Книга Атака Джокера, страница 26 – Лилия Ким

Кемпински скривила рот и сказала Громову:

– Виктор хотел сказать, что еще чуть подальше, третьим рядом, стоят особые палатки. «Шатры» их называют. Там… Ну ты в «Бездну отчаянья» играл когда-нибудь? Где проститутки воюют с мафией? Ну вот «шатры» – это примерно как там. Только графика похуже. В смысле, что в реале то же самое, что на арене, только выглядит не так шикарно. Девушки в нижнем белье, вооружены до зубов. Некоторым нравится, – она кивнула на Виктора.

Минг густо покраснел, а когда Дэз прошла чуть вперед, сказал Громову доверительно:

– Там хорошие девчонки, – и прищелкнул языком. – Характер у них только скверный. Дерутся больно.

Он чуть отогнул ворот рубашки, показывая длинный полузаживший порез на шее.

– За что тебя так? – улыбнулся Макс.

– Как обычно, «чаевых мало дал» это у них называется. На самом деле грабеж натуральный. Если зайдешь с деньгами, выйдешь без. Ни копейки не оставят. Мне кажется, командору надо бы повнимательнее следить, что тут делается, а то, сдается мне, Айрин одним южным побережьем не ограничится. Что-то осмелели тут девчонки последнее время, оружие у них появилось, какого не было раньше… – тут Виктор опомнился и слегка подтолкнул Макса вперед. – Ладно, иди. Рано тебе еще про такое слушать!

На «торгах» кипели нешуточные страсти.

– Здесь никогда не выставляют товар, – говорила в ухо Громову Дэз. – Только показывают, как он выглядит. Чем ценнее вещь, тем ее тщательнее прячут. Когда определяется покупатель, с ним договариваются тайно об условном месте. При сделке обязательно должен присутствовать эмиссар Ченга, чтобы ее засвидетельствовать.

– Только до сделки не всегда доходит, – ухмыльнулся Виктор. – Недавно у нас тут «эсквайры» субмарину продавали. Со дна у себя там подняли. Вполне ничего, работала даже. Погружалась, всплывала. Топливо к ней даже было. Покупатель нашелся. Только наутро на окраине Нижнего города обнаружили эмиссара и тех, кто расплачиваться пришел. Там столько денег было, что «эсквайры» просто перебили всех и скрылись на своей собственной субмарине. Мы их тут теперь долго не увидим.

– Здесь запрещается обманывать, красть и грабить, – пояснила Дэз, – поэтому те, кто нарушает «правила» Буферной зоны, вынуждены переодеваться и называть себя другими именами.

– И что, никаких больше опознавательных знаков нет? Никаких документов? – удивился Громов.

– Не-а, – зевнул Виктор. – Разве что найдутся обиженные, кто в лицо узнает. Вот тогда несдобровать. Поэтому в особо тяжких случаях едут на Остров хирургов.

– Там до войны была клиника пластической хирургии, – пояснила Дэз. – Одни звезды ездили, политики, спортсмены всякие. Богатые, в общем. Сейчас она Ченгу принадлежит. Там до сих пор работает один врач, ему лет восемьдесят уже. Доктор Просперити. Он пятьдесят четыре года с этого острова не выезжал. Ни войны не видел, ничего другого. Немного того, – Дэз постучала пальцем по виску. – Говорят, он делает операции Бэнши – это Дэйдра МакМэрфи, в Сети ее так зовут. Папа у него был один раз. Помнишь, когда он всю информацию о существующем до сих пор ядерном оружии выкрал? Все думали, что Иржи Грошек, сержант, был с отцом заодно и каким-то образом допустил Джокера в систему. А Грошек – это и был мой папа! Ему Просперити сделал биосовместимую маску. Вырастил из папиных собственных кожных клеток другое лицо и сделал пересадку. Потом вернул обратно. Представляешь? А уж сколько биопараметров он ему заменил, я даже не знаю. Интерпол до сих пор уверен, что у папы выжжены отпечатки пальцев и он каждый раз силиконовыми пользуется. Ничего подобного! Ему Просперити к каждой новой операции, в которой папа лично участвовал, выходил в реал, делал новые линии на руках. Роговицы менял. Все, кроме кода ДНК, – оказывается, можно изменить даже рост! Папа говорил, что Бэнши не всегда была такая, как сейчас. Он говорил, что раньше у нее было другое имя!

– Какое? – спросил Макс, чуть поморщившись. Любое упоминание о докторе Дэйдре МакМэрфи отзывалось в нем болезненно.

– Папа точно не был уверен, доказательств нет, так, подозрение на уровне интуиции, но он считал, что раньше ее звали Инсекто! Она устроила в Сети портал «Муравейник». Сначала он пользовался большой популярностью, но потом те, кто регистрировался там и становился «муравьем», начинали жаловаться на плохой сон и странное тревожное состояние. Инсекто обвинили в незаконном использовании людей в Сетевом эксперименте. Портал закрыли, а сама она исчезла. Спустя некоторое время появилась Бэнши. Папа хотел даже доказательства этого собрать, но времени все не было.

Дэз с таким восторгом говорила об отце, что на ее щеках проступил румянец. Она выглядела почти счастливой.

Тут на одном из «торгов» началась драка между потенциальными покупателями.

– Это называется «аукцион», – пояснил Виктор. – Лучше отойти. Может пальба начаться.

* * *

Идзуми, Крейнц, доктор Льюис, агенты Нимура, Никольская и Васильев под охраной сержанта Норрингтона стояли рядом с квадролетом во внутреннем дворике старой заброшенной тюрьмы.

Тюрьма представляла собой трехэтажный барак в форме буквы «П», обнесенный забором с несколькими рядами обмотки из проржавевшей колючей проволоки. Напротив основного здания было административное – два этажа под четырехскатной крышей.

– Нам туда, – доктор Льюис показал на здание администрации.

Идзуми поежился. Было в окружающем пейзаже что-то жуткое. Барак вдруг показался ему картонной декорацией, которая вот-вот развалится.

Сержант Норрингтон вошел первым. Остальные ждали, пока он проверит этаж, напряженно глядя на ржавую дверь, закрывшуюся за его спиной.

Сержант появился через минуту.

– Все чисто, – сказал он.

Доктор Льюис пошел вперед, показывая дорогу.

В обе стороны от главного входа тянулся коридор. Профессор свернул направо. В конце коридора виднелась лестница. Льюис провел всех мимо ряда давным-давно пустующих кабинетов. Оказалось, что в самом конце коридор заворачивал, образуя небольшой закуток. Под лестничным пролетом пряталась металлическая дверь с магнитным замком.

Доктор Льюис приложил к нему свою карточку.

В центре двери открылось небольшое окошко со сканером для глазной сетчатки.

Профессор подошел к нему вплотную. Зеленая полоска света пробежала по его роговице.

– Назовите ваше имя, – произнес электронный голос.

– Энджил Льюис.

– Вы идентифицированы, – сообщила система. – Система охраны дезактивирована.

Дверь открылась.

Взору Идзуми и остальных предстало небольшое квадратное помещение. Под ногами был металлический пол, а со стен на них смотрели десятки лучевых проекторов. Дверь только одна – та, через которую все вошли.

– Вход хорошо охраняется. Любой, кто попытается взломать дверь, будет либо поджарен электричеством, – доктор Льюис топнул ногой, показывая на пол, – либо прошит лазерными лучами, как спицами. Теперь фокус.