Онлайн книга «Бумеранг на один бросок»
— Уж я-то знаю, насколько эхайны влюбчивы и сентиментальны, — сказал дядя Костя. — Эхайны обожают блондинок. Голубоглазые блондинки могут вить из них веревки. Если бы у нас нашлось достаточное количество голубоглазых платиновых блондинок, обязательно натуральных — клонессы Мерилин Монро изволят не беспокоиться! — да еще, по возможности, с «доминантой Озмы», мы бы давно покончили с этим дурацким межрасовым конфликтом… Похоже было, что все забыли о моем присутствии. А у меня на языке вертелось столько вопросов сразу, что я даже не знал, с каким встрять в разговор в первую очередь! — Какие еще выводы воспоследовали из этой истории? — сам себя спросил дядя Костя. — Например, что этот загадочный агент, возможнее всего, этнически был Светлым Эхайном — потому что Светлые Эхайны всегда были максимально толерантны к человечеству и не раз предпринимали попытки сближения. В том числе и весьма удачные… я имею в виду Нигидмешта Нишортунна и Озму. Или, что менее вероятно, он мог быть Лиловым либо Желтым. Последнее предположение целиком выстроено на методе исключения — мы просто слишком мало знаем об этих расах и об их стереотипах восприятия человечества. Но вряд ли он был Красным Эхайном, поскольку те избегают любых соприкосновений с людьми по принципиальным соображениям, и определенно не Черным — эти людей попросту спинным мозгом ненавидят… Он осекся. Все взгляды сразу обратились в мою сторону. Я сидел, втянув голову в плечи, и не знал, что сказать. — Похоже, я сморозил глупость, — наконец вымолвил дядя Костя. — Ты… Черный Эхайн… как, не обиделся? — Да вроде бы нет, — ответил я. — Не такой уж я и Черный… так, серенький. — Ну и ладно, — сказал дядя Костя. — Моя история тоже закончилась. Давайте, что ли, завтракать. — Подожди, Консул, — сказала тетя Оля. — Но я-то свою историю еще не закончила! Дядя Костя недоумевающе приподнял бровь. — Есть что-то, чего я не знаю? — спросил он. — А вот я тебя и огорошила! — снова расхохоталась она. — С этим твоим вшивым Департаментом… Фокус в том, что доктор Майя Артуровна Лескина, уже после моего рождения, по меньшей мере трижды встречалась с моим отцом! — Мыльная опера, — произнесла мама. — Целые горы мыльной пены. Дядя же Костя безмолвствовал, хмуро уставившись в чашку остывшего кофе. — Так, — наконец отверз он уста. — Фокус, конечно, нерядовой. Я понимаю, что не вправе задавать тебе, Ольга, какие-то вопросы, но… — Мама не просила хранить это втайне, — сказала тетя Оля. — Но здесь есть тонкость: она не подозревает о том, что мой отец — эхайн. Она не знает, кто такие эхайны, и уж тем более слыхом не слыхивала про какие-то там межрасовые конфликты. — Счастливейшая из женщин! — вздохнул дядя Костя. — Она чистосердечно полагает, что он то ли датчанин, то ли титанид, работающий где-то в Галактике у черта на рогах и на Земле бывающий редкими напрыгами. К слову, мы даже с ним встречались — когда мне было полтора годика от роду… — Все-таки эксперимент, — сказала мама. — Ни фига, — упрямо возразил дядя Костя. — Когда в середине двадцать первого века лферры провели здесь один из своих несанкционированных экспериментов по межрасовой конвергенции, они установили над матерью с ребенком такой жесткий мониторинг, что в два счета засветились, что смешно, перед земными спецслужбами и вынуждены были спешно сворачивать всю деятельность, а затем, что не смешно, перед Советом тектонов, а уж те им прописали такую клизму с битым стеклом, что мало не показалось. Отчего, думаете, в конце двадцать первого века как бы по волшебству вдруг исчезли синдром приобретенного иммунодефицита и рак? — Сплах… слап… спланхноспонгия Зеликовича-Бравермана, — осторожно предположила мама. — Официальная версия для особо чувствительных натур, — возразил дядя Костя. — А на самом деле — репарации лферров человечеству. Асимметричное возмещение нанесенного ущерба по распоряжению Совета тектонов. Чтобы впредь было неповадно. — Кто такие лферры?! — взмолился я, но не был услышан. — А что стало с матерью и ребенком? — спросила мама, и была услышана. — Все обошлось, — ответил дядя Костя. — На какое-то время у них появилась новая бонна, очень заботливая и разносторонне образованная. Ребенок стал нормальным и вполне здоровым. Потом он вырос. Звали его Роберт Локкен. — Что, тот самый? — спросила мама. — Тот самый, — кивнул дядя Костя. — Но у него было много детей. — У него не было ни одного собственного ребенка. А те пятнадцать, которых ты имеешь в виду, все приемные… Но мы, кажется, отвлеклись. Так что там, Оленька, у твоей матушки было с твоим батюшкой? — Три или четыре краткие встречи, — ответила тетя Оля. — Всегда в местах грандиозного скопления народа. Пляж Копакабана. Тауматека в Рио-де-Жанейро. Поволжский мегаполис. В подробности я не посвящена, потому что мама… ну, вы уже в курсе, как у нее насчет подробностей. Вот это платье, что на мне, его подарок. Как он объяснил маме: национальный костюм, символ созревающей красоты. — Ага, — сказал дядя Костя. — Вот оно что! То-то я гляжу, уродство какое, эти мне эхайнские кутюрье… — Да ладно, — смутилась тетя Оля. — Сейчас схожу переоденусь. И, между прочим, он Лиловый Эхайн! — Это тебе Майя Артуровна сказала? — осведомился дядя Костя недоверчиво. — Точно. А ей — мой отец. Он попросил ее передать мне эти слова в точности, будучи в полной уверенности, что она все равно не поймет, о чем речь. Так оно и вышло. — И случилось это… — проговорил дядя Костя, что-то про себя соображая. — В прошлом году. Когда я уже знала, что я эхайнская девушка, но в самых общих чертах. — Мог бы и сам сообщить, — буркнул дядя Костя. — Никаких формальных препятствий к тому не существует. — Мы ни разу не оказывались на одной и той же планете Земля в одно и то же время. Так уж сложилось… Я даже знаю, как его зовут. — Теперь и я тоже, — сказал дядя Костя. — Гатаанн Калимехтар тантэ Гайрон. Я угадал? — Ты угадал, — проворчала великанша. — Ну и папуля у тебя, Оленька, надо поздравить. Антон, стало быть, Готтсхалк. Ну-ну… Так вот, значит, кто работал в нашей миссии во Вхилуге в сто четвертом году! — Ничем тебя не проймешь, — промолвила тетя Оля разочарованно. — Даже и не пытайся, — сказал дядя Костя назидательно. — Просто я поименно знаю всех эхайнов, что посещали наш мир за последние десять лет. К счастью, их было не так много. — Это тебе Забродский помог? — спросила мама напряженно. — Он самый, Леночка. — А он не пытался всех этих эхайнов изловить и поместить в какие-нибудь свои террариумы… для экспериментов? |