Онлайн книга «Атака Джокера»
|
Мне вдруг стало душно. – Почему ты считаешь, что я агент? Зверек озадаченно склонил голову набок, потом рассмеялся. Улыбка ему очень шла. Злое выражение мгновенно исчезло. – А ты сам не знаешь, что ты агент? – Нет, – честно ответил я. – Представь себе, мне даже собственное имя в данный момент неизвестно. Я знаю, что могу пробежать сто километров без остановки. Я знаю все виды боевых искусств. Я узнаю все оружие и все виды транспортных средств, что попадаются на глаза. Но про себя лично – кто я такой и чем занимаюсь – ничегошеньки не помню. Зверек вытаращился на меня круглыми глазами и разинул рот. – Ничего себе! Я про такое в Сети слышал! У тебя только мышечная память осталась, рефлексы, навыки всякие, а в башке пусто, да?! – Вроде того, – кивнул я. – И что ты про это читал? – Уничтожение паттернов памяти, – уверенно заявил зверек. – Одна из фишек Бэнши. – Кого? – не понял я. – Дэйдры МакМэрфи. Ты про нее тоже ничего не помнишь? – удивился зверек. – Значит, она была в том паттерне, что тебе стерли. – Что такое паттерн памяти? – спросил я. – Ну это… – зверек уставился вверх, подбирая слова. – Это как бусы. Допустим, тебе захотелось пить. Это первая бусина. Ты встал и пошел к ручью. Вторая бусина. Стал пить – третья. Тут на тебя напали. Это четвертая. Ты всех убил и забрал их оружие. Пятая бусина. Вернулся домой. Шестая. Ночью тебе приснился кошмар – те, кого ты убил, восстали и требуют наказать тебя. Седьмая бусина. С тех пор ты не можешь спать, тебя мучает совесть и так далее. Ты хочешь избавиться от тяжелого воспоминания. Бэнши может это сделать. Но удалять надо весь паттерн, все бусы целиком, чтобы у мозга не возникало вопросов, какого черта ты делал у ручья, почему у тебя на руках капли крови, а не воды, и так далее. Все, что имеет отношение к событию, которое ты хочешь забыть, – надо удалить. Если останется хоть одна маленькая ниточка, мозг будет стремиться восстановить картинку памяти целиком. Я слышал, что Бэнши умеет и кое-что еще, но это, может, просто так болтают. – Что болтают? – Будто она может стереть твои собственные воспоминания и записать тебе чужие. У меня пересеклось дыхание от волнения. – А можно как-то узнать, что за паттерн мне стерли? Зверек пожал плечами: – Я не знаю. Не разбираюсь в этом. Спайдер разбирался немного, но ты его задушил. – Ты знаешь кого-нибудь еще, кто сможет помочь? Зверек некоторое время задумчиво на меня глядел, потом сказал: – Здесь вряд ли. Надо идти в Тай-Бэй. – Ладно, отведешь меня. – С агентом не пойду, – последовал категоричный отказ. – Ты думаешь, я агент?! Почему? – Ты одет как агент, дерешься как агент и у тебя идентификационный чип с маяком в голову вставлен. Любой радар-антиполицай засечет. Наш сразу засек. – Почему же до сих пор никто не пришел по мою голову? Почему правительство никого не послало за мной? Тот снова пожал плечами: – Насчет правительства не знаю, а другие банды… Этот пляж был территорией Спайдера. Пятьдесят километров побережья. Не волнуйся, завтра утром, как только станет известно, что территория теперь ничья, сюда нагрянут соседи. Я не обратил внимания на это предупреждение. – Номер чипа можешь сказать? – Могу… Звереныш слез со своего места и подошел к огромному металлическому стеллажу, заваленному всяким технохламом. Нажал кнопки на коробке с небольшой спутниковой тарелкой. – Серийный номер твоего чипа 786 567 343 454, – сказал он. Я подошел ближе. Простые красные цифры на примитивном дисплее… Но их вид вызвал целую бурю эмоций у меня внутри. За этими цифрами скрыта моя тайна! – Идентификационные чипы агентов работают как простейшие маяки. Никакой сложной электроники, – сказал зверек. – Поэтому их почти невозможно уничтожить. Если только вытащить у агента из головы и молотком разбить. – Сделай так, чтоб я мог в Сеть выйти. У меня биофонный чип сожжен, – сказал я. – Сейчас… – флегматично согласился зверек. – Только без глупостей, пока я буду подключен. Хотя, знаешь… Я подошел к зверьку и защелкнул один браслет на его тонком запястье. Второй закрепил на металлической опоре стеллажа. – Не хочу, чтоб ты мне горло перерезал, пока я в Сети. Отсюда ты сможешь со мной разговаривать, но дотянуться до моего горла у тебя не выйдет. Зверек только пожал плечами. Ничего странного в моем поступке он, похоже, не усмотрел. В Буферной зоне «доверяй, но предусматривай» – один из главных принципов жизни. – Думаю, раз вы так боитесь полиции и агентов, у вас должны быть их списки, – сказал я. – Или по крайней мере доступ к правительственным базам. – Доступ к базам у Спайдера есть, – сказал зверек. – Он недавно покупал в Тай-Бэе, чтобы знать, где какие спецоперации проводятся и проводились. Там интересные вещи можно найти. Через пару минут я уже сидел в видеоочках и сенсорных перчатках перед монитором. – Климент Перцов? – спросил я у зверька, увидев на идентификационной панели чье-то имя в качестве логина. – Это тот, чьим чипом мы пользуемся для выхода в Сеть. В Буферной зоне не у всех свои биофоны имеются, да и те, кто их имел, чаще всего избавляются от них, едва перейдя границу. – А кто такой Перцов? – поинтересовался я. Зверек ответил мне через наушник: – «Подснежник». – Кто? – не понял я. – Человек, живущий в хайтек-пространстве и разрешающий таким, как мы, нелегалам пользоваться его идентификационными номерами и биофонным чипом. «Большой брат» ничего не замечает. Он же по головам просто считает. Видит номера «подснежника», а это на самом деле мы. За это «подснежнику» полагается отстегивать. – A-a… – протянул я. – Понятно. И много таких «подснежников», тех, кто помогает нелегалам выходить в Сеть? – С каждым годом все больше. Деньги-то всем нужны, – последовало вполне логичное объяснение. – Как насчет принципа идентичности? Ведь трехмерная репликация должна полностью совпадать с реальным образом? – спросил я. Звереныш только фыркнул: – Еще скажи, что у тебя лицензии на аватар нет. – Чего? Звереныш хихикнул: – Постепенно становится ясно, что за паттерн тебе удалили, раз ты не помнишь, что агент, ничего не знаешь про Бэнши и не понимаешь, что такое лицензия на аватар. |