Онлайн книга «Вещий князь. Книга 6. Властелин Руси»
— Это и есть твой любимчик? — обернулась к подружке Любима. — Красив, ничего не скажешь. — Велимор-волхв, — тихо пояснила Речка. — Самый молодой из всех. Смотри, что дальше будет. Сам Вельвед здесь — кудесник изрядный. Любима с любопытством вытянула шею. Бровастый Вельвед, дойдя наконец до главного идола, повернулся и три раза ударил посохом в снег. Собравшиеся притихли. — Злые вести принес я вам, люди, — громко возвестил волхв. — Вчера на Подоле родился двухголовый козленок, а еще раньше — телятя о трех главах. Не к добру то, люди, ой, не к добру. Чую, дуют над Киевом черные ветра, шевелят под снегом траву-одолень, задувают под крыши. Зло, зло летит над вашими головами, бойтесь же и паситеся! И травень месяц стоит — видите? — то дождь, то солнце ясное, а то ветра буранные. Никогда такого не было, нынче — есть. Смерть, смерть крыла свои черные растопырила, чуя я ее, чую… Отбросив в сторону посох, Вельвед упал лицом в снег, завыл, раздирая в кровь щеки: — Горе нам, горе! — Горе нам! Горе! — эхом подхватили волхвы. В толпе кто-то завизжал, кто-то заплакал. — Не бойтеся, люди, — вдруг вскочил на ноги Вельвед. Звякнуло на его морщинистой шее ожерелье из золотых черепов. — Боги хотят жертвы! И будут милостивы, если мы будем их чтить… — Он обернулся к отроку, и тот с поклоном передал ему трепыхающегося белого петуха. Вельвед вытащил из-за пояса нож: — Прими же, Перун, нашу жертву! Отрубленная петушиная голова упала в снег, кровь брызнула прямо на идола. Волхвы — и снова кто-то в толпе — громко запели: Славься, славься, Перун-громовержец! Славься, славься! — Славься, славься! — подхватили в толпе, кто-то опять завизжал. Собравшиеся, по знаку волхвов, обряди друг друга за плечи и, ритмично покачиваясь, продолжали петь, все громче и громче: Славься, славься! Славься… Казалось, в небе померкло солнце и весенний день превратился в темный осенний вечер. Не было уже видно ни ясного голубого неба, ни белых веселых облачков, ни березок — один лишь ритмичный мотив: — Славься, славься! Вдруг главный жрец, размахнувшись, стукнул порохом по березе. Все замолкли, волхвы — и многие из собравшихся — с рыданиями повалились в снег, терзая себе ногтями лица. Речка, поглядев вокруг пустыми глазами, тоже сделала попытку упасть… и упала бы, кабы ее не поддержала Любима. А Вельвед неожиданно бросился бежать прочь и исчез среди берез. К орошенному кровью идолу подошел светлоглазый отрок — Велимор. — Ой, не плачьте, не рыдайте, люди добрые, — гонким мальчишеским голосом задорно воскликнул он. — Принял громовержец Перун нашу жертву, и тъма-злобище прошла на этот раз стороною. Так возрадуемся ж тому, люди! Выхватив неизвестно откуда бубен, он забил по нему ладонью, запел, подпрыгивая в ритм песне: Весна, весна, Приди к нам, весна! Подбежал к девкам, схватил крайнюю за руку: — А ну, в хоровод, девы! А дальше уж пошла потеха! И песни-то пели: Приди к нам, весна, С калиною-малиною, С черною смородиной, С цветами лазоревыми, С травушкой-муравушкой! И через зажженный костер прыгали, и пироги-лепешки ели, пивом да сбитнем запивали! Потом завязали Велимору глаза — тот пошел ловить дев, споткнувшись, растянулся со смехом на снегу… Речка ткнула подружку рукой: — Ну, как? — А вроде и впрямь весело! — откликнулась та. — А начиналось-то как? Вот уж никогда б не подумала… А мы просо сеяли, А мы просо сеяли, Ой, дид-лало, сеяли! Закружились в пляске девчонки — парней-то не так много и было — запели, заголосили — весело! Потом принялись в корзинах кататься — с горки да на Глубочицу, да по льду — так, что дух захватывало! Многие поскидывали шубы и шапки, побросали прямо на снег, разрумянились — жарко. Молодой волхв обернулся к Любиме, взял за руку, улыбнулся: — А ну, наперегонки, во-он до той березы? — А давай еще и Речку возьмем? — Речку? Вот ту, рыжую? Давай. И побежали. И до березины, и вокруг, гонялись друг за другом, покуда не повалились от усталости в снег. — Придешь еще к нам? — жарко прошептал на ухо Любиме Велимор. — Приходи… с Речкой. — Попробую, — улыбнулась девушка. Все, что говорил тот страшный волхв, Вельвед, показалось ей кошмарным сном. Ведь сейчас-то было так весело! Не заметили, как и стемнело. — Ой, никак вечер уже? — отыскивая глазами подружку, спохватилась Любима. — Эй, Реченька, Речка! Домой пора, батюшка уж, поди, заждался! — Домой так домой, — подбежав, кинулась ей на шею Речка. — Все равно уж расходятся все. Горели воткнутые в снег факелы, каждый уходящий подходил к идолам, кланялся и благодарил за веселье. — Ништо! — широко улыбаясь, кланялись в ответ волхвы — длинный и пухленький. Стоящий чуть поодаль Велимор провожал каждого ласковым словом. — Жду вас, красавицы девы, — почтительным поклоном простился он с Любимой и Речкой. — Обязательно приходите еще. Речка знает — куда. — Какая хорошая у него улыбка — ясная, добрая, — прошептала на ухо подружке Любима. — Да… — тихо откликнулась Речка. — И какой он красивый! Велимор, Велиморе… В черном бархатном небе желтыми искорками сверкали звезды. Рассыпал жаркие искры костер, и стоявшие кругом идолы отбрасывали на снег корявые темные тени. Выбравшись из берез, Вельвед-волхв пристально оглядел своих и скривил губы в улыбке. — Неплохо поработали сегодня, — скупо похвалил он. — Однако ты, отроче! — Он с силой ткнул посохом в грудь Велимору. Тот пошатнулся и скривился от боли. — Ты почто нос воротишь от рыжей? — нехорошо усмехнулся Вельвед. — Плетей захотел, отроче? — Глаза его грозно прищурились. — Н-нет, — запинаясь, ответил отрок. — Я н-ни-чего… — Смотри у меня! — погрозил посохом волхв. — Позвал всех, кого надо? — Позвал, господине. — Ну, хоть так, — волхв замолчал, обернулся. — .Эти чего ждут? — Он указал на группу парней, переминавшихся с ноги на ногу неподалеку. — Известно чего — оплаты! — хохотнул круглолицый Кувор. — Кто кричал, кто подпевал, кто приплясывал. Все, как ты велел, господине! — Ах, да, — Вельвед почесал бороду и прищелкнул пальцами. — Войтигор, проплати. — Он снял с пояса калиту и протянул высокому волхву с длинным носом. Пожаловался: |