорога. Мы сейчас в виртовой карте. Вот и все. Езжай дальше. – Мне это не нравится. – Просто поезжай. И вот мы уже в Боттлтауне – и стекло трещит под колесами, пуская радугу осколков. Я остановила машину. Я слышала, как во весь голос кричат люди из блестящих домов. – Так мы никуда не приедем, Том. – Мы во сне, вот и все. Мы в мифе. – Что это за миф? – Забудь про расстояния и направления. Мы должны найти нить повествования. – Эта дело не по мне. – По тебе. Просто используй свою Тень. – Моя Тень чувствует себя крысой в лабиринте. – Это миф про Джона Берликорна, Сивилла. Разве ты не видишь? Чего Берликорн хочет меньше всего? – Том, ты несешь какую-то чушь. – Чего он боится больше всего на свете? Подумай. Он человек, который живет только в мифе. – Иммунных… – Дронтов. Они – единственные, кого он не может заразить. Единственные, кто не может вжиться. Дронты – его самый большой страх. Вот почему он встроил в аллергические реакции желание убивать дронтов. В этом мифе, написанном под нас, он меньше всего хочет, чтобы дронты объединились. Он действительно пытается не дать тебе встретиться с твоей дочерью. – Что значит… – Есть что-то такое в вашей встрече… Ты и твоя дочь… не знаю… Берликорн увидел в вас потенциальную угрозу. Сивилла, думаю, мы его раскусили. – Но что мы можем, Томми? Он контролирует миф. Мы сквозь него не проедем. Сквозь заляпанное соплями лобовое стекло я вижу одинокую машину, влетевшую в стену. Водитель бредет прочь, держась за голову. – Вирт-Христос! – Том шлепнул рукой по панели. – Что там? – спросила я. – Боже, ну я и дурак! Берликорн не может дотянуться до тебя, Сивилла. Он действует через меня. И с этими словами Томми Голубь открывает дверь «Кометы» и вылезает. – Том? Ты куда пошел? – Дальше ты одна, Сивилла. – Том? – Просто езжай. Я посмотрела, как он пошел помогать раненой женщине, а потом выключила разум, отпустив на волю Тень. В моей дымке тут же протянулся мерцающий лучик света. Словно дымка была вечнотекучей картой, а свет был моей любовью. Надо всегда идти за огнем. И я увидела, увидела всех дронтов Манчестера, включающихся в какой-то тайный план. Время принимать бой. Даже моя дочь… наконец пора играть роль… Я бросила «Комету» вперед и повернула на третьем повороте направо. Прошла секунда… И я приехала в ардвикскую промзону. Крекер воспринимает носовой взрыв как приветствие. Демон соплей заполняет переулок, и здания трясутся от вибрации. Он слышит крики и снаружи, и изнутри. Персефона показала ему настоящую, верную дорогу. Она предупреждала его о взрыве. 6:19 утра. Новая карта. Содержание пыльцы – 2000. Цветочный маршрут был жарким и мучительным, но ему вновь придется пройти по этому пути, припадая к лепесткам девочки всякий раз, когда она позволит. Персефона была так ласкова с ним, так соблазнительна для мужчины, в чьих жилах течет больше Плодородия 10, чем крови, разве он может противостоять ее наслаждениям? Лепестки к лепесткам, открываются и закрываются – его долгая дорога к успеху. Он выходит посмотреть на неразбериху перед домом Гамбо. Лагерь в руинах: псомужики и сукобабы разных пород носятся, как угорелые, некоторые пытаются помогать раненым на земле, другие просто ищут укрытие. По удушающей жаре летают крики и мат. Черная женщина с прической афро нагнулась над одной из жертв. Мужчина с длинными всклокоченными волосами и в блестящих штанах идет сквозь хаос, размахивая руками и изрыгая безумные взрывы смеха. Крекеру кажется, что это должен быть сам старый добрый хиппи Гамбо, мозги у которого прочистились из-за провала. |