Онлайн книга «Войны начинают неудачники»
|
Через несколько мгновений беглецы оказались с наружной стороны ограды. Штаб-квартира людов располагалась на обширной поляне посреди чернеющего на фоне ночного неба леса. «Мы что, в области?» – Скорее! – Кортес махнул рукой в сторону деревьев. – Подожди, – попросил Артем, переводя дух. – В темноте нас не догнать. – В какой темноте? Наемник схватил его за плечо. Людов Артем недооценил. Подняв тревогу, они не ограничились банальными сиренами и криками полусонной охраны: засверкали прожектора, взлетели осветительные ракеты, залаяли собаки. К счастью, беглецы добрались до опушки раньше, чем на поляне стало светло, как днем. – Где мы, Кортес? – Лосиный Остров. «Слава богу, Москва». Еще пара минут бега сквозь деревья, и впереди появилась узкая асфальтированная аллея. Цивилизация! Настороженно озирающийся Кортес подбежал к небольшому холмику. – Повезло! Уйдем через канализацию! – Зачем? В лесу мы сможем укрыться. – Здесь полно морян, – наемник отодвинул крышку люка, – под землю они не полезут, а останемся в лесу – убьют. – Кто такие моряны? – Потом. Кортес не стал задвигать обратно крышку люка, но этого и не требовалось – моряны панически боялись подземелий. Не прошло и минуты, как беглецы исчезли в канализации, а на холме возникла гибкая женская тень. Пропорциональная фигура, высокая грудь, тонкая талия, она привлекала внимание, и только длинные когти на трехпалых руках и шипастый хвост портили общую картину. Моряна покрутила головой, напряженно принюхиваясь к запахам ночного леса, и, поняв, что добыча ускользнула, злобно зашипела. * * * Клуб «Ящеррица» Москва, Измайловский парк, 28 июля, среда, 00.51 – Я не знаю, как это получилось, – честно признался де Гир, стараясь не смотреть на стоящего перед ним Сантьягу. – Мы наблюдали снаружи, Артем появился в 20.40. Амулета у него не было, и я приказал пропустить его внутрь, как мы договаривались. С тех пор ни он, ни Кортес из клуба не выходили. – В «Ящеррице» их нет, – буркнул комиссар, сдувая несуществующую пушинку с белоснежного пиджака, – мобильный Кортеса не отвечает. – Они не выходили, – упрямо повторил де Гир, разглядывая дорогой, ручной работы, галстук Сантьяги. Капитану было стыдно и неудобно. Задача, которую поставил комиссар Темного Двора, была настолько проста, что мастер войны сначала даже возмутился: Сантьяга попросил подстраховать сидящего в «Ящеррице» Кортеса. Де Гир согласился. Теперь челы пропали, и нависающий над капитаном длинный нав заставлял его чувствовать себя провинившимся школяром. К счастью, Франц догадался отойти к машине комиссара, и подчиненные не слышали этот унизительный диалог. – Вам не могли отвести глаза? Главный боевой маг Ордена побагровел. Это было уж слишком. – У нас есть «различители». – Он вытащил из кармана дымчатый монокль и продемонстрировал его наву. – Или ты принимаешь нас за детей? – Я принимаю вас за гвардейцев великого магистра и просчитываю все возможные варианты. – Сантьяга облокотился на свой темно-синий «Ягуар», привлекающий внимание даже среди выстроившихся на парковке дорогих автомобилей, и задумчиво пригладил волосы. – Видимо, в клубе есть подземный ход. – Видимо, – ворчливо согласился капитан, продолжая вертеть в руках «различитель». – Я всегда говорил, что челы ненадежны. – Кортес опытный наемник, – не согласился нав. – Судя по всему, его крепко прижали. – Красных Шапок в клубе не было, – сообщил де Гир. – Красные Шапки для него не проблема, – рассеянно махнул рукой комиссар. – Я думаю, что в игру вступил Зеленый Дом. Франц удивленно покрутил головой: – А зачем? Они не смогут даже разблокировать Амулет. – Возможно, они занимаются тем же, чем и мы, – ловят Вестника – и перехватили нашу приманку, – объяснил Сантьяга. – Оставайтесь здесь, капитан, а я выясню, что произошло внутри. Птиций не был трусом. Семья концов относилась к Великому Дому Людь, и за его широкой спиной управляющий «Ящеррицы» чувствовал себя очень уютно. Он никого не боялся, со всеми дружил, но тем не менее всегда держал при себе пару телохранителей-людов – здоровенных белобрысых парней с сонными мутно-зелеными глазами. «Положение обязывает их кормить, – любил пошутить Птиций. – У меня тут все-таки клуб, а не детский сад, всякое может приключиться…» Приключалось действительно всякое. Пьяные дружинники баронов Зеленого Дома, драчливые забияки-рыцари, горячие наемники-челы. В раскованной атмосфере «Ящеррицы» они легко находили повод выплеснуть бьющие через край эмоции. И тогда на сцене появлялись молчаливые плечистые ребята с обтекаемыми головами, которые сурово разъясняли разошедшимся гостям правила поведения в приличных заведениях. Аргументы они использовали примитивные, но действенные, и Птицию постепенно стало казаться, что его вышибалы могут решить любую проблему. Роскошная дверь в личный кабинет управляющего слетела с петель и с грохотом врезалась в изящный, инкрустированный слоновой костью столик. Телохранители привычно быстро вскочили на ноги, но, увидев в образовавшемся проеме комиссара Темного Двора, остановились и растерянно посмотрели на хозяина. Поняв, что помощи не будет, Птиций выбросился из кресла и резво нырнул под письменный стол. – Дружище, – прорычал нав, – рад, что вы по-прежнему энергичны. Не обращая внимания на застывших телохранителей, Сантьяга перегнулся через столешницу и с неожиданной для своего худощавого телосложения силой вытащил Птиция на свет. – Здравствуйте, господин комиссар, какая честь для нас, для нашего клуба, для всей нашей семьи… Желаете отдельный кабинет? Испуганно бормоча эту чушь, Птиций, которого Сантьяга держал за шиворот, раскачивался в нескольких сантиметрах от пола и лихорадочно соображал, в чем же он провинился перед грозным навом. От ужаса его розовые щечки опали, глазки закатились, а масленые губы то и дело раздвигались в боязливой улыбочке. Помимо одежды, в кулаке Сантьяги оказался зажат приличный кусок концовской кожи, но сообщить об этом управляющий боялся. – Я вижу, вы рады нашей встрече, – улыбнулся нав. – Безумно, – признался Птиций, отчаянно пытаясь уменьшить амплитуду раскачивания. – Чем заслужил? – Я выбрал ваш клуб для встречи с Кортесом, – негромко начал комиссар, установив маленькие глазки собеседника напротив своего лица. – Я думал, что здесь тихо и спокойно, можно посидеть, поговорить, обсудить дела. Кортес приехал и… |