Онлайн книга «Красный Барон»
|
— А где ж ваш страж? — подойдя ближе, с наглой усмешкой осведомился Громов. — Отошел посмотреть на… О! Подлый каталонский пес! — повернув голову, вызверился боцман. — Издеваешься? Это из-за тебя мы здесь… Андрей спокойно сплюнул: — На себя б посмотрели, тоже еще, агнцы. Да не ругайтесь, я-то не просто так к вам сюда заглянул. — Не просто так? Моряки переглянулись, и чернявый, чем-то похожий на Сильвио Головешку, шкипер недоверчиво покачал головой: — И чего ж тебе от нас надобно, каталонец? — Каталонец? Тогда уж — русский, если на то пошло, — молодой человек ухмыльнулся и, повернувшись, махнул рукой в сторону гавани. — Видите во-он тот бриг? — Ну видим, а толку-то? — Просто я собираюсь его захватить, — небрежно пояснил Громов. — Вот прямо сейчас. Не хотите поучаствовать? — Что?! — Ну как хотите, мое дело предложить. Прощайте, мои незадачливые друзья. Копайтесь тут в грязи, раз уж вам так это понравилось. Пожав плечами, молодой человек отправился восвояси, фальшиво насвистывая себе под нос что-то из старых песен «Агаты Кристи». У зарослей рододендронов — не далеко и ушел! — его окликнули: — Эй, эй! Ты это серьезно? Не оборачиваясь, Громов презрительно отмахнулся: — Я на тебе, как на войне, а на войне, как на тебе… — Да постой ты, Висельник! Подбежавший боцман схватил Андрея за руку. — Тогда уж не Висельник, а сеньор лейтенант! — обернувшись, усмехнулся беглец. — Если вы со мной — тогда поспешите. Да! И кирки с собою возьмите, лопаты — не пропадать же добру. — Лопаты? — совсем уж изумился боцман. — Они-то нам зачем? — Подкоп будем делать, — Андрей расправил плечи и расхохотался, глядя на унылые лица каторжников. — Да-да — подкоп. Иначе как мы попадем на корабль? — Под… под землей? — Да ну вас! Махнув рукой, молодой человек прибавил шагу и, больше не оглядываясь, зашагал к морю, чувствуя за спиной сопение моряков. В таком вот составе — Громов, чернявый шкипер, боцман Гильермо и еще трое матросов «Эулалии» — вся команда и предстала перед удивленными взорами каменщиков, как и уговаривались, дожидавшихся лейтенанта в кустах. — Нашли лодку? Рамон Кареда деловито кивнул: — Да, уже управились. Ее этот… дикареныш стережет. — Э… — хлопнул глазами Сильвио. — А это кто еще? Громов светски улыбнулся: — Вы искали моряков? Так вот они. В профессионализме этих достойных господ я лично не сомневаюсь — имел случай убедиться. Сказав так, молодой человек оглянулся на моряков и строго нахмурил брови: — А вы что стоите, любезные? Прихватили кирки — и за мной. Бывший лейтенант выглядел нынче франтом: графская одежонка пришлась ему почти впору, разве что чуть жала в плечах. Кружевное жабо, выпущенное из-под расстегнутого сверху светло-зеленого камзола, такого же цвета кафтан с щедро усыпанными серебряными пуговицами отворотами и накладными клапанами карманов, белые чулки — увы, не в цвет кафтану, как принято бы по моде, но уж какие нашлись. Плюс ко всему этому черная треуголка с плюмажем, башмаки с пряжками и изящная камышовая трость с золотым набалдашником в виде оскаленной головы льва. Башмаки, правда, немного жали — но не ходить же босиком, в таком-то цивильном наряде? Остальные каторжники выглядели куда менее импозантно, хотя тоже — не в лохмотьях, как те же морячки. Уж тут кому что досталось: Головешке — красный, с золотыми пуговицами, камзол, Рамону — кафтан с сорочкою, а Гонсало «Деревенщине» Санчесу — одна лишь шляпа, все остальное платье оказалось мало. А Громов — да, выглядел настоящим сеньором, и не только потому, что был изысканно одет — еще и манеры: не зря учителя-французы в Барселоне старались. — А куда мы идем, можно спросить? — углубившись в подземный ход, осторожно поинтересовался шагавший следом за Андреем шкипер, звали его, кстати, Альфонсо Хименес. Вообще, этот парень вызывал у Громова уважение — молчалив, зря не болтает, да и в жестокостях — тогда, еще на «Эулалии» — вовсе не замечен. — Этот путь — к нашей свободе! — не оборачиваясь, несколько театрально бросил на ходу лейтенант. — Впрочем… не только к нашей. — Вы хотите сказать, что мы идем сейчас к кораблю?! Молодой человек хмыкнул, останавливаясь у свежей кирпичной кладки, которую сам же — совместно со всеми прочими — и делал. — А ну, парни, взялись за кирки! Осторожней только, не слишком-то увлекайтесь. Хотя, думаю, охране крепости сейчас вовсе не до старого заброшенного бастиона. Оказалось достаточно только одного удара. Во-первых, кладку делали в один кирпич да почти без раствора, так, чтоб лишь вид был, а во-вторых — бил-то здоровяк Деревенщина, детинушка силы немереной, косая сажень в плечах. Хватанул разок… стеночка и рухнула. — Ну Гонсало! — восхищенно присвистнул Рамон. — Тебе можно было б и без кирки — кулаком бы треснул… А Громов между тем уже заглянул в зияющую темноту провала: — Эй, вы там, полюбовнички! Спите, что ли? — Кто… кто здесь? — послышался слабый голос. — Черти! Да поднимайтесь же! — Черти? Что же, мы в аду? Господи… за что?! Крепись, милая Аньеза… Андрей на ощупь схватил кого-то из парочки за руку — как оказалось, Мартина, — вытащил… затем наступила очередь девчонки. — Андреас?! — не веря своему счастью, хлопал глазами Пташка. — Сеньор лейтенант! Вы — как? Вы… для чего? Зачем? О, Святая Дева! Не плачь, милая Аньеза, — мы не зря молились… — Хватит болтать — идем! Побросав ненужные теперь кирки, беглецы скоренько двинулись обратно, а уже у выхода из подземелья, когда посветлело, Громов обратил внимание на внешний вид юных «прелюбодеев». Впрочем, это заметил не только он один. — Ой, да они голые, кажется! — хохотнув, воскликнул Сильвио Головешка, смачно хлопая Мартина по плечу. Хлопнул и тут же отдернул руку: — Что это тут, деготь, что ли? И перья еще… — Да-а-а, — поглядев на спасенных, лейтенант задумчиво покачал головой. — Настоящие чуды в перьях! Рамон, дай-ка девчонке свой кафтан. А ты, Мартин, покуда и так перебьешься… походишь дикарем… — Был у нас один дикарь, — со смехом сострил Сильвио. — Теперь два стало. Ну и видок у тебя, Пташка! — Ладно, хватит ржать! — Громов со всей строгостью оборвал едва начавшийся хохот. — Где, вы говорите, лодка? Саланко ждал их за небольшим мысом, сидел прямо в песке, придерживая за веревку небольшую рыбацкую лодку со сложенной мачтой и парусом, в коей еле-еле уместились все беглецы, предварительно подождав, когда отмоются от дегтя, меда и перьев спасенные от страшной смерти «прелюбодеи». |