Онлайн книга «Священная книга оборотня»
|
Заиграла старая песня «Shocking Blue»: I'll follow the sun That's what I'm gonna do Trying to forget all about you… [24] Я не могла не отнести это «trying to forget all about you» на свой счет, такие вещи женская психика проделывает автоматически, не советуясь с хозяйкой. Но клятва идти вслед за солнцем, подтвержденная словами «вот что я буду делать» в манере древних викингов, показалась мне возвышенной и красивой. I'll follow the sun Till the end of time No more pain and no more tears for me. [25] Правда, услышав про конец времен, я вспомнила подпись под рисунком волка, который я видела у Александра дома: «Фенрир, сын Локи, огромный волк, гоняющийся по небу за солнцем. Когда Фенрир догонит и пожрет его – наступит Рагнарек». Это несколько меняло картину… Все-таки какой ребенок, подумала я с нежностью, которой сама еще не осознавала, какой смешной мальчишка. Вскоре стало темнеть. В лунном свете пейзаж за окном казался неземным – непонятно было, зачем люди летают на другие планеты, если здесь, у них под боком, есть такие места. Вполне могло быть, что в метре от невидимой дороги никогда не ступала нога человека и вообще ничья нога или лапа, и мы будем первыми… Когда мы прибыли на место, уже совсем стемнело. За окном не было ни зданий, ни огней, ни людей, ничего – просто ночь, снег, луна и звезды. Единственным, что нарушало однообразие ландшафта, был холм неподалеку. – Выходим, – сказал Александр. * Снаружи было холодно. Я подняла воротник ватника и надвинула ушанку поглубже на уши. Природа не предназначала меня для жизни в этих местах. Да и чем бы я здесь занималась? Оленеводы не ищут любовного приключения среди снегов, а если б даже искали, вряд ли я сумела бы распушить свой хвост на таком морозе. Он, наверно, сразу замерз бы и сломался, как сосулька. Машины выстроились так, что их мощные фары полностью осветили холм. В пятне света засуетились люди, распаковывая привезенное с собой оборудование – какие-то непонятные мне приборы. К Александру подошел человек в таком же как на мне военном ватнике, с продолговатым баулом в руке, и спросил: – Можно устанавливать? Александр кивнул. – Пойдем вместе, – сказал он и повернулся ко мне. – И ты тоже с нами. Оттуда вид красивый, посмотришь. Мы пошли к вершине холма. – Когда давление упало? – спросил Александр. – Вчера вечером, – ответил военный. – А воду нагнетать пробовали? Военный махнул рукой, словно об этом не стоило даже говорить. – Какой раз уже падает на этой скважине? – Пятый, – сказал военный. – Все, выжали. И пласт, и всю Россию. Он тихо выматерился. – Сейчас узнаем, всю или нет, – сказал Александр. – И следи за языком, с нами все-таки дама. – Что, смена растет? – спросил военный. – Типа. – Правильно. А то на Михалыча надежды мало… Мы добрались до вершины. Я увидела вдали невысокие здания, острые точки синих и желтых электрических огней, конструкции из решетчатого металла, какие-то дымки или пар. Луна освещала лабиринт протянутых над землей труб – некоторые из них ныряли в снег, другие уходили к горизонту. Но все это было слишком далеко, чтобы я могла различить детали. Людей я нигде не заметила. – Они на связи? – спросил Александр. – На связи, – ответил военный, – если что, сообщат. Какие шансы? – Посмотрим, – сказал Александр. – Чего гадать? Давай готовиться. Военный поставил баул на снег и открыл его. Внутри был пластмассовый футляр, размером и формой похожий на большую дыню. Щелкнули замки, дыня раскрылась, и я увидела лежащий на красном бархате коровий череп, по виду очень старый, в нескольких местах треснувший и скрепленный металлическими пластинами. Снизу череп был оправлен в металл. Военный вытащил из баула черный цилиндр и раздвинул его. Получилось что-то вроде телескопической палки для треккинга, которая кончалась круглым утолщением. Размахнувшись, военный воткнул палку острым концом в снег и проверил, крепко ли она держится. Держалась она хорошо. Тогда он поднял череп, приставил его металлическое основание к утолщению на конце палки и с легким щелчком соединил их. – Готово? – спросил Александр. Он не следил за этими манипуляциями, а глядел на далекие огни и трубы, словно полководец, осматривающий местность, где скоро начнется битва. Военный навел пустые глазницы черепа на нефтяное поле. Было непонятно, что он собирается снимать этой странной телекамерой. – Есть. – Пошли, – сказал Александр. Мы спустились с холма к людям, ожидавшим нас возле машин. – Ну что, Михалыч, – сказал Александр, – давай ты сначала? Попробуй. А я подстрахую, если что. – Сейчас, – сказал Михалыч. – Пара минут. Зайду в машину, чтоб жопу не морозить. – А без кетамина что, совсем не можешь? – Как прикажете, товарищ генерал-лейтенант, – сказал Михалыч. – Только я бы по своей системе хотел. И так на внутримышечную инъекцию перешел. – Ну давай по своей, – недовольно пробормотал Александр, – давай. Посмотрим. Пора бы тебе, Михалыч, приучаться без костылей ходить. Поверь себе! Выплеснись! Wolf-Flow! Что делать будем, если твоего дилера за жопу возьмут? Вся страна на бабки встанет? Михалыч хмыкнул, но ничего не сказал и пошел за машины. Проходя мимо, он подмигнул мне. Я притворилась, что ничего не заметила. – Минутная готовность, – раздался усиленный мегафоном голос. – Всем отойти за периметр. Люди, толпившиеся в свете фар, быстро ушли в темноту за машинами. С нами рядом остался только военный, который помогал Александру устанавливать череп на холме. Я не знала, относится ли команда ко мне, и вопросительно посмотрела на Александра. – Садись, – сказал он и показал на раскладной стул рядом. – Сейчас Михалыч выступать будет. Только смотри не засмейся, он застенчивый. Особенно когда уколется. – Я помню, – сказала я и села. Александр устроился на соседнем стуле и протянул мне полевой бинокль. Его корпус был обжигающе-холодным. |