Книга Последняя жертва, страница 67 – Шэрон Болтон

Молчание.

— Мисс Беннинг!

— Молчание вам не поможет, мисс Беннинг, — заявил Ноулз.

Таскер подался вперед и положил руки на стол. Вероятно, это был жест, призванный охладить пыл Ноулза.

— Поговорим о собаке, вы не против? — спросил Таскер. — О собаке миссис Баклер. Берти, кажется?

— Бенни, — поправила я его и закрыла глаза, чтобы отогнать внезапно возникшее передо мной видение. Из холщового мешка вываливается Бенни, мертвый и мокрый.

— Омерзительный поступок, согласны? Засунуть пса в мешок со змеей. И бросить мешок в реку. Кто на такое способен?

— Древние римляне, — предположила я за неимением лучшего варианта.

Таскер поднял голову и стал сверлить меня взглядом.

— Была такая форма казни, — пояснила я. — Осужденных преступников сажали в мешок. По-видимому, в кожаный. Туда же помещали животных. Собаку, змею и кого-то еще. Кажется, обезьяну. А может, петуха. Думаю, каждое животное что-то означало, но не помню, что именно.

Я попыталась оживить в памяти уроки римской истории, но это было так давно!

— Это не все, — продолжила я, припоминая детали. — Голову осужденного обматывали шкурой волка или медведя, на ноги надевали деревянные сандалии. Каждая вещь весьма символична.

Пока я говорила, перед глазами внезапно возникла спальня доктора Эмблина. Мертвая гадюка, игрушечная обезьяна.

— И что мог натворить этот бедолага? — поинтересовался Ноулз. — Должно быть, что-то очень серьезное.

— Извините, не помню.

В этот момент раздался резкий щелчок диктофона. Закончилась четвертая по счету тридцатиминутная кассета. Таскер потянулся в кресле.

— Ладно, сделаем перерыв.

Через пятнадцать минут допрос продолжился, оба полицейских с новыми силами после порции никотина и кофе принялись за дело. Ноулз включил диктофон и сел напротив меня. Таскер остался стоять.

— Эти змеи, — начал он, опираясь о стену. — Я постоянно ломаю над этим голову.

Мы оба ожидали продолжения. Ноулз понял намек.

— Змеи появляются по всему поселку. В спальнях, в детских люльках. Я даже обнаружил одну сегодня утром у вас в погребе, мисс Беннинг. Лежала, свернувшись в клубок, в одном из ваших контейнеров. Домашний любимец, да?

— Никаких змей в моем доме не было, — заявила я.

— Тогда как она туда попала?

— Кто-то вламывается в дома и оставляет после себя змей, — сказала я. — Я видела у себя в доме незваного гостя. Я полагаю, этого человека зовут Сол Уитчер. Думаю, он зол на всех жителей поселка, а живет в своем старом доме…

— Да-да, — закивал Таскер, — но откуда они берутся, все эти змеи? Насколько я понял, большинство — это местные дикие ужи. Их в магазине не купишь.

— Кто-то их отлавливает, — ответила я. — Кто-то, кто знает их повадки и отлично ориентируется в поселке. Человек, который знает, где и когда будут ползти ужи, и места, где можно отловить гадюк.

— В вашей мусорной корзине мы обнаружили еще одну гадюку, — заявил Ноулз. — Дохлую. Это вы ее туда выбросили?

Следует отдать им должное — полиция неплохо поработала.

— Несколько дней назад я обнаружила ее прибитой к входной двери, — призналась я. — Я сочла это хулиганской выходкой. У нас в поселке бывают случаи хулиганства, иногда кто-то зло шутит. Я не думала, что об этом стоит заявлять в полицию.

— Несмотря на все то, что происходило в вашем поселке, вы решили, что не стоит обращаться в полицию по поводу очередного инцидента со змеей?

Неужели придется сообщить этим двум мужчинам истинную причину моего нежелания вызывать полицию? Озвучить то, что было написано у меня на двери белой краской? Нет, ни за что!

— Это как-то связано с семьей Уитчеров, — вновь попыталась я пояснить ситуацию. — Поговаривали, что у одного из братьев, Альфреда, был дар общаться со змеями. Может быть, Сол тоже унаследовал его. Думаю, вам следует поискать его…

— А та, другая змея — тропическая. Как вы ее называете?

— Это папуасский тайпан.

— Да, вы и раньше имели с ними дело, по свидетельству заместителя начальника полиции Хоара. Вы изучали их.

— Несколько лет назад я имела дело с австралийскими видами, но, насколько мне известно, папуасские змеи и австралийские очень похожи.

— Значит, вы знаете, как с ними обращаться?

Я отрицательно покачала головой.

— Люди не трогают тайпанов. Если только у них есть голова на плечах.

Похоже, Таскер меня не слышал.

— Дело в том, мисс Беннинг, что, по нашему мнению, единственным человеком, который знает, где найти змею, как ее содержать и брать в руки, являетесь вы, — заявил он.

Повисло молчание. Оба полицейских не сводили с меня глаз. Я сосредоточенно вглядывалась в точку на стене, как раз над головой Таскера, понимая: дело пахнет керосином.

— Что случилось с вашим лицом, мисс Беннинг? — негромко спросил Таскер.

Вот оно! Этого вопроса я ждала. Сделала глубокий вдох…

— Несчастный случай, — ответила я. — Много-много лет назад.

Мой многократно отрепетированный ответ. Обычно его оказывалось достаточно, только не сегодня.

— Какой несчастный случай?

— Я не помню. — Я мысленно приказывала себе не кипятиться. — Я была совсем крошкой.

Минутная пауза — полицейские собирались с мыслями. Таскер первым нарушил молчание.

— А когда вы повзрослели, — произнес он, — поняли, что не такая, как все, и, должно быть, поинтересовались, в чем причина. Ожог? Авария? Что?

— Мои родители никогда об этом не рассказывали. А я не спрашивала.

И первое, и второе — чистая правда. Мне не нужно было спрашивать. Ванесса сама рассказала — еще до того, как мне в голову пришло, что в моем уродстве кто-то виноват. Давным-давно я осознала, насколько разрушительным для жизни может стать необычный вид кожи и плоти. Еще до того, как я поняла, что не похожа на других, Ванесса все мне рассказала.

— И вам никогда не было интересно? — не поверил Таскер. Он подался вперед, не сводя взгляда с левой половины моего лица. — Старым пердунам, как мы с Ноулзом, все равно, как мы выглядим. Но молодой девушке… Зная свою дочь, я делаю вывод, что внешность для женщины — все. Поэтому если девушка не просто дурнушка — я вынужден произнести это, — а серьезно обезображена… Для молодой женщины, по-моему, это полный крах.

— Неужели никогда не задумывались? — подлил масла в огонь Ноулз.