Онлайн книга «Таганский перекресток»
|
Никому не хочется жить на вулкане. Сегодня — Ибрагим Казибеков, завтра — кто-нибудь другой. Или у Батоева был веский повод для действий, или его переведут в разряд отморозков и постараются обезвредить. Второй вопрос: начнется ли масштабная война? У Ибрагима осталось три сына, старший из которых — Абдулла — не забыл славное семейное прошлое и способен выставить солдат против подлого родственника. Батоев медленно долил чай в свою пиалу. «Проклятье! От скольких проблем я бы избавился, завладев перстнем!!» Не повезло. Теперь приходится вести переговоры, юлить, оправдываться. — Кстати, это правда, что почти одновременно с известными событиями кто-то наведался в принадлежащий Ибрагиму пентхаус на «Соколе»? Мустафа не ответил. Медленно пил чай, не сводя глаз с качающихся за окном веток. Правда? Конечно, правда. Он давно ждал удобного случая и разыграл партию как по нотам. Ранним утром купленный человек из окружения Казибекова сообщил, что ночь Зарема и старик провели в пентхаусе, после чего Ибрагим в одиночестве отправился в офис — он не любил показываться с девушкой на публике. Вечером они должны были вылететь в Париж. Более подходящий момент и представить трудно. За пять минут до того, как кортеж старика попал в засаду, восемь отборных солдат проникли в пентхаус и увели Зарему. Узнав об этом, Мустафа едва не взвыл от радости, но очень скоро последовал холодный душ: перстень раздобыть не удалось. Но надежда на успех еще сохранялась. — Павел, — твердо сказал Батоев, — передай людям, что я готов встретиться с ними завтра вечером. Лицом к лицу. Я приеду, куда они скажут, и без утайки расскажу о причинах, которые заставили меня так поступить с Ибрагимом. Я позволю им самим сделать вывод о том, достаточно ли вескими были эти причины. Мне нечего скрывать. — Завтра вечером? — прищурился адвокат. — Да, завтра вечером. Почти через сорок часов. Вполне достаточно для того, чтобы решить проблемы и предстать перед людьми победителем. — Я думаю, они согласятся, — улыбнулся Розгин. — Я тоже так думаю, — кивнул Мустафа. Несколько мгновений мужчины молча смотрели в глаза друг друга. — Но если за эти сорок часов случится большая война, — негромко произнес адвокат, — тебе ее не простят. Постарайся уладить свои дела без лишнего шума. Хотя… — Розгин покачал головой, — учитывая, что мы говорим об Абдулле, сделать это будет очень сложно. — Абдулла не станет лезть на рожон, — с уверенностью, которой у него не было, бросил Батоев. — Почему ты так думаешь? — Есть основания. — Ну что ж, надеюсь, ты прав. — Адвокат поднялся. — Спасибо за чай. Мустафа отлично понимал, как ему повезло. Получить от лидеров московских кланов целых сорок часов на решение проблем — огромная удача. Батоев со страхом ждал, что «разбор полетов» назначат на этот вечер, но Розгин согласился на завтра, значит, у него были такие полномочия. «Зря Ибрагим покинул сообщество. Будь он в прежней силе, они бы засуетились…» А так решили повременить. В действительности же переживания Мустафы были вызваны исключительно потерей перстня. Завладей он кольцом, встречаться можно было хоть прямо сейчас — его позиции оказались бы неуязвимы. Батоев строил свои планы исходя из того, что получит и Зарему, и перстень, он и в мыслях не допускал провала и теперь был вынужден лихорадочно искать выход. — Хасан! Помощник, ожидавший в соседней комнате, быстро вошел в гостиную. — Да? — Что с перстнем? Хасан развел руками: — Менты опросили всех жителей двора, в котором нашли Ибрагима. К сожалению, никто ничего не видел. Остается надежда на тех, кто вернется вечером с работы. Может, они дадут какой-нибудь след. — Бомжи? — Наши ребята трясут всех бродяг округа. Пока безрезультатно. — Где Абдулла? — В загородном доме. — И сразу же, не дожидаясь вопроса: — Наш человек сообщает, что никто подозрительный к нему не приезжал. И сам Абдулла не выказывает желания покидать крепость. Если старик и попросил кого-нибудь передать Перстень сыну, этот кто-нибудь пока не дал о себе знать. — У нас есть время до завтрашнего вечера, — медленно сообщил Батоев. — Немного. — Ты должен успеть. Хасан кивнул. * * * «Миллион! Он сказал: миллион!!» И забавно так сказал: не жадничай, не проси больше, миллион сын даст. «Миллион!!» Жадничать? Как вы это себе представляете? Просить больше миллиона? Нет, лучше синица в руках. Жирная, толстая синица, у которой целый миллион зеленых перьев! Девятьсот девяносто девять тысяч девятьсот девяносто девять долларов! И еще один. Или попросить миллион евро? Или миллион фунтов? Они вроде дороже? Точно — миллион английских фунтов! Старик же не уточнял, в какой валюте должен заплатить его сын за возвращение перстня. Правильно, надо так и сказать: ваш отец сказал, что вы должны заплатить миллион фунтов стерлингов. «Миллион!!» Орешкин оглядел комнату. Семнадцать метров, окно на стену соседнего дома, краска на подоконнике потрескалась, осыпается. В дальнем углу отклеиваются обои. Старый диван с протершейся на подлокотниках обивкой. Пыльный сервант, в котором стоят хозяйские чашки. Трехдверный шкаф, скрипящий при открывании. Телевизор с видеомагнитофоном и аудиоцентр — это собственность Димки. Все остальное — чужое. — А хватит ли мне миллиона? Кто знает, сколько стоит двухкомнатная квартира? Или трехкомнатная? Нет, у человека с миллионом фунтов не может быть трех комнат. Четыре! Не меньше! Я ведь серьезный мужчина! И обязательно новая иномарка. Квартиру можно купить и в старом доме, в «сталинском», к примеру, а вот машина должна быть блестящей, только что с конвейера. И чтобы кожаный салон, кондиционер, стереосистема… Что еще может быть в крутой тачке, Орешкин не знал, но был уверен, что менеджеры в салоне подскажут. «Джип куплю! Или „Ягуар“? Или „Феррари“? Нет, слишком крутую не надо, я ведь скромный парень. Ха-ха-ха!» Жизнь, еще несколько часов назад такая серая и неуклюжая, стала окрашиваться яркими красками. «Миллион!!» «Главное — не спустить его, по глупости не растратить! Часть денег в банк, пусть проценты тикают, остальные вложить в дело. В какое?» — Фирму открою! Буду дверями железными торговать! |