Онлайн книга «Орда. Шпион Темучина»
– Сонин юу байнау? – пряча удивление, вежливо поздоровался Гамильдэ-Ичен. – Какие новости? – Здравствуйте. – Баурджин перевел его слова на русский. Было с кем здороваться – в кабине вполголоса матерился усатый шофер в летней красноармейской форме, а сзади толкали застрявший ГАЗ двое совсем еще молодых, стриженных под ноль солдатушек. – Здравствуйте, товарищи монголы, – оглянувшись, отозвался один из парней. – Не поможете нам? А то упрели все, – шмыгнув носом, он вытер со лба крупные капли пота. – Какие дела? Поможем. – Баурджин спешился, передавая поводья своему спутнику. – Только вот приятель мой немножко болен. Такие дела, повредил руку. Сиди, сиди, Гамильдэ, я сам. Эх, взяли! Навались, р-раз, два… Вытолкали! Не с первого раза, с третьего, но вытолкали, и довольный водитель, не глуша двигатель, выбрался из кабины и обрадованно схватил Баурджина за руку: – Вот, спасибо, товарищи монголы! Выручили! – Да не за что. – Вы хорошо по-русски говорите, товарищ… – Баурджин, – с улыбкой представился князь. – Товарищ Баурджин. – А это напарник мой, Гамильдэ, мы из дальнего аймака. Коневодческий совхоз имени Сухэ Батора, может, слыхали? – Не, не слыхали. – Шофер все ж таки заглушил мотор и, усевшись на крыло, вытащил из кармана гимнастерки кисет. – Угощайтесь, товарищ Баурджин. – Знаете, не курю, – рассмеялся князь. – Бросил. В Москве еще, на агрономических курсах. – А, так вот откуда вы так хорошо русский знаете… Не курите, значит? Ну, как говорится, было бы предложено. Меня, кстати, Алексеем звать. – Очень приятно. – А это – Мишаня с Гришей. Молодежь – я их так и зову – Миша-Гриша. – Рады познакомиться, товарищи монголы! Да здравствует маршал Чойбалсан! – Ишь… раскричались… Идите-ка лучше скат поменяйте, когда еще говорил? – Поменяем, дядя Леша. Это мы враз! Водитель принялся скручивать самокрутку, Баурджин же, присев рядом на корточки, исподволь разглядывал солдат. Выгоревшие гимнастерки, на воротниках черные петлицы с серебристой эмблемой инженерных войск – перекрещивающиеся молот и разводной ключ. В петлицах у шофера – три треугольничка – старший сержант, у молодых – чисто, одна эмблема. Значит, рядовые, салаги. – Как там японцы? – негромко спросил Баурджин. – Да сейчас уж грех жаловаться. – Водитель улыбнулся в усы. – Как Жуков пришел, вроде и полегчало… Ничего, скоро погоним самураев – к тому все идет. Так что не переживайте, товарищ Баурджин. Что-то приятель ваш все молчит? – А он по жизни такой, молчаливый, – усмехнулся нойон. – Да и не дело молодым встревать, когда старшие разговаривают – не по обычаю. – Хорошие у вас, монголов, обычаи… Вот бы и нам такие – а то взглянешь на Мишу-Гришу… Ты им слово, они те – пять, если не десять. Язык без костей, одно слово! – Что здесь происходит, нойон? – негромко спросил Гамильдэ-Ичен. – Что за странная кибитка без лошадей? Кто все эти люди? Они не монголы, точно. Не причинят ли вреда? Может, их лучше убить да поскорее уехать отсюда? – О! – выпустив клубы дыма, старший сержант засмеялся. – Вот и у молодого голос прорезался. Чего спрашивает? – Торопит. Дескать, и без того опаздываем. В Барун-Урт едем, – припомнив название одного из ближайших городков, на голубом глазу соврал Баурджин. – На семинар по искусственному осеменению крупного рогатого скота. – Хорошее дело, – одобрительно кивнул шофер. – Обмен опытом. Со многих аймаков люди приедут. Война войной – а хозяйство тоже развивать нужно. Одна осень лучше трех весен. – Да уж, – водитель старательно затоптал скуренную самокрутку ногой, – и впрямь скоро осень… Полмесяца – и сентябрь. Ну, ж к этому времени мы самураев расколошматим! Хозяйствуйте себе спокойно, товарищи трудовые монголы. А ваши цирики, Лодонгийн Дангар, нам здорово помогают… – Это уж скорее вы нам. Шофер снова засмеялся: – Да уж. Не бросать же в беде братский народ! Бойцы между тем заменили скат и, простившись с «монголами», попрыгали в кузов. – Хороший вы человек, товарищ Баурджин, – водитель забрался в кабину и махнул рукой Гамильдэ-Ичену, – прощайте. Удачи вам в вашем деле. – И вам удачи! – засмеялся нойон. Заурчал двигатель, «дядя Леша», прибавив газку, скрежетнул коробкой передач… И тут же ударил по сцеплению и тормозам – из-за поворота на скорости вылетела черная «эмка» на высоко приподнятых колесах – вездеход. Тормознув, резко остановилась, взметнув тучу грязи. И тут же из машины выпрыгнули двое бойцов и поджарый смуглолицый мужик с капитанскими шпалами в синих петлицах. Кавалерист. Только вот вместо коня – «эмка». – Кто такие? – Капитан подскочил к всадникам. – Из какого аймака? Попрошу предъявить документы, товарищи скотоводы! Он говорил по-монгольски, очень хорошо говорил, и это очень сильно насторожило Баурджина. И – документы… А двое бойцов уже целились в конников из винтовок. И как быстро выскочили! Ловкие, черти. – Что они наставили на нас свои кургузые копья? – презрительно прошептал Гамильдэ-Ичен. – Засадить им стрелу, князь? – Ах, князь?! – сверкнув глазами, капитан выхватил из кобуры пистолет. – А ну, спешились! Я кому сказал? Спешились! – Слезаем, Гамильдэ, – махнул рукой нойон. – Так, может, ускачем? – Не ускачем… – Не советую никуда скакать! – скривился капитан. – А ну, руки в гору! Ефремов, обыскать! Один из бойцов, передав винтовку водителю «эмки», умело пропохлопал беглецов и, обернувшись, доложил: – Товарищ капитан, нет ничего! Только у этого, – он кивнул на Гамильдэ-Ичена, – нож. – Случилось что, товарищ капитан? – высунулся из кабины грузовика шофер «дядя Леша». – Может, помочь? Эти монголы и мне подозрительными показались. Вон тот, высокий, по-русски хорошо говорит. У нас учился. – Выясним. Ефремов – наручники на обоих. И щелкнуло на запястьях беглецов холодное злое железо… Баурджин только головой покачал да сплюнул – влипли! Хотя… Чего такого случилось-то? Ну, задержали для проверки. В прифронтовой полосе – дело житейское. Ничего компрометирующего у них с Гамильдэ с собой нет, так что… Правда, могут прикопаться к тому, что документов нет. Но, с другой стороны, какие документы у кочевников из дальнего аймака? – Прошу в машину, граждане, – капитан вежливо козырнул задержанным, – проедем, здесь недалеко. – А лошади? – напомнил Баурджин. Капитан кивнул: – Ефремов! Займись лошадьми. |