Онлайн книга «t»
— Но для чего мне доказывать, что я голый человек с бородой, если это и так видно? Цыгане у костра давно затихли и теперь напряжённо вслушивались в разговор. На лице гиганта отразилось раздумье. Старик тоже надолго задумался, поглаживая пальцами тяжёлый серебряный полумесяц в растянутой мочке уха. Наконец он сказал: — Голый человек с бородой может быть тот и не тот. Голых людей с бородой много, а награду дают только за одного. — Да, — согласился Лойко. — И я уже не уверен, — продолжал старик, — что ты тот голый человек с бородой, про которого говорил полковник. Для того человека ты слишком много болтаешь. Но тебе всё равно придётся пройти испытание. — И что будет, если я его пройду? — спросил Т. — Мы отведём тебя к барону. — Хорошо, — ответил Т. — Извольте, я готов. Только скажите, какие приёмы мне разрешается применять? Лойко презрительно засмеялся. — Любые, какие знаешь. — То есть совсем-совсем любые? Лойко кивнул. — Все это слышали? — спросил Т., обращаясь к сидящим у костра. — Да, — подтвердил Лойко, пригибаясь к земле и вытягивая перед собой похожие на два полена руки. — Все слышали. Не бойся сделать мне больно… Он сделал шаг к Т. — Но тогда, — сказал Т., — я уже прошёл ваше испытание. — Почему? — спросил старик. Т. указал на поблёскивающую в траве колбу. — Весь песок в часах пересыпался вниз. Извольте свериться. И я ни разу не коснулся спиной земли. Такие уж у меня приёмы, господа. Вокруг костра поднялся шум — цыгане заспорили. Кто-то смеялся, кто-то разочарованно плевал в огонь. Но, судя по всему, серьёзных возражений ни у кого не нашлось. — Какие странные приёмы, — сказал старик. — И что это за борьба? — Она называется «незнас», или «непротивление злу насилием», — ответил Т. — Ты схитрил, как баба, — презрительно бросил Лойко. — Ещё скажите, сударь, что я веду себя как цыган, — усмехнулся Т. — Мы ещё встретимся с тобой, борода, запомни. Т. пристально поглядел гиганту в глаза. — Вам не следует к этому стремиться. — Почему? — Встреча закончится не так, как вы предполагаете. Цыган Лойко ничего не сказал, только недобро ухмыльнулся. Т. повернулся к старику. — Вы обещали отвести меня к барону, если я пройду испытание? Так ведите… Цыганский барон оказался приземистым полным человеком, похожим на отставного гусара — он был одет в малиновый доломан со споротыми шнурами. На его морщинистом лице кустились пушистые длинные усы, которые вполне пошли бы полицмейстеру или железнодорожному служащему. Барон в одиночестве сидел на раскладном стуле у самого дальнего костра; рядом стоял второй такой же стул. Изредка к огню приближалась худая маленькая женщина, чтобы подбросить в него веток, и сразу уходила прочь. Цыган, сопровождавший Т., подошёл к барону, склонился к его уху и долго что-то говорил. Барон несколько раз усмехнулся, глядя на Т., а потом жестом пригласил его сесть рядом. — Итак, — начал он, когда провожатый удалился, — вы победили Лойко. Кто вы? — Меня называют граф Т. — Здравствуйте, граф. — Здравствуйте, барон, — сказал Т. с еле уловимой иронией. — Зачем нужно было это идиотское испытание? — Мы стараемся, чтобы из жизни не уходил дух благородного соперничества, — ответил барон чуть виновато. — Иначе мы быстро выродимся в шайку воров. — Вы знаете, кто я, — сказал Т. — А как ваше славное имя? — Зачем я стану обременять вашу память, — сказал барон. — Моё имя вам уж точно ни к чему. Пусть я буду просто цыганским бароном. Итак, у вас, кажется, был ко мне вопрос? — Да, — сказал Т. — Что такое Оптина Пустынь и где она находится? Барон выпучил глаза в недоумении. — Как? — переспросил он. — Оптина Пустынь, — отчётливо повторил Т. — Мне сказали, это что-то цыганское. Барон надолго задумался. — Не знаю, — сказал он. — Кажется, я раз или два слышал похожее словосочетание, когда учился в Петербургском университете. Это что-то литературное или мистическое. Но я могу и ошибаться. Однако совершенно точно, что к цыганскому укладу и обычаю это не имеет никакого отношения. — Позвольте, — сказал Т., — но ваши люди только что говорили: всякий, кто спросит об этом, должен бороться с Лойко. — Они по любому поводу так говорят, — махнул рукой барон. — Скучают, кровь играет. Вчера, верите ли, проезжал мимо жандармский полковник — один, верхом на лошади. Направлялся из сестриного имения в город Ковров, который тут неподалёку. Спросил у этих разгильдяев дорогу, так они и его заставили бороться… Он, кстати, успел рассказать, что похожего на вас человека ищут в округе. — Мне уже говорили, — ответил Т. — Выходит, вы ничем не можете помочь? — Отчего, — сказал барон, — могу. Ваша победа в поединке накладывает на меня определённые обязательства, поэтому мы обратимся к оракулу нашего табора. Делать это следует только в исключительных случаях, но сегодня у меня тоже есть к нему вопрос. — Думаете, оракул знает что-то такое, чего не знаете вы? Барон засмеялся. — Понимаю ваш скептицизм, граф. И всё-таки попробовать стоит. Вы ведь рисковали ради этого жизнью. Он хлопнул в ладоши, и к нему приблизилась следившая за костром женщина. Барон что-то тихо приказал, и она исчезла в темноте. Через минуту она вернулась, положила к ногам барона вместительный футляр, обтянутый тёмной тканью, отвесила поклон и снова растворилась во мраке. Барон вынул из сапога маленький нож. Придвинув к себе футляр, он вспорол пыльную ткань и раскрыл его. Внутри лежала деревянная кукла. Вместо ног у неё была заострённая на конце палка, чёрная от земли. Цыган воткнул её в землю (отчего кукла в бессильном возмущении взмахнула руками), а затем вынул из того же футляра курительную трубку с маленькой металлической чашкой и длинным деревянным чубуком. Достав из привязанного к трубке мешочка кусочек какого-то прозрачного вещества, похожего на янтарь или канифоль, он вложил его в чашечку. — Вы хотите… — начал было Т., но цыган перебил его: — Не бойтесь, вас не отравят. Мне надо понять, что делать по поводу вчерашнего жандарма, поэтому у вас будет собственный лорд-пробователь… Вернее, барон-пробователь. |