Книга Сердце для стража, страница 56 – Артем Каменистый

К чему я все это сейчас вспоминаю? А к тому, что предсказать точное время приливов и их высоту в этом мире было непросто. Саед как-то угадывал, но мне до него далеко.

А нам очень нужен был прилив. И желательно повыше. Если на его пике посадить корабль на мель возле пологого берега, в отлив значительная часть днища покажется из воды и мы получим доступ к подводной части корпуса. Понятно, что ремонт будет частичным, да и качество поспешной работы отличным не назовешь, но до Межгорья не так уж далеко, и шансы добраться без дополнительных приключений велики.

Проблема заключалась лишь в том, что никто на «Рыжем псе» не имел представления: отлив сейчас или прилив. Или ни то, ни другое.

Норп даже привел на площадку к рулевым тощего типа с гипертрофированными руками и плечевым поясом — при скромных ногах эти красноречивые признаки выдавали в нем матерого невольника на гребных судах.

— Это Ольб, он из канегов, а они все как один лучники отличные. Глаз у него — как у ястреба.

По мне, он выглядел скорее близоруким — уж очень рассеянный какой-то взгляд. Но придираться не стал, спросив о другом:

— И зачем он здесь?

— Может, как-то сумеет понять, прилив или отлив сейчас.

С сомнением покосившись на приближающийся берег, я покачал головой:

— Даже сотня канегов тут не поможет. Надо остановиться, понаблюдать, прибывает вода или убывает.

— Камни, — неожиданно произнес Ольб.

— Что? — не понял я.

— Между берегом и нами камни. Их почти не видно, скрыты волнами. Редко выглядывают. Их много.

Не доверять словам «снайпера» у меня не было оснований, я и сам в движении волны замечал что-то неправильное.

— Норп! Команду на весла! Отходим!

Тот молча скатился вниз. Не дурак, понимает, что этот берег не для нас. Имейся на борту опытная команда при знающем лоцмане — шансы найти проход, если таковой существует, были бы высоки. Но у нас нет ни того, ни другого, значит, и «Рыжему псу» здесь не место.

Пусть у нас в носу опасная течь, но надо уносить ноги.

Вопреки ожиданиям, берег не начал удаляться, несмотря на работу гребцов. Более того — он продолжал приближаться. Обвинять в этом ветер было неправильно: хоть он и свежел, но не настолько, чтобы противостоять мышечной силе десятков человек.

Норп, тоже это заметив, вернулся на площадку.

— Дан, нас продолжает нести на берег. Ветер слишком сильный.

— Это не ветер — это течение. Придется отдавать якоря.

— Но мы остановимся, и все. А как уйдем потом?

— Каким бы ни было течение, в прибрежной полосе при отливе оно ослабеет или даже в обратную сторону пойдет. Или дождемся изменения направления ветра и попробуем вырваться на парусах. Так что отдаем якоря, оба.

Якоря бухнулись в воду и быстро пошли ко дну, разматывая бухты тросов.

И размотали без остатка.

— До дна не достали! — охнул кто-то из невольников.

Я не очень удивился. Море это не без сюрпризов: то сутками идешь, едва дно килем не задевая, то вдруг такая бездна под днищем разверзается, что лотом не промерить.

— Ждем! — приказал я. — Возле берега глубины станут меньше, и якоря зацепятся.

Камни уже слепой мог заметить, по характерному шуму ломающихся на них волн. Но якоря как висели двумя соплями из простуженного носа, так и продолжали висеть. Я начал подозревать, что рифы являются границей мелководья и зацепиться за дно у нас если и получится, то слишком поздно.

Пришлось спешно принимать сложное решение. Если оставить бесполезные сейчас якоря в таком положении, они затруднят маневрирование судном, так как увеличивают сопротивление. Поднять? А вдруг дно все же окажется ближе, чем я опасаюсь?

Пошел на компромисс: приказал поднять носовой якорь, оставив кормовой за бортом.

Гребцы надрывались так, как не надрывались под плетьми надсмотрщиков. Но тщетно: «Пес», отчаянно маневрируя перед стеной рифов, так и не находил безопасного прохода, а камни становились все ближе и ближе.

Ольб, о котором все забыли, подскочил ко мне и радостно произнес:

— Сейчас прилив, я теперь точно знаю! Вода прибывает на вон тот пляж — это сильно заметно.

— Да плевать уже на прилив, нам проход нужен среди рифов, не замечал его?

— Нет. Тут весь берег усыпан огромными валунами, широких проходов между ними не видно.

— Вот и я о том же…

На макушке ближайшего валуна вспенилась волна. Рукой подать — каких-то полсотни шагов. Мы по-прежнему ни метра не могли отвоевать у моря, наоборот: нас медленно и неотвратимо сносило к берегу.

— Норп. Всех, кто в трюмах, выгоняй на палубу. Внизу оставить только гребцов. Каждый пусть схватит доску, бочонок, связку дров с камбуза. Хоть что-нибудь, чтобы не утонуть, когда окажется за бортом.

— Думаешь, конец «Псу»?

— А сам-то как считаешь? Я попробую направить его на рифы.

— Зачем?!

— Видишь, как нас сносит? Тут они хоть и густо натыканы, но шанс проскочить есть. Дальше они сплошной стеной стоят, и нас тащит именно туда. Лучше рискнуть сейчас, чем с гарантией сгинуть чуть позже.

— Да, ты прав, лучше сейчас. Я пошел вниз.

— Бегом. У нас пара минут осталась.

Рулевые выпучили глаза, услышав приказ, и лишь криком получилось их расшевелить:

— Оглохли, что ли?! Правьте на берег! И постарайтесь!.. Очень постарайтесь идти между камнями, а не на них!

Напрасные уговоры — квалификация рулевых не предполагала сложных маневров. Ну пусть хоть усердие попробуют проявить, вдруг чудо случится.

И еще кое-что нам может помешать даже при самом удачном развитии событий. Те валуны, которые выдавались из воды или были чуть скрыты, мы хорошо видели. Но несомненно, что это лишь «верхушка айсберга» — на каждый заметный камень может приходиться десяток коварно заглубленных невидимок.

Я уже говорил, что корабль — штука тяжелая? Ну так вот, как и всякий погруженный в воду предмет, он имеет подводную и надводную части. Не знаю, какая осадка у «Рыжего пса», но подозреваю плохое. К тому же из-за течей он прибавил в весе, следовательно, она увеличилась. И лишь небеса знают, сколько камней, разглядеть которые мы если и сможем, то слишком поздно, сумеют дотянуться острыми вершинами до днища корабля. Пусть даже тупыми — мало не покажется.

Первыми за нас взялись вовсе не невидимки. Рулевые, в лучших традициях новичков, поздоровались с первым же отлично заметным камнем, угодившим нам в левую часть носового скоса корпуса.

«Удар в скулу» вышел столь сильным, что я не удержался на ногах, как и все остальные. Поднявшись, кинулся к борту, чтобы оценить ситуацию. Она пока что была непонятной — на камне нас не удержало, понесло дальше. При этом весла не шевелились, очевидно, происходящее вызвало стресс у гребцов и судно теперь полностью неуправляемо, потому что оба рулевых пребывали в затяжном ступоре.