
Онлайн книга «Инфернальная музыка»
Сняв очки и протирая их тряпицей, извлеченной из выдвижного ящичка в панцире, Клотагорб молвил: – Я всей душой хочу помочь тебе, юноша, но сейчас, насколько могу судить, в мире все спокойно. Правда, есть слабенькое ощущение малозначительного кризиса, но ты же говоришь, что надолго покидать дом не желаешь… – Он пожал плечами, качнув панцирем. – А сейчас прошу меня извинить – я бы хотел вернуться к глубокой медитации, из которой меня вырвало ваше столь несвоевременное вторжение. – Ага, чувак, давай оставим его в покое. – Мадж соскользнул со стула. – Я вполне готов вернуться в любимую кроватку, вот так. – Но мы же согласны! – возразил Джон-Том. Выдр шагал, пока не оказался нос к носу с сидящим человеком. – Слушай, шеф, че я тебе присоветую. Ты спрашивал его чародейство, нет ли где какой халтурки для нас, и он ответил, что нет. И чего б тебе не оставить нас обоих в покое и не вернуться к своим кастрюлям? – Нет! Должно же что-то быть. Хоть что-нибудь! – настаивал Джон-Том, умоляюще глядя на волшебника. – Ну-у… – протянул тот, насаживая очки на клюв. – Есть одна проблемка. Совершеннейший пустяк. – Хоть что-нибудь! – заклинал Джон-Том. Клотагорб глядел на него задумчиво. – Дело касается музыки. – Вот видишь! – Ликующий чаропевец посмотрел на Маджа. – Что-нибудь простенькое, чтобы мы справились без особых затруднений. – Гладко было на бумаге… – пробормотал выдр. – Однако я не знаю, решаема ли эта проблема в принципе, – размышлял черепах вслух, – а если решаема, стоит ли она хотя бы обдумывания. – Рассказывайте! – торопил Джон-Том. Волшебник сосредоточился. – Как я понимаю, в музыкальной структуре мироздания появилось незначительное нарушение. – Нарушение в музыкальной структуре? Только и всего-то? – Я тебя предупредил. – Нарушение в музыкальной структуре… А вы уверены, что какой-нибудь деревне не грозит гибель, или не ведется подкоп под гору, или яростное чудовище не затеяло взбеситься? – Боюсь, что нет. – Мне кажется, на такую ерунду не стоит и чаропесни тратить. Максимум задачка для начинающего адепта. – Юноша, или берись – или уходи. Джон-Том размышлял. – Неужели больше ничего нет? Клотагорб отрицательно покачал головой, и тогда его младший партнер решился: – Ну, так и быть. Рассказывайте. – Пожалуй, слово «нарушение» в данном контексте выглядит несколько расплывчато. Явление… гм… весьма специфичное. Мне удалось его изолировать, то есть, кажется, оно изолировалось само. Что до его эстетической оценки – это не моя компетенция. Мне, так сказать, медведь на ухо наступил. То есть наступил бы, если бы я обладал ушами. И если бы путался под лапами у медведей. Клотагорб захихикал, довольный собственной шуткой. – Вот он, наш Клотагорб, – тихонько засвидетельствовал Мадж. – Целая куча неудержимого веселья. – Не спорю, не спорю. – Волшебник, настроясь на шутливый лад, не обиделся на шпильку. – Итак, я полагаю, вы бы не отказались на него взглянуть? – Взглянуть? У Джон-Тома полезли кверху брови. Клотагорб оставил кресло и поманил гостей за собой. Они пошли в глубь спирального лабиринта, пронизывавшего Древо. Предмет немногословного обсуждения бездельничал в алькове рядом с мастерской, грелся в мистической атмосфере, как ящерка в солнечных лучах на раскаленном камне. Когда хозяин дома и его гости приблизились, стайка радужно искрящихся нот шевельнулась, поймав и отбросив рассеянный свет. «Призрачное сияние, – подумал Джон-Том. – Мерцающее „нездесь“, существующее на самом краю зрительного восприятия, слабая фосфоресценция, едва уловимая для палочек и колбочек глаза». Явление висело перед ними отсветом северного сияния. Внезапно крапинки заметались и перегруппировались. При этом альков заполнился музыкой, приятной, грустной и скоротечной. – Не очень четко видно, – произнес Джон-Том, – но красиво. Что это? – Как – что? – спросил волшебник. – Музыка. А чем еще, по-твоему, это может быть? Акустическое построение. Гармоническая конвергенция. Звуковая синхронность. – Постойте, я не могу уследить за вами. Я слышу тон, но мне это ни о чем не говорит. – Юноша, я ведь только что сказал. Это музыка. – Чтоб меня в евнухи завербовали, – воскликнул Мадж. – Я много всякой музыки слыхал, но видеть – никада! Искрящийся овоид снова подал голос, и Джон-Том взглянул на него с возросшим интересом. – Я и не знал, что музыку можно видеть. – Обычно она не столь прямолинейна. – Глаза Клотагорба щурились за очками. – Редко возникают условия, когда ее можно увидеть воочию. Но даже в этих случаях музыка очень уклончива. Он шагнул вперед и протянул короткую лапу. Рой помедлил, а потом легко закружил вокруг его пальцев, омывая их полутонами. Как заметил Джон-Том, ноты не отбрасывали теней. – На мой взгляд, мы имеем дело с элементом гораздо большей музыкальной мысли, – сообщил волшебник. – Я провел кое-какие исследования и обнаружил, что он состоит из множества неизменных нот, которые постоянно перегруппировываются. – Черепах хмыкнул. – Впрочем, эту тему я бы предпочел не затрагивать. Джон-Том двинулся вперед. – А мне можно? – Несомненно. Волшебник посторонился. Крапинки отлетели от пальцев Клотагорба и осторожно окружили протянутую руку Джон-Тома. Не было ни ощущения физического контакта, ни любых других осязательных восприятии – только теплый зуд возникал периодически, когда оживлялись и пели ноты. Порой менялся темп, порой – громкость, но базовые аккорды оставались прежними. Чаропевец тихо млел. – Мне уже случалось чувствовать музыку, но чтобы вот так, в буквальном смысле… Крапинки отлетели от его руки, зависли между человеком и черепахом. Неясный жалобный звук не смолкал. – Где вы ее нашли? – Где нашел? Юноша, у меня нет привычки искать беспризорную музыку. Это она меня нашла. Два дня назад я был разбужен сдавленным воплем Горпула. Это вот диво как-то ухитрилось залететь в мой атриум и затеяло игру с декоративными колокольчиками – мне их лет сто назад подарила колдунья Падула-Волосы-Колтуном. У меня сложилось стойкое впечатление, что музыка хочет обзавестись друзьями. – Музыка всюду проникнет, – задумчиво проговорил Джон-Том, любуясь непоседливыми аккордами. |