Онлайн книга «Индейский трон, или Крест против идола»
|
Один из аркебузиров, усач лет тридцати пяти, с достоинством наклонил голову. – …и славного малого Камило Санчеса! Санчес – молодой чернявый парень с хитрым лицом рыночного пройдохи – тоже слегка поклонился: – Рады близкому знакомству, сударь! – Смотрите, смотрите! – вдруг громко воскликнула Изабель. – Лодка! – Рыбаки. – Повернув голову, кормщик провожал обгонявшее их суденышко долгим внимательным взглядом. – Нет… не рыбаки. Почтека! Плывут в Койокан – ясно. – Попутчики, значит? – подозрительно усмехнулся принц. – Ох, не нравятся они мне. Будьте настороже, парни! Они миновали койоканскую дамбу к вечеру, как и говорил кормщик. Оранжевое солнце садилось в сиреневые отроги гор, оставляя на синих озерных волнах узкую сверкающую полоску, тянувшуюся до самого острова с раскинувшимися на нем Теночтитланом и Тлателолько. – Успеем до темноты? – Изабель озабоченно посмотрела на принца. Тот покачал головой: – Вряд ли. Ничего, пойдем по звездам, а там, дальше, сообразим. Насколько я знаю, верховные жрецы никогда не пользовались влиянием в Тлателолько. Дойдем! Темнело. Небо над головой постепенно становилось темно-голубым… синим… Черные горы далеко на западе вгрызались в золотисто-алую полоску заката. – Лодки!!! Первой снова заметила Изабель, о, эта взбалмошная и авантюрная девушка могла, когда надо, быть очень внимательной. – Одна, две, три… – вглядываясь в быстро приближавшиеся челны, шепотом считал принц. – Пять, шесть… Восемь!!! Если не продержимся до темноты, у нас останется только один выход – подороже продать свои жизни! Ичимак, правь к берегу! Все напряженно готовились к схватке: воины Атонака сжимали в руках короткие метательные копья и луки, испанцы приникли к упертым в борта аркебузам… В намерениях хищной стаи челнов не оставалось никаких сомнений. Значит, почтека все же предупредили жрецов и здесь, в Койокане. – Стреляйте! – приказал принц, и меткие «Пли!» конкистадоров смели двух воинов с носа неосторожно приблизившейся лодки, тотчас же замедлившей ход в ожидании близкой подмоги. Вспотевшие от напряжения гребцы орудовали веслами, словно кочегары, кидавшие уголь в паровозную топку, испанцы сноровисто перезаряжали ружья… Эх, жаль, что пока недостаточно темно. Еще бы немного продержаться… чуть-чуть… А враги нагоняли, окружали, зажимали в клещи… И вовсе не мешали беглецам уходить к берегу. Значит, там была засада? – Паруса!!! – выронив аркебуз, вдруг закричал Камило. – Дьявол меня разрази! Паруса! – Паруса? – Изабель удивленно вскинула брови. – Откуда здесь могут быть корабли? Откуда? Куатемок тоже спрашивал себя – откуда? Показалось? Да нет, и в самом деле, из-за мыса медленно и величаво выплывали увенчанные парусами мачты – все, как на картинке по судовождению, фок, грот, бизань… И ванты! Черт побери – ванты! – Что это за судно, милый? По-моему, так это просто большая индейская лодка… Только что с парусами… Мы в ловушке, сеньоры! В ловушке! С борта приближавшегося парусника уверенно рявкнула пушка. Ядро, со свистом перелетев через суденышко беглецов, подняв тучу брызг, угодило в воду меж вражьими челнами. Последовавший тут же второй выстрел оказался куда более удачным, вдребезги разнеся лодку преследователей. – Туда! – указав на парусник, взволнованно воскликнул Куатемок. – Паруса! Пушки! И как же я раньше не догадался? Это и в самом деле оказалась просто большая и прочная барка, из тех, что пользуются заслуженной любовью купцов. Только борта были укреплены шпангоутами, на носу и корме имелись небольшие надстройки, а между ними – три мачты с полным парусным вооружением какой-нибудь небольшой каравеллы или каракки. – Сиуа!!! – Взобравшись на борт, Куатемок крепко обнял приятеля. Ну конечно же – кто это еще мог быть? – Ты когда успел, парень? – Я просто решил опробовать паруса… это ведь недолго. Ничего, скоро мы построим настоящий корабль! Один эшпаньотль посоветовал мне устроить в Шалтокане интересную штуку… Называется верфь! – Верфь?! Но почему в Шалтокане? – Так там же лучшие лодочники! – Господи… кто это у тебя за пушкаря? Неужели крестный?! Дай обниму тебя, старина. – И я рад тебя видеть, дон Карлос! Обняв крестника, старый артиллерист вновь склонился над орудиями. – Мы обменяли их у генерал-интенданта на две большие барки золота, – похвастал Сиуа. – За каждую пушку – по барке. Правда, золото это не пошло впрок – Малинче велел генерал-интенданта повесить. – Он бывает иногда очень даже не глуп, этот Малинче… Сделав еще пару выстрелов, судно Сиуа развернулось и, умело поймав боковой ветер, ускоряясь, пошло к мысу. – Ха-ха-ха! – смеялся, стоя на корме, Куатемок. – Нас не догонят, нас не догонят… – Что ты такое поешь, милый? – А, так… была когда-то такая глупая песня. И все-таки, как ты нас нашел, дружище Сиуа? Случайно? – Не совсем. – Парнишка улыбнулся. – Я просто знал примерно, куда вы подались, – сказали слуги. Тут и держался – где соединяются две дамбы – истапаланская и та, что идет из Койокана. Вот и дождался! – Я всегда знал, что ты славный парень, дружище Сиуа! Куда мы сейчас идем? – В Чапультепек. В Тлателолько до темноты не успеем. – А что там, в Чапультепеке? – Там свои люди. «Свои люди» оказались подростками, по возрасту даже младше самого Сиуа. Парнишка вызвал их лично, сбегав по причалу к видневшемуся совсем рядом домику… Солнце скрылось уже, лишь вершины гор отливали алым, словно догорающие в костре угли. В небо выкатилась пухлощекая луна, зависла над озером сверкающим медным тазом. – Воины заночуют здесь, на «Сан-Хосе»… – Где-где? – Так я назвал свое судно! Правда красиво? – О… очень. – Тебе же, о господин и друг мой, и твоей восхитительно красивой спутнице донье Изабель я осмелюсь предложить куда более подходящее жилище – дом одного из моих друзей. – Угу, угу. – Куатемок подозрительно оглядел толпу подростков. – А пустят ли нас его родители? – Родители умерли. Тилак живет один. С сестрой и братом. – Что ж, идем, – кивнул принц. – А ты научился красиво говорить, друг мой! – Я всегда говорил красиво, – несколько обиженно отозвался юноша. – Просто ты не замечал, господин. Куатемок, донья Изабель и двое испанцев поднялись вслед за Сиуа и его дружками по узкой, заросшей высокой травой тропе к дому. |