Онлайн книга «Пыльца»
|
Сны… я видела сны… реальные сны… Меня поглотили боль, и кровь, и ножи шипов. Я ехала на окровавленном коне сквозь зону роста заостренных фортепиано. Я проваливалась в осьминогов, вторгалась в зонтики, насаживалась на стрелки брюк, растягивала края моих кожных часов на кусачие велосипеды и погоду рыбы. Так вот что такое – видеть сны. Берликорн убивал меня нелепыми сказками, худшим вариантом кошмаров, и вторжение стало иссушать мою Тень. Я ужасно хотела вырваться – и где-то вдалеке, в дальнем-дальнем далеке, я чувствовала такой же, протест Белинды. Я сжималась. Уходила. Гасла. Умирала… – Ты не сможешь, Берликорн, – звала я через крошечные остатки Тени, над распадом которой он просто смеялся, и махал дронтовым жуком, чтобы поиздеваться над моей слабостью. И своей крошечной гаснущей Тени я поклялась тогда наказать властелина сновидений, если только смогу. И послала прядь тугого дыма, который еще оставался в жуке; прядь дыма, которая обернулась вокруг руки Берликорна, а потом сделала стремительное движение, вырывая жука из его захвата. Все это время дурные сны собирались в моей душе, стремясь затащить меня под/в нафтоцветное море куроидных магнитов и смех лобстеризованных вторников. Мой черный жук оказался на свободе. Мой локон дыма завивался вокруг тела Берликорна и в конце концов добрался до постели Алисиных страданий. У меня не было времени на раздумья, и я вогнала мой дым глубоко Алисе в рот, а вместе с ним – дронтосекомое. Алиса немного поборолась. Совсем немного, как будто с радостью принимала конец своей истории. Берликорн задыхался, и мне нравилось это слышать. Как задыхается сон. Белый кролик проклинал историю, которая завела его в пекло опасности. Он исчез в дверях, наговаривая свою классическую присказку: – Ай-ай-ай! Я опаздываю! Берликорн подошел ко мне. – Ты что творишь? В его голосе слышалось сомнение. – А ты как думаешь? – парировала я. – Убиваю Алису в Стране Чудес, ни больше, ни меньше. – Я протолкнула жука глубже, невзирая на слабые протесты Алисы, вниз, сквозь сопротивлявшиеся мышцы горла, пока жук не достиг ее желудка. – Ты ведь так же убил Койота? А теперь твоя милая, любимая Алиса почувствует то же сжимающееся дыхание. Теперь в ней Иммунная Тьма, и это сновидение сейчас умрет. Ты же этого хотел? – Ты не сможешь, – прошипел Берликорн, пытаясь ухватить мою Тень пальцами. Теперь, соединившись с дронтовостью, она была сильнее сноплоти, и пальцы Берликорна сжимались вокруг пустого дрожащего тумана. Все его злые сны порхали у меня в голове, как потерянные птицы, испуганные нежданной слабостью, промахнувшиеся мимо гнезда… – Это все нереально, – сказала я ему. – Это не Страна Чудес, и это не Алиса. Этот мир – просто остатки твоего жалкого сознания, мятущегося в поисках пищи. – Не… Не убивай ее. – Верни меня назад, Берликорн. Покажи мне, кто она на самом деле. Берликорн помахал руками в воздухе, и через половину спящей секунды мы были в столовой. Дождь еще шел. Берликорн вернулся в свое кресло, а я снова всосалась в тело Белинды. Койот еще балдел от мяса во рту, а Сапфир играл рыболовными крючками с рисовым червем. На столе в захвате моей дочери дрожала Персефона. Цветочная девочка отыгрывала роль Алисы в воображаемой Стране Чудес. Белинда держала девочку одной рукой за горло, а из второй руки лился поток тенедыма, исчезающий во рту Персефоны. Дронтосекомое, вошедшее глубоко в тело Персефоны. – Прошу… – Впервые зазвучал умоляющий голос Джона Берликорна. – Во имя твоей жены, Берликорн, – Прощу… не обессонивайте мою любовь. Ее убьет эта черная тварь… – Во имя моего ребенка, – сказала я довольно холодно. – Во имя ребенка Койота. Во имя моего города и города моих друзей. За Зеро Клегга и за Карлетту, девочку-щенка, и в память Томми Голубя. Я пришла сюда сражаться с тобой, Джон Берликорн, но теперь я поняла… Я пришла сюда просить тебя спасти нас. Прошла целая жизнь. А потом, вдруг… – Знаешь, что самое грустное, Сивилла? – уныло, почти печально спросил Берликорн, уступивший неизбежному. – Расскажи, что самое грустное. – Я не знаю, живой я или нет. – Думаю, живой. – Из всех созданий, собравшихся за этим столом, ты самая живая. Ты доказала это. Иногда это так сложно… – Знаю. – Быть только рассказываемым. – Знаю. – Быть только следом дыма в сознании – Да… – И это все, что может предложить человеческая жизнь? Интересно… Я протолкнула жука еще глубже в желудок Персефоны. Она слабо боролась против вторжения. – Я могу убить твою жену этим дронтом, – сказала я Берликорну. – Я права? Берликорн попытался оттолкнуть тело Белинды, но Койот и Сапфир уже вышли из транса. Берликорн потерпел поражение в битве: слишком много путаницы и слишком много историй, которые надо вспомнить, – хозяин, сновидений не мог удержать своих заключенных. Койот легко схватил тело Берликорна, сжав его в огромных лапах. – Прошу… Будьте великодушны, – взмолился Берликорн из захвата. – Что я могу вам предложить? Под воздействием дронтового жука Персефона впала в дремоту. – Вылечить Сапфира, – сказала я. – И всех остальных страждущих, ясное дело, червяк позорный. – Это ты можешь? – Не оскорбляйте меня, – полыхнули его глаза. – Я знаю, когда закончится история. Прошу… Дайте мне это насекомое. Я устал, очень устал ждать, вокруг меня равнодушно растут сны. Отпустите мою жену. – Ты позволишь нам вернуться? Остановишь аллергию? – Вам придется побороться с Колумбом. Король кэбов вряд ли легко откажется от новой карты. – Если надо, поборемся. – Это значит, что мне придется забрать жену из реального мира. – Она все равно не сможет там выжить, Берликорн. Теперь ты это знаешь. – Теперь я это знаю. Дронты слишком сильны. – Он жадно посмотрел на Персефону. – Естественно, ее мать, Деметра, очень разозлится… ей не нравится, что ее дочь пустила корни в обычном сне. Деметра очень могущественна и при этом ужасно тупа; боюсь, у нее очень ограниченные представления. Ей нравится, что ее дочь распустила цветы в реальности, невзирая на то что ее дочери реальность вредна. Это была последняя заключенная нами сделка. Треть года – в Вирте, две трети – в Реале. Вам придется сразиться не только с Колумбом, но и с Деметрой. Вам придется убедить их обоих. Готовьтесь… есть только один путь через лес, и вы уже встали на него. Я облегчил вам путь сюда, но обратная дорога… Я не буду участвовать в этой битве. А без моей помощи вы сядете на мель. Может быть, заключим сделку? |