Онлайн книга «Вредная профессия»
|
Черным понравилось, и они решили устраивать такое шоу каждый год. Чтобы белые особо не умничали. Чтобы им жизнь медом не казалась. Вот тебе и весь День Родни Кинга. Плановый ежегодный погром. Между прочим, сам побитый стал общественным деятелем и наконец-то избавился от необходимости ежедневно что-то красть. А вы говорите – пособие по безработице, социальные гарантии и все такое. Пустите нас в Америку, мы будем хорошие. Ага. Думаете, если человеку обеспечить дармовую кормежку, он воровать не будет? Впрочем, это уже лирика и отношения к нашей истории не имеет. * * * Зяма Мертворожденный подкатил к «офису» Али аж на пяти «Мерседесах». Большой Али сначала почувствовал себя польщенным вниманием, но потом ему отчего-то захотелось одновременно в туалет и нюхнуть кокаину. В итоге Али не сделал ни того, ни другого и всю беседу сидел как на иголках. Говоря по-русски, стремно ему было. – Вроде ты, парень, в районе центровой… – начал Зяма. – Вообще-то я под Сулейманом хожу, – скромненько признался Али. – Сулейман в курсе, – обрадовал его Зяма. – Значит, слушай, чего надо. Есть тут на отшибе небольшой поселочек. Дорогие красивые домики. Напичканные электроникой по самое не могу. Смартхаусы такие. Ну, ты этот поселочек знаешь. – Наверное, – бросил Али небрежно. – Ты его очень хорошо знаешь, – сказал Зяма. – Сулейман просто кипятком писал, когда выяснил, как хорошо ты знаешь этот поселок. – Ну, это наши с ним дела, правда? – Али еще хорохорился, но ему уже хотелось не в туалет, а обратно к маме в пузо. Если Зяма не брал на понт, конечно. Хотя Зяма был не из таких. Али много чего слышал внушительного и убедительного про этого Зьяму Дедборна. И надо сказать, на лицо Зяма очень даже своей кличке соответствовал. Да и братва с ним такая приехала – впору припомнить недобрым словом магию вуду. И заподозрить не без основания, что русское вуду посильнее африканского будет. Тут зазвонил телефон. Али, извинившись – во как! – достал трубку. – Ты, уродец черножопый! – рявкнул ему в ухо Сулейман. – Маленький грязный ниггер! Гамадрил бесхвостый! Афроамериканцы, когда хотят своего обидеть, именно так к нему обращаются. Манера у них такая странная. – Русский приехал уже, макака ты долбаная? – Ох! – только и выдавил из себя Али. – Сделаешь, что попросит. И хорошо сделаешь, чтоб ты на всю рожу побелел! – Аллах акбар, – пробормотал Али. Грустно так. Он и вправду уже побелел малость. Побледневший от расстройства негр – это надо видеть. – Поговорили? – спросил Зяма участливо. – Да ну вас издеваться-то, – вздохнул Али. – Да, ошибся я. Был не прав. Облажался по полной. Кинул вам подлянку. Случайно, честное слово. Вину свою готов признать. И загладить. Чего делать-то надо? – Ошибся, говоришь? Случайно? А у нас, грешным делом, сложилось мнение, будто ты, парень, – расист! – Что вы, как можно! – очень правдоподобно возмутился Али. – Ладно, – кивнул Зяма. – Значит, слушай. В День Родни Кинга, без четверти десять утра, ваша шобла в количестве не менее сотни рыл должна выйти к ограде поселка с северной и западной сторон. И начать там куролесить. Натурально так, на всю катушку. С огоньком и юным задором. Разрешаю забор попортить и слегка пошвыряться кирпичами в крайние дома, но глубоко на территорию заходить не надо. Ровно в десять подъедет грузовик и снесет на фиг электроподстанцию. Встретить эту акцию взрывом энтузиазма. Любые попытки ремонтников добраться до подстанции – блокировать. Хоть они с собой полицейский взвод притащат. Биться зверски, держать позиции минимум три часа. Не боись, выглядеть это будет естественно – там как раз в паре шагов винный магазинчик, вы его разграбите для поднятия боевого духа. С хозяином мы договорились. Только в хлам не напивайтесь хотя бы до полудня. – Да у нас почти все мусульмане, – хмуро пожаловался Али, придавленный масштабами задачи. – Не волнует. Отберите специально протестантов, лютеран, католиков, наконец. Тех, кто бухает. – Алкоголиков, – уныло подсказал Али. – Юмор? – ухмыльнулся Зяма (Али от этой ухмылки чуть не упал со стула). – Люблю. Значит, приказ вам стоять насмерть. Отправишься на место лично и будешь руководить. Большой Али в полный голос застонал. – Сам виноват, – сказал бессердечный Зяма. – Давай, парень, докажи народу реальным делом, что ты не расист. * * * Утром праздничного дня у северного КПП поселка объявился чернокожий оборванец, уже заметно под мухой. Он стрельнул у охранников сигаретку, прищурился и задал риторический вопрос: – Что, попили нашей кровушки? – Было дело, – согласилась охрана. – Извиняемся. По идее, волна беспорядков могла зацепить поселок разве что самым краем. Так сказали полицейские, которые уж знали в этом толк, недаром каждый год подставляли головы под бейсбольные биты и прочее оружие маргинального пролетариата. Но охрана все равно нервничала и не хотела нарываться. – На каторжном труде моих прадедов и дедов поднялась эта держава, самая могучая и продвинутая в мире! – провозгласил черный. – И что я имею? Да ни хрена! Разве это справедливо? – Ой, несправедливо, – дружно закивали охранники. – Вот именно, – поддержал черный. – А некоторые, – он ткнул грязным пальцем в сторону поселка, – живут в домах, которым цена сотни тысяч! И значит, что? – Что? – Значит, вешайтесь, расисты драные! – Вали отсюда, пока цел! – рассвирепели охранники. – Я вернусь, – пообещал черный многозначительно и свалил. – Почему мне кажется, что он не один вернется, а? – пробормотал старший охраны. Как в воду глядел. * * * Люк, через который Дима со товарищи забирался в теплотрассу, был запечатан электросваркой – это они заранее выяснили. Но нельзя заварить все люки в округе, техника безопасности не допускает. Абрамчик остановил фургон на соседней улице, всего-то метров за сто от прошлой стартовой позиции. Да, под землей лишняя стометровка не подарок. И все же Дима решил не тратить силы на отколупывание приваренной крышки автогеном. Он ждал других сюрпризов, уже в тоннеле. И не зря ждал. В решетку они уткнулись, едва прошли блокированный люк. Так себе оказалась решетка, в два арматурных прутка, с дверцей-лазом. |