Книга Легион против Империи, страница 74 – Александр Мазин

Черепанов говорил искренне. Юный император не производил впечатления коварной гадины. Хотя бы в силу своей молодости.

— Моя мать сказала: если я умру, Августом станешь ты! Ведь ты женат на моей сестре, а она — дочь и внучка императоров! Меня уговаривали казнить тебя немедленно! Однако я решил сначала поговорить с тобой. Что ты ответишь?

«Вот сучка, — подумал Черепанов. — Убили бы меня — Лёха бы тут всем матку вывернул. На что она надеялась? На свою паркетную гвардию?»

— Что ж, принцепс, я отвечу, — Геннадий в упор поглядел на императора. — Убить тебя я мог бы хоть сейчас.

Молодец! Даже не дрогнул. Только еще выше задрал подбородок.

— Но убить императора и быть мужем его сестры еще недостаточно, чтобы самому занять его место. И удержать его. Твоя мать права: я мог бы это сделать! У меня для этого есть всё. Сила здесь и сейчас. И несколько преданных мне легионов. И друзья в других легионах. И деньги твоей семьи, которые, после твоей смерти, разумеется, достанутся моей жене. Более того, принцепс, у меня будет даже то, чего не было у Максимина Фракийца, а именно — расположение Сената.

По мере того, как Геннадий разворачивал перед венценосным пареньком программу своей политической экспансии, лицо у юного императора становилось всё бледнее и бледнее… Но держался он неплохо.

— Когда-то я договорился с Бальбином и Пупиеном, — продолжал Черепанов, — и поверь, если бы я был тогда в Риме, со своим легионом, вы по-прежнему правили бы втроем.

«Правда, — мысленно добавил Черепанов, — я тогда и предположить не мог, что Максимин так облажается под Аквилеей…»

— Это они правили бы, — напомнил император нынешний. — А я бы так и остался Цезарем [85] ! Думаешь, они правили бы империей лучше, чем я?

Кажется, он обиделся.

— Думаю, да. Ты решил меня казнить за то, что я разбил врагов империи.

— Моя мать…

— Ты — принцепс! — невежливо перебил Геннадий. — Чужие ошибки — это твои ошибки. И за все ошибки платит твоя держава. И если цена оказывается достаточно велика, в империи появится новый император.

— Тогда почему я всё еще жив? — произнес Гордиан Третий достаточно твердым голосом.

— Потому что я не хочу быть принцепсом! — отчеканил Черепанов. — Мне было довольно Сирии.

— Хочешь, чтобы я утвердил тебя наместником еще на один срок?

— Нет.

Хрен его знает, какова там сейчас микробиологическая ситуация? Возвращаться туда, где гуляет чума? Нет уж, извините! Лучше уж — под вражеские стрелы. Их хоть щитом отбить можно.

— Так чего же ты хочешь, друг мой и родственник?

Вот это — правильный ход. Молодец юноша. Не исключено, что со временем из него выйдет неплохой повелитель империи.

— Я хочу уйти.

Всё. Слово сказано. Обратной дороги нет.

— Уйди? Куда? — Малыш не понял.

— Уйти. Далеко. За границу империи. За Данубий. А еще лучше — в Скифию. Многие легионеры Первого Германского — родом оттуда. Если они уйдут со мной, то мы сможем создать за пределами империи кусочек pax romana, «римского мира».

— Ты говоришь о тех воинах, что стоят сейчас под моими окнами?

— Да.

— Ты можешь им приказывать?

— Легат Алексий — мой друг. И он не только легат, но и их рикс. Да, я могу им приказывать. Во всяком случае, на это надеюсь.

— Ты скажешь — и они уйдут? Уйдут — и всё?

— Да. Если я пообещаю, что им не будут мстить. И что они смогут вернуться домой. В Скифию. А для этого мне нужен твой приказ. О передислокации легиона.

— Что будет, если я скажу: нет? — спросил Гордиан.

— Я буду очень, очень огорчен, — совершенно искренне произнес Черепанов. — И… Очень многие умрут. Ты — тоже. И Палатин будет разграблен. И у Рима будет новый принцепс.

— Ты?

— Я же сказал, что не хочу быть правителем империи, — с раздражением произнес Черепанов.

А верно ли это? Действительно ли он — не хочет?

Черепанов всегда считал себя честолюбивым человеком. И всегда стремился к высшей из возможных целей. Как в космос. Здесь же «космосом» был трон, на котором сидел мальчишка, которому Геннадий мог бы свернуть шею голыми руками. Но — нет. Мальчишка доверился ему. По глупости… Или потому что раскусил Геннадия? «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» Что ж, Черепанов не тронет юного императора. Но это может сделать кто-то другой…

— Я не стану принцепсом сам, — сказал Геннадий. — Но если мы не договоримся, наверняка найдется кто-нибудь подходящий. Хорошего рода и не слишком храбрый… Твой трон — это такое место, на которое всегда будет большой выбор претендентов.

— Если ты и твои люди покинут Рим, то куда вы пойдете? — спросил Гордиан.

— В Томы. Оттуда, морем, в Херсонес.

— Херсонес слишком мал для целого легиона.

— Большая часть легиона пойдет дальше. Но те, кто захочет остаться, останутся.

— Я могу дать тебе предписание: следовать в Херсонес! — заявил Гордиан. — Для укрепления римского гарнизона. Мой… предшественник Александр Север восстановил тамошнюю крепость. Надеюсь, ты ее укрепишь, а не разрушишь?.

— Обещаю!

— Римский мир — на земле варваров… — Гордиан обдумал эту мысль и она ему понравился. — Это может укрепить Рим. Но может и ослабить. Ты поручишься, что воины, осадившие своего императора в его собственном дворце, станут драться с его врагами, а не вернутся в империю, чтобы грабить?

— Нет, — покачал головой Черепанов. — Я не поручусь. Но я очень постараюсь.

— Этого достаточно, — сказал Гордиан. — Я дам тебе предписание. А к назначению я прибавлю деньги: ваше жалование за полгода. Это намного меньше, чем вы могли бы взять в моем дворце, но имперская казна пуста. Я отдам вам мои личные деньги. Корнелия уедет с тобой?

— Да, — кивнул Черепанов. — Хочешь с ней попрощаться?

И тут Гордиан снова его удивил.

— Хочу выкупить ее часть наследства: все четыре виллы, дом в Риме, дом в Капуе и рудники в Африке. Те, что оставил ей дед. Я ничего не забыл?

Черепанов пожал плечами:

— Я не видел завещания.

— Ты настолько бескорыстен? — в голосе Гордиана мелькнуло подозрение.

— Я женился бы на твоей сестре, даже не будь у нее и асса. Даже будь на ней сотня талантов долга.

— Ты так богат, что смог бы заплатить сотню талантов [86] золотом? — искренне удивился император.