Онлайн книга «Костры на алтарях»
|
«Сколько вы хотите?» «Книгу получит тот, кто больше заплатит». «Когда мы должны дать предложение?» «О времени аукциона я сообщу дополнительно. Готовьтесь». Прикидывайте, сколько вы готовы заплатить за обладание раритетом. Советуйтесь с начальством, обдумывайте… Кодацци говорил, что аукцион следует провести как можно быстрее, но Вим не торопился: ему нужно было время, чтобы найти способ спастись. Франкфуртский район Zwielichtsviertel являлся аналогом московского Болота: смешанная зона, в которой более-менее мирно уживались представители всех населяющих Анклав этнических групп. Кальянные рядом с пиццерией, китайская речь из открытых мобилей и смеющиеся индусы на лавочках, рисованные вывески на немецком и неоновые иероглифы. В маленьких заведениях продавали все, начиная от зажигалок и заканчивая наркотиками и краденым оружием, а больших магазинов в Zwielichtsviertel отродясь не водилось – район считался небезопасным, и поэтому владельцы транснациональных розничных сетей его избегали. И еще в Zwielichtsviertel не было храмов. Никаких. Ни церквей, ни мечетей, ни пагод. Хочешь помолиться – отправляйся на территорию единоверцев и молись. А здесь не надо. Здесь территория всех богов. Или наоборот: территория, свободная от богов. Как хочешь, так и называй. Храмы – лишний повод для недоразумений, а потому в Zwielichtsviertel решили от них отказаться. – Давно не виделись! Парень, открывший Дорадо дверь, был невысок ростом, довольно молод, но уже начал расплываться: искусственный шелк рубашки подчеркивал лишние складки на боках и выделял округлившийся живот, казавшийся еще большим на фоне впалой груди. Ремень, что поддерживал брюки, был застегнут отнюдь не на последнюю дырочку. – Три месяца. – Четыре. – Правильно, – кивнул Вим, быстро проведя в уме нехитрые подсчеты. – Четыре. – У меня память, словно у машины, – похвастался Свистун и заливисто расхохотался, обдав гостя тяжелым запахом соевого пива – судя по всему, он только что принял пару банок дешевого пойла. – Ты же знаешь. – Лишний раз в этом убедился, – улыбнулся Дорадо и тут же насторожился: из глубины квартиры послышался ленивый женский голос. – Кто притащился? – Это ко мне, – отмахнулся парень. – Подружка? – негромко спросил Вим. – Не волнуйся, Дитер, Чика нормальная метелка и в курсе моего бизнеса. В этом доме Дорадо знали как Дитера. Просто Дитера – человека без фамилии и без прошлого. Вим был знаком со Свистуном шесть лет, но это ведь не повод для откровений, правда? Как говорится, меньше знаешь, дольше живешь. – Можно войти? – Давай. Свистун был мелким ломщиком, свободным машинистом, не чурающимся никакой работы и живущим в ожидании Очень Серьезного Дела, которое позволит ему крупно разбогатеть – в это Свистун верил свято – и «покончить со всем этим дерьмом». Пока же ломщик ютился в малюсенькой двухкомнатной квартире цокольного этажа потрепанного доходного дома, таращился через расположенные под потолком окошки на ноги прохожих и ломал всякую дребедень: порносайты, домашние коммуникаторы и бортовые компьютеры угнанных местными бандитами мобилей. Сорок Два, которого Вим в свое время попросил разузнать о Свистуне, сообщил, что подготовка у парня неплохая, а к крупным делам его не подпускают из-за репутации балбеса и болтуна. Свистун любил потрепаться, но Дорадо, оставшийся без поддержки машинистов, решил рискнуть и обратиться к давнему знакомцу. – Слышал, что нейкисты вчера устроили? – поинтересовался ломщик, тщательно закрывая входную дверь. – Остановили половину Исламского Союза и Китай! Едва не обрушили, чтоб его! – Из-за чего сыр-бор? – с нужной долей безразличия в голосе осведомился Вим. – Говорят, Европол и поднебесная безопасность какого-то крутого ломщика достали, вот нейкисты и отомстили. – За какого-то ломщика? – Правоверные нейкисты – это сила, – наставительно ответил Свистун. – Мы не любим, когда нас достают. «Ну, конечно: „Мы не любим!“ – Дорадо едва сдержал смех. – Трепло. Черт бы тебя побрал, Свистун, какое же ты трепло! Но других вариантов у меня нет. Ты хоть и болтун, но доверять тебе можно». Вим вошел в комнату первым. Шесть коммуникаторов, «раллер» на столе, гудящие системные блоки. Сканер. Полуразобранный полицейский наноскоп. В углу всякий хлам, среди которого Дорадо разглядел корпуса от карманных коммуникаторов, платы и несколько небольших мониторов от бортовых компьютеров. А в кресле, положив ноги на стол, развалилась метелка. – Привет! Я – Чика-Мария. – Моя девушка, – пояснил Свистун. Мог бы и не уточнять. Красавица ломщику досталась еще та. Руки татуированы по самое не балуйся, цветные картинки тянутся от пальцев до шеи: череп и мадонна, китайский дракон и рыцарский кинжал, древняя физиономия Че, какие-то надписи. В один узор не сплетаются – слишком разные, слишком яркие, но и каждая по отдельности не смотрится. В ушах – огромные круглые сережки из дешевого золота, пара безвкусных колец на пальцах, железяки в носу и нижней губе. При этом лицо симпатичное, черты правильные, европейские, с небольшой примесью восточной крови. Фигура неплохая: серый топ облегает упругие выпуклости, открытый живот еще не дряблый, скрытые дешевыми джинсами ноги достаточно длинные… А вот в голове, похоже, полная каша. – Тебя как зовут? – спросила девица, делая глоток пива. – Дитер. – Откуда ты взялся, Дитер? – Из другой жизни. По сути, это было правдой. – Дорогая, не приставай, – попросил ломщик, доставая себе баночку соевой отравы. – Угостишься? – Нет, – качнул головой Дорадо. – Ну, конечно, у вас дело! – с вызовом бросила девица. – Наверняка очень важное! Динаров этак на пятьдесят. – И презрительно скривила губы: – Мне уйти? Свистун хотел что-то сказать, но Вим опередил машиниста: – Тебе заткнуться! – велел он, по-хозяйски проходя в комнату. От неожиданности Чика-Мария даже поперхнулась. – Что?! – Ты чем по жизни занимаешься? – через плечо поинтересовался Дорадо. – Девушкой Свистуна работаешь? – Иди в задницу, козел! – Чика-Мария вскочила на ноги. – Свистун! Или ты набьешь ему морду, или между нами все кончено! – Черт! – Ломщику не хотелось терять ни клиента, ни подружку. – Ребята… – Так чем ты занимаешься? – продолжил Дорадо, разглядывая выставленную на столе аппаратуру. – У нее бизнес, – сообщил Свистун. – Как у всех здесь. Она много кого знает. – Это правда? – Вим резко развернулся и в упор посмотрел на девушку. |