Онлайн книга «Форпост. Право победителя»
|
«Толик, блин, женишок… ну-ну!» Оказалось, что, пользуясь наличием транспорта, Толик навещает учительницу уже в четвёртый раз, попутно решая с хуторянином кое-какие деловые вопросы. — Добрый день, шеф! — По-русски азербайджанец говорил очень чисто, без малейшего акцента. Дальше чернявый крепыш показал, что он настоящий мужчина и очень конкретный человек. Сначала прилюдно, очень красиво, в стихах, предложил покрасневшей Валерии Владимировне руку и сердце, заявив, что он будет самым лучшим, самым верным и так далее. Минут на двадцать. Иван аж заслушался. «Опасный человек. К Маше его и близко подпускать нельзя!» Женщина замерла, не в силах сказать ни да, ни нет. Всё произошло так стремительно… Толик громко прокашлялся. Дверь отворилась, и в Юркин коттедж протиснулся тот самый дед с гигантской охапкой цветов. Ваня восхитился. «Во даёт! Где же он их взял?» Валерия Владимировна недоверчиво наклонила голову к плечу, сжала губы и быстро кивнула. — Да. Толик не пил вообще, а Юра и Иван больше не могли, так что помолвку отметили травяным чайком и жареной картошкой. Женщины ушли мыть посуду, а мужчины остались в Ермаковском «офисе». Лом-Али начал издалека. Со здоровья своих драгоценных ослов. Оказывается, в горах им плохо. Болеют они. И трава там совсем плохая. И ходить по горам животным тяжело. Опасно. — Никакого сравнения с такой степью! — Азербайджанец даже подпустил акцента и добавил грузинское «вах!». А в степи он, Лом-Али Гуссейнов, сможет развести такой табун скакунов, что… «Во даёт!» Внезапно Толик стал серьёзным. — Не хочу я туда Леру вести. Много людей там завистливых и недобрых. От одиночества недобрых. Да и хибара моя там… А… Шалаш большой. Мужчина печально махнул рукой. — Примешь? — Приму. Договорись с Юрой. Он покажет тебе, где загоны ставить. Юрка молча кивнул, а Иван пожал руку Толику и попылил домой. «А-фи-геть!» — Сашка! Готовь лодку! — Шеф, а вдруг шторм? Зима-то — на носу уже. — Успеем, Сашка, надо движок с автобуса до зимы забрать. Обязательно надо. На этот итальянский не турбированный [12] дизелёк у Маляренко были огромные планы. Нынче у него завёлся настоящий немецкий инженер, который, скорбно покопавшись в разбомбленных останках мотора «Газели», пожаловался на то, что у них нет дизеля. У Вани щёлкнуло. «Да будет свет!» Иван окинул взглядом горизонт. Море хоть уже стало совсем холодным, и дул пронизывающий ветер, но небо было чистым, а волны — совсем небольшими. — Надо успеть. Возьмём людей побольше, чтобы быстрее управиться. Готовь лодку. Завтра поутру — выходим. Настроение после посещения хутора было отличным. Маляренко вдохнул полную грудь солёного ветра и, задыхаясь от нахлынувшего восторга, заорал, лупя себя кулаками в грудь. — А-а-а-а! «Беда» отчалила с первыми лучами солнца. Вместе с Иваном шли Сашка и Таня, Франц и двое ребят Олега. Море было всё-таки не летнее. Глубина уже не сияла лазурью, а мрачно темнела мутной синевой. Резкий ветер, хоть и не поднял пока высокую волну, иногда срывал шипящую пену с макушек волн. Иван поёжился. «Как бы всё это не оказалось авантюрой». На весёлые барашки ленивых летних волн это походило мало. Порыв ветра пахнул холодом и ледяными брызгами. — Ух ты! Шеф, вы это почувствовали? Хорошо, что небо чистое. Сашка весело скалился, стоя за штурвалом. Абсолютно сухопутный человек влюбился в море, с восторгом ожидая каждого выхода. — Ходу, Сашок. Ходу! Лодка получила удар в левый борт, вздрогнула и прибавила ходу. В спину подул сильный и ровный ветер. Иван прикинул его силу и решил рискнуть — поднять парус. Парус был самым простым — прямоугольным и всего в пятнадцать квадратных метров. Осторожно подняв это своенравное устройство, яхтсмены-любители сразу ощутили резко возросшую скорость. Лодка немного накренилась и шустро рванула на север. Иван вспомнил, как он ехал ночью по трассе Алма-Ата — Усть-Каменогорск за рулём служебной машинки. Узкая двухполосная дорога петляла среди холмов, а навстречу, слепя дальним светом, неслись гигантские фуры. Это была одна гигантская «русская рулетка», вызвавшая чувство бесшабашности, заставлявшая всё сильнее вжимать газ в пол. «Ладно! Была не была!» — На ночь останавливаться не будем. Сашка задумчиво посмотрел на капитана. От былого веселья не осталось и следа, но и море, похоже, успокоилось. Ветер стих и перестал швырять ледяные брызги на промокших людей. — Да, шеф. До автобуса добежали всего за два дня. Из него давно уже были выдраны стёкла, которые теперь красовались в доме Ивана, сняты кресла, фары, лампы внутреннего освещения и смотана, вся проводка. «Беду» отвели от берега и поставили на якорь, для надёжности примотав цепью к вбитому в землю колу. Двигатель и прочие железки, на которые показал пальцем Франц, сняли быстро, потратив на это дело всего половину дня. Потом пришлось отдирать лист металла с борта автобуса, чтобы волоком оттащить тяжеленный кусок железа к берегу. А вот как это всё поднять на борт? Работы, как обычно, оказалось несколько больше, чем рассчитывал Ваня. Злобно ругающийся Франц, сидя прямо на песке у кромки прибоя, бешено орудуя ключами, разбирал движок на мелкие запчасти, которые тут же заматывали в куски брезента и на руках, по пояс в воде, несли на лодку. — Д-д-д. — От холода у парней зуб на зуб не попадал. — Надеюсь, немец сможет обратно всё собрать. На синий нос Сашки было страшно смотреть. «И ведь вода-то не ледяная. Градусов десять-двенадцать. Что значит полчаса в воде!» — С-сможет, С-сашок. С-с-сможет. Лишь поздно вечером, когда окончательно стемнело, а люди окончательно вымотались и окоченели, последний свёрток промасленного брезента занял своё место в сухом трюме «Беды». Проверив надёжность цепей и якоря и громко послав море к чёрту, Иван выбрался, наконец, из воды и побрёл к развалинам. Там, над булькающим котлом уже вовсю колдовала Таня, готовя ужин. Мужики молча сидели возле стены. Говорить было лень. Двигаться — тоже. Очень хотелось жрать, о чём постоянно сообщали желудки, и спать. Ваня лениво похлебал сытного супчику. Глаза слипались. Распределив порядок дежурств, Маляренко отдал пистолет Тане, разложил нарезанный камыш по земле и отрубился. |