Онлайн книга «Симбионты»
|
Вертолет, наверное, сгорел. Такое безобразие именно сейчас — когда Нанотех был в центре внимания всей страны — никак не могло принести Михаилу радости. Вдобавок в середине дня, проезжая по городу, он увидел бредущего на работу Алексея Васильева. Подсадил в машину, посмотрел на парня и убедился: нынче у тебя, друг мой Миша, выдался редкостно поганый, тошнотворный, отвратительный денек. * * * — Ну? Какие новости? Рыбников убрал руки со стола, чтобы не барабанить по нему пальцами: заметил уже, как директор от этого морщится. — Грустные и ужасные, — буркнул он. — Ты это хотел услышать? — Я наблюдал загрузку вот из этого окна, — сказал Михаил. Выдвинул ящик стола, достал бинокль и продемонстрировал его Рыбникову. — Отменная загрузка, какие там десять секунд, верных полминуты! — Знаю. Доктор только что прозвонил твою роковую женщину, устроил ей типа контрольный осмотр. Девица пустая. Говорит, смотрела очень недобро. Это ты распорядился? — Я. На всякий случай. Потому что мальчишка тоже пустой. Вот и спрашиваю — какие новости? Рыбников сделал недоуменное лицо. — Ты и его проверял? — Я его видел, этого достаточно. — Мог ошибиться. — Нет, — Михаил помотал головой. — Брать у него кровь мы не можем, он ни на что не жалуется. И он не выглядит больным, температуры нет точно, здоровый парень. Только его будто выпотрошили. Он был подвижный как ртуть, прямо не ходил — перетекал с места на место, а теперь… Он стал медленным. Обычный подросток, вдобавок сильно подавленный. Картина ясна? — Это все очень субъективно, — упрямо сказал Рыбников. — Объективно. Ты просто его никогда не видел. А я больше месяца наблюдаю парня. И я тебе говорю: за эти сутки у него физиология поменялась. У него… Знаешь, как у машины пробуксовывает сцепление? Двигатель в порядке, жмешь на педаль, а она еле ползет… Нет, он пустой, и ему без «пятерки» худо. Боюсь, как бы не случилось вскорости рецидива. Раньше так опасался, умозрительно. Теперь посмотрел на него — и прямо сердце екнуло. Прикажу Зарецкому, чтобы следил. Хороший мальчишка, глаза у него честные, жалко будет, если потеряем, нам с ним еще работать и работать… — Как скажешь, — Рыбников замялся. — Примем за гипотезу. — Ну спасибо, — процедил Михаил. — Осчастливил. Что мы имеем? Твоей особой партии нет, «пятерки» нет. Что с ними? — Распались. Если они где-то вышли, то давно распались. Директор, небрежно помахивая биноклем, глядел на заведующего сектором. Казалось, он вот-вот уставится на него через оптику. И непонятно, с какой стороны. Может сильно увеличить, а может и пропорционально уменьшить. — Если бы они не распались, — сказал Рыбников, — мы бы об этом уже знали. Из новостей. — О-па… — Михаил и правда чуть было не навел на Рыбникова бинокль. — Докладывай. — Я вчера чего-то занервничал, взял Зарецкого за шкирку, и мы прогнали тест на кошке, чтобы живой массы было побольше. Но загрузили в качестве цели не стандартную «девятку», а такую же особую партию… — Только не говори мне, что кошку разорвало в клочья, — попросил Михаил, швыряя бинокль обратно в ящик. — Погоди, а откуда она в институте?! — Зарецкий свою принес. Он кошек любит, у него их дома три, выбрал какую похуже… — Да, это точно любовь, — согласился Михаил. — Ну так порвало ее или что? — Не могло ее порвать даже теоретически, чего ты волнуешься, микробы плохо растут на голой биомассе… — А жаль, что не порвало, — заявил Михаил. — Давай следующий тест поставим на Зарецком. Всегда знал, что кошатники изощренно жестокие люди. Собачники, они простые. Хрясь — и труп. А кошатники, они садисты. Самое рвотное зрелище на свете — как кошка полчаса убивает мышь. И как кошатник топит новорожденных котят. Хотя мог бы двумя пальцами мгновенно сломать им шею. — Да ты философ, — сказал Рыбников. — А ты, выходит, собачник? — Я человечник, — отрезал Михаил. — Политик. Он подождал секунду и жестко спросил: — Серая слизь? — Что? — Рыбников заметно опешил. Михаил подался к нему через стол. — Я спрашиваю, что там было в этой несчастной кошке — серая слизь? Обе группы пошли разгонять рой и не могли остановиться, верно? Потому что противник развивался так же быстро. Значит, имеем разгон по экспоненте до бесконечности. Грей гу в чистом виде. — Ну, в общем, близко к тому, — Рыбников кивнул. — Только не экспонента, естественно, у нас все-таки четверо ботов собирают одного… Да и тот разваливается… Когда стало ясно, что они никогда не решатся атаковать друг друга и будут тупо разгоняться дальше, я просто их выключил. — М-да… — протянул Михаил. — А ведь это слава богу, что медботы вне организма долго не живут. — Да мы не знаем на самом деле, на что они способны. Нам их еще тестить и тестить… — Знаем. Твоя особая партия ведь распалась на открытом пространстве. И «пятерка», судя по всему, тоже. Вот тебе самый убедительный натурный эксперимент. Рыбников недовольно сморщился. Он не доверял тестам, в которых не участвовал. — В реале может возникнуть ситуация, при которой «девятке плюс» нужен разгон до бесконечности? — спросил Михаил. И сам ответил: — Исключено. Нет в реале такого провоцирующего фактора. Ничто в нашем мире не растет так быстро, как бот-репликатор. Он всегда быстрее, он всегда победит. Победит и сразу остановит разгон. У нас нет повода бояться репликаторов. Наоборот, именно репликаторы лучшие друзья человека. Рыбников кивнул, хотя выглядел при этом не слишком уверенно. — Тогда что мы имеем на руках? — подвел итог Михаил. — Да все то же, что и раньше. Пятую серию профукали с концами. Если, конечно, я не отыщу ноутбук Деда. Но он наверняка всплывет в самый неподходящий момент. Чует мое сердце, он такая же зараза, как его хозяин… И что у нас остается? Рыбников молча ждал. — У нас есть «девять плюс»? Или нет? — Скорее да, чем нет, — отозвался Рыбников. — Я бы ее еще погонял… Но в принципе… — Что не так? Ты же гарантировал стабильность роя на четыре месяца. Этого пока достаточно. Или тебя беспокоит ЦУП? Если они дернутся, я их заткну. Надоело со всеми цацкаться. В голосе Михаила прорезался металл, какого Рыбников и не слышал раньше. Холодный, ярко блестящий, опасный металл. — Нет-нет, — быстро сказал Рыбников. — Я сделал как обещал. Это было даже интересно. Если, образно говоря, не разглядывать прошивку под микроскопом… Поточники ничего не заметят. Вполне конвенционный товар. |