Онлайн книга «Шпага Софийского дома»
Ужасное рычанье, казалось, сотрясло стены. Очнувшись от сна, раненое чудовище поднялось во весь свой огромный рост, с рогатиной в боку поперло прямо на людей, взмахнув лапой, отбросило в сторону волхва и бросилось на молодого воина-Зайца. Держа в руке широкий нож, с усмешкой на губах, тот поджидал зверя. Медведь зарычал, расставив широко лапы, обхватил воина, так что хрустнули кости. Тот успел-таки всадить нож… Но чуть промахнулся. Повалив воина, осатаневший зверь принялся терзать молодое тело. И растерзал бы, ежели б не Олег Иваныч. Со шпагой на медведя, конечно, сплошное пижонство. Да больше не с чем было… Знал, что сердце должно быть где-то слева… туда и целил. Даже про «эт ву прэ?» забыл. Да и кого спрашивать-то, медведя, что ли? Выпад… Видно, удачно попал — зверь дернулся и, страшно зарычав, замер. Из пасти его вытекла тонкая струйка крови. На поляне догорало капище. Давно рухнула крыша, сгорели стены, лишь кое-где еще пылало жаркое пламя. И один обгорелый труп — сторож… Митря недоуменно почесал бороду и досадливо сплюнул: — Тайным ходом ушли, хари богомерзкие! Из лесу донеслось глухое рычанье медведя. — А ну-ко, робяты… — насторожился Митря… Осторожно, стараясь не испачкаться в медвежьей крови, они вылезали из ямы. В основном, девушки и подростки. Вытащили волхва и Ратибора — справившегося с медведем воина. Старик был совсем плох, да и воин потерял немало крови, тем не менее шутил, улыбался. Сжал локоть Олегу: — Не забуду, Терентий. Парни — те, что встречали Олега у дуба, — предложили идти с ними в Онфимово. Олег Иваныч отрицательно качнул головой. Некогда ему было в Онфимово. Следовало поскорее примкнуть к каравану муромского купца Ефима Панфильича. Вот-вот должен пройти караван-от… Тепло простившись с язычниками, Олег Иваныч пустился к реке. — Стой, человече! — Олег обернулся: его догонял отрок, из тех, что играли на бубнах. — Ратибор проводить сказал, — отдышавшись, произнес отрок. — Чай, заплутаешь в лесу-то. — Благодарствую Ратибору, — усмехнулся Олег Иваныч. — Ну, пошли, что ли? Пройдя охотничьими тропами — действительно, было где заплутать — они быстро спустились к реке. Вдалеке, на излучине, показались возы и кони. Караван муромского купца. Богатый караван, людный… — Светлый путь тебе, господине, — сняв шапку, низко поклонился отрок. — Ратибор-то мне старшим братом приходится. Да и сестры с нами, Глукерья, Мартемьяна, Лыбедь… Видал, как плясали? Паренек улыбнулся. Олег Иваныч подмигнул ему на прощанье: — Тор! Ярило! Ты-то кто? — Лада! Лель! — эхом отозвался отрок. — А меня Степанкой кличут. Ехал впереди каравана приказчик Аким. Увидав Олега Иваныча, глазам своим не поверил, смутился. — Эй, — закричал, — Ефим Панфилыч! Выглянул из возка купец, подъехав. Посмотрел на Олега, головой кивнул дружелюбно: — Ты ль Олег Иваныч, Курицына-дьяка друг? — Я! — Ну, полезай в возок, винца с морозцу выпьем. Дружка-то твоего уж очень я уважаю, государева дьяка. Влез Олег Иваныч в возок, отроку рукой махнул: — Ну, прощевай, Степаша! Братьям да сестрицам поклон. — Передам, Тере… Олег? Иваныч? Ой, так, выходит, ты и не Терентий вовсе? — Ладно, проехали, — засмеялся Олег Иваныч. — Тебе какая разница? Главное, чтоб Ратибор поскорей на ноги встал, так, Степан? — Так! Отрок улыбнулся и долго еще махал рукой вслед каравану. Не знал, сердечный, что не было уж боле у него ни сестер, ни брата. Никого не пощадили озлобленные шильники в тегиляях. А над девчонками — так сперва еще и поглумились… Ласково светило солнце, словно и не было недавней бури, весело скрипел под полозьями снег, в объемистой корчаге муромского купца Ефима Панфилыча булькало рейнское… |