Книга След зомби, страница 241 – Олег Дивов

Хозяин сделал в сторону машины странный жест, который Вестгейт истолковал так: сиди, жди, не суетись. Вестгейт кивнул и показал большой палец.

— Винни! Фу, я сказал! — прикрикнул хозяин на пса, который снова таращился на машину, приоткрыв громадную пасть. Клыки в ней были как хорошего размера гвозди. — А ну, ко мне!

Пес снова оглянулся и послал хозяину неодобрительный взгляд. Он явно хотел оставаться на месте. Но его ухватили за ошейник и грубо уволокли за ворота. В машине Вестгейт нервно хихикнул. Собака произвела на него впечатление, и в случае конфликта стрелять в нее было бы очень неприятно.

— Игорь, — сказал он, трогая брата за плечо. — Игорь, просыпайся. Мы приехали.

— А?! - отозвался Игорь таким голосом, как будто его позвали по меньшей мере на электрический стул.

— Просыпайся, Игорь! Мы на месте.

— Ничего не знаю, — сообщил Игорь, не открывая глаз.

— Игорь, мы приехали! — сказал Вестгейт уже пожестче.

— Ну и разберись.

— Тьфу! — Вестгейт отвернулся и раздавил в пепельнице сигарету. — А ты?

— А я еще чуть-чуть… Ну хоть пять минут, а? Ну чего тебе стоит…

— Меня тут чуть не съели, а он, видите ли…

— Да никто тебя не ел! — прорычал Игорь с отвращением. — У меня же клякса. Она бы сказала. Все было в порядке.

— Клякса у него… А у меня… — Вестгейт в сердцах произнес несколько слов, которых Игорь не понял. Сказано было по-английски, но на каком-то арго.

— Не материтесь, господин дипломатический советник, — попросил Игорь, с трудом открывая ближний к Вестгейту глаз.

— Давай вставай. Вон лесник идет.

— А ты что, пароль забыл?

— А почему я должен?!.

Игорь со вздохом сел, помотал головой и сказал:

— Эх, пивка бы… Светлого и легкого, как позитивное мироощущение! Слушай, что мы с тобой лаемся все время, а?

Вестгейт смутился и задумался.

— Это твоя страна, — сказал он. — Ты все время об этом твердишь, говоришь, что я здесь чужой. Вот и давай беседуй с местным населением.

— Ну, приеду я как-нибудь в твой Лондон!..

— И приезжай.

— И приеду!

— Как же, приедешь ты… Национал-патриот.

— А ты безродный космополит!

— Это еще что такое? — удивился Вестгейт.

— Не знаю. Но звучит неплохо. Как раз для тебя.

Вестгейт рассмеялся.

— Хорошая мы парочка, — заметил он.

— Это точно. Кстати, лаемся-то мы по-прежнему, но обижаться друг на друга, кажется, перестали. А? Прогресс!

— Привыкаем, — кивнул Вестгейт.

— Ну? — спросили за окном. Это было так неожиданно, что Вестгейт подпрыгнул на сиденье. Лесник, оказывается, давно уже стоял возле машины и с интересом слушал перепалку братьев. Как ему удалось так незаметно подкрасться, Вестгейт и представить не мог.

— Доброе утро, — сказал Игорь. — Мы к господину Максакову Олегу Петровичу. Не подскажете…

— Это я, — кивнул лесник. Было ему на вид лет пятьдесят с небольшим. Поджарый и крепкий, с резкими и очень мужественными чертами лица, он сразу показался Вестгейту похожим на какого-то актера из картин прошлого века. Еще в леснике было что-то неуловимо схожее с самими братьями. А еще больше — с Игорем Волковым. Только кожа у лесника была словно дубленая, и пегие волосы не поседели, а просто выгорели на солнце.

Игорь молча рассматривал лесника.

— Что, документы показать? — усмехнулся тот.

— Извините, — сказал Игорь. — Я просто засмотрелся. Все-таки настоящий Охотник…

Лесник только бровью шевельнул, но заметно было, что ему сделали комплимент.

— Я ведь из Детей, — заметил он. — Так, мелюзга, второй поток… Ничего особенного.

Вестгейт не понял, о чем речь, но почувствовал, что слово «дети» произносится с заглавной буквы. Потом он вспомнил легенду о «Программе Детей», о подростках, на которых проводились эксперименты по глубокой коррекции личности, снова присмотрелся к леснику и впал в глубокую задумчивость.

— Тем не менее это видно, — кивнул леснику Игорь. — Здравствуйте, Мэдмэкс. В Школе аварийная схема три шестерки.

— Все лучше, чем три ноля, — ответил лесник серьезно, и по лицу его пробежала тень. Вестгейт отметил, что для лесника эти слова имеют какой-то глубокий и не особенно приятный смысл. Он еще раз попытался догадаться, какое же прошлое могло быть у этого странного человека, но на ум ничего не шло. А вот глубокую симпатию лесник у него уже сумел вызвать. Непонятно только как.

— Здравствуй, Боец, — сказал лесник, протягивая внутрь машины крепкую мозолистую ладонь. Игорь с улыбкой ее пожал. — Здравствуйте, Алекс.

— Здравствуйте, — Вестгейт ответил на пожатие, оказавшееся крепким и деликатным одновременно. И еще он успел почувствовать, что из руки Макса толчками выбивается живое и добродушное тепло. Вчера именно так Вестгейта согрела Батарейка. Инструмент для повышения биологической активности живого существа. Вестгейт посмотрел на улыбающегося Игоря и почувствовал себя полным идиотом. Он снова был неизвестно где, и вокруг творилось непонятно что. Причем он был единственным, кто не понимал ну буквально ничегошеньки.

Точнее — не мог поверить в реальность происходящего.

* * *

Серый громила Винни оказался крепко принайтован к росшей посреди двора сосне и оттуда молча пожирал гостей недобрым взглядом. За кустиками в дальнем углу некто большой и сильный по-прежнему взрыкивал и шумно кидался грудью на металлическую сетку, но уже как-то лениво, без души, скорее по обязанности.

Вестгейт поставил машину рядом с двумя потрепанными джипами, вышел, захлопнул дверь и огляделся. Хозяйство у лесника было обширное и, судя по всему, крепкое. Но непривычный к местным реалиям глаз Вестгейта тут и там находил следы типично русской безалаберности. Машины оказались грязны, разнокалиберные сараюшки вдоль забора — скособочены, и в целом на дворе, хотя и тщательно выметенном, будто навеки легла печать давнего проклятья. Здесь жили давно и не без удовольствия, но как-то лениво, спустя рукава. В любой европейской стране хозяина такого хутора сочли бы отпетым неудачником.

Понять эту загадочную меланхолию, насквозь пропитавшую каждое движение и даже быт его соплеменников, Вестгейт пока был не в силах. Но то ли он к этому присутствию загадочной русской души во всем и вся уже притерпелся, то ли сказалось влияние брата — так или иначе, поспешных выводов он делать не стал. Наоборот, Вестгейт отметил как положительные черты то, что дом лесника ощетинился антеннами, а грязные машины вид имели очень серьезный, если не сказать — боевой.