Онлайн книга «Отряд тайных дел. Книга 2. Грамота самозванца»
|
– Не имею времени, месье Огюстен, спешу. Вот услыхал, что вы здесь, и зашел поблагодарить… Вы знаете за кого. Палач молча кивнул. – Разрешите пожать вашу руку, мэтр! – с неожиданным чувством произнес Жак и протянул свою широкую ладонь, больше похожую на огромную клешню краба. Пожав палачу руку, он еще раз поклонился и тихо сказал: – Если у вас когда-либо будут проблемы, мэтр… просто шепните Черному Жаку. И я приду. Мэтр Огюстен улыбнулся, а Черный Жак, быстро повернувшись, вышел, окинув на прощание сидящих в таверне людей быстрым подозрительным взглядом. В дверях его поджидал такой же верзила с жутким рваным шрамом через все лицо. Неприятный тип. Вернее, типы. Те еще… – Занятный господин, – глотнув вина, улыбнулся Иван. – И его, кажется, не остановило никакое общественное мнение. – Еще бы. – Мэтр подвинул бокал поближе. – Что бывшему пирату до общества? – Пирату?! – Тише, тише, мой друг. Я же сказал – бывшему. Он давно раскаялся. Иван ухмыльнулся – уж кем-кем, а раскаявшимся Черный Жак вовсе не выглядел, скорее наоборот. – Интересно, за что он вас благодарил? – Вам действительно интересно? – поднял глаза палач. – Что ж, извольте. Примерно месяц назад я по приговору королевского суда казнил одного из их шайки. Отрубил голову. – И за это он вас благодарил?! – Именно. – Мэтр Огюстен плеснул из кувшина вина в оба бокала. Выпили. – Знаете, как приятно сидеть за столиком не одному, а с кем-нибудь, – неожиданно признался палач. – Особенно со студентом Сорбонны. – О, вы делаете мне честь, мэтр. – Ничуть… Вы тоже не боитесь чужого мнения? Иван философски пожал плечами: – Я гость в вашем городе. Всего лишь гость. – И тем не менее приятно… – Палач посмаковал вино и прищурился. – Вы полагаете, отрубить человеку голову так уж легко? – Кх-х. – Юноша едва не поперхнулся. – Н‑нет, наверное, не так уж. – Оно, конечно. Со стороны кажется – махнул топором или, там, двуручным мечом, всего-то и делов. А на самом-то деле… Неопытный палач человека мучает, совершенно без нужды мучает, ведь несчастный чаще всего уже подвергался пыткам в ходе следствия – зачем же добавлять ему еще и мучительную смерть? Нет, надо ударить так, чтобы приговоренный не испытал напоследок никаких мучений. Чтоб – раз! – и все… Не у всех так получается, далеко не у всех, друг мой. – А у вас, значит, получается? – шепотом осведомился Иван. Палач усмехнулся: – Недаром же меня называют – мэтр! Впрочем, что мы о грустном? Давайте-ка почитаем стихи. Вот вы вчера, кажется, читали Вийона? Сейчас… ммм… вспомню… Ага, вот. Лишь для забот нам отдых нужен, Лишь от врага придет покой, Лишь ворох сена – лучший ужин, Лишь спящий – верный часовой, — с выражением продекламировал мэтр. Иван тут же продолжил, хотя вообще-то к стихам относился равнодушно, но вот Вийона знал: К добру приводит лишь измена, Лишь трус – заведомый смельчак, Всего незыблемее пена, И лишь влюбленный – не дурак. – Замечательные стихи, – одобрительно кивнул месье Огюстен. – Люблю Вийона и вообще вагантов, хотя дочери мои говорят, что они уже давным-давно устарели и… Как это они выразились-то? Ага, «не отражают современного мира», вот! – У вас есть дочери? – осведомился юноша. – Да, целых три, – с гордостью промолвил мэтр. – Старшая, Колетт, правда, уже замужем. Осталось еще двух выдать. Вы давно учитесь? – В общем-то, да. – И, верно, посещаете поэтические салоны? Ах, как я мечтаю об этом! – А вы, мэтр Огюстен, наверное, и сами пишете? – с улыбкой поинтересовался Иван. – Прочли бы хоть что-нибудь, а? – Гм… – Мэтр несколько сконфузился. – Видите ли, я ведь только еще начинающий поэт… Впрочем, если хотите… По небу плыли злые тучи, Но солнце было в вышине, Лучами к осени зовущее… Иван не очень-то прислушивался к чтению мэтра, все думал, как бы половчей перевести разговор на темницу и узников. И в этом ему неожиданно помогли появившиеся в таверне девицы, судя по манерам и одежде – с обширными декольте блузам, – явно из какого-нибудь лупанара. К удивлению юноши, девицы первым делом подошли к палачу, разом поклонились, а уж потом, дождавшись милостивого кивка, подсели за соседний столик, где уже порывались петь песни. – У них вы тоже казнили родственников? – полюбопытствовал Иван. Мэтр улыбнулся: – Как раз нет. Эти девушки были приговорены к битью кнутом. Знаете, друг мой, можно ведь ударить по-разному – перешибить позвоночник или так, слегка погладить. Ну, разве ж я могу причинить боль столь юным созданиям, пусть даже и не очень порядочным? – А часто… – Иван откашлялся, взглянув прямо в глаза палача. – Часто вам приходится… перебивать позвоночник? – Один раз пришлось, – тихо отозвался мэтр. – Когда злодея, насиловавшего и убивавшего детей, приговорили лишь к битью кнутом. Всего лишь… – И много в замковой тюрьме подобных злодеев? – еще тише поинтересовался Иван. – Сейчас – нет. – А кто же там сидит? – Государственные преступники, друг мой! – Палач хохотнул. – Преступники? – нарочито недоверчиво хмыкнул юноша. – Да какие у вас, в Кане, могут быть преступники? Украл кто-нибудь пару куриц – вот и весь злодей. – Не скажи… – Палач огляделся. – Сейчас вот сидит один. Совсем молодой парень, из местных, кстати, – тоже студент. Говорят, он участвовал в покушении на короля! – Да вы что! – То-то! Иван заволновался, даже, неловко потянувшись за бокалом, опрокинул, разлив вино по столу: – И что, его скоро казнят? – Нет, – помотал головой мэтр. – Повезут в Париж для дальнейшего следствия. Кто его знает, может, парень-то и не виноват вовсе? У нас там многие так считают. Все же свой, местный, нормандец, не какой-нибудь там бретонец или пикардиец. – Вы говорите – студент… – Не замечая того, юноша поставил локти в вино. – Так, может, я его знаю? – Может, и знаешь. – Месье Огюстен пожал плечами. – Вроде бы парня зовут Жан. Или – Поль. Или – Жан-Поль. – Жан-Поль… – шепотом повторил Иван. Мэтр Огюстен проводил своего слегка опьяневшего собутыльника почти до самого дома, где и откланялся, уговорившись встретиться завтра, только уже не в таверне, а на свежем воздухе – прогуляться вдоль реки, мэтр обещал потрясающий по красоте закат. |