Онлайн книга «Русич. Кольцо зла»
|
– А я вообще с плохими людьми не вожусь, – хохотнул Иван. – Только с хорошими. – А как же Кощей с Егозой? Силыч? – грустно усмехнулась Надя. – Они, по-твоему, тоже хорошие люди? – Но ведь ты – тоже с ними, – Раничев посмотрел в серые глаза женщины. – Много ты знаешь, с кем я… – вздохнула та. – И вообще мы с Генькой скоро отсюда уедем! – Я знаю, – с улыбкой кивнул Иван. – Генька рассказал? Проболтался все-таки… Вот я ему задам! – Хочу спросить, – Раничев слегка замялся… – Правда, не знаю, имею ли право… – Спрашивай. А уж ответить иль нет – решу. – Почему вы не уехали раньше? Не пускал Силыч? Надежда вздрогнула: – Давно хотела тебя предупредить – Силыч страшный человек! Опасный и хладнокровный убийца. – Ну это еще как посмотреть, кто из нас опаснее?! – тихо рассмеялся Иван. – Не говори так, – Надя покачала головой. – Ты не такой, как они, Ваня! И вообще, ты не тот, за кого себе выдаешь. Никакой ты не урка и не торговец. – А кто же тогда? – Не знаю… Может быть, из милиции, может… не знаю. Но почему-то чувствую. – Надежда сама разлила остатки вина. – Давай теперь выпьем за тебя! Чтобы у тебя все получилось. Выпив, Иван осторожно погладил женщину по плечу… и неожиданно поцеловал в губы. Надежда не сопротивлялась… только лишь, когда рука Раничева, словно бы невзначай, скользнула в вырез платья, завертела головой и твердо прошептала: – Нет. Пусть мы с тобой останемся друзьями, Иван. Просто друзьями. – Конечно, останемся… – тихо отозвался Раничев. – Можешь на меня полностью положиться. Если хочешь, я помогу вам уехать. – Хочу! Очень хочу! – кивнув, призналась Надя. – Только опасайся Силыча… Если узнает – всех нас убьет. Этот дом – его хаза, да и на меня он имеет виды… Вернее, имел, пока не отшила. – Что так? Ой, извини за вопрос. – Ничего… Силыч… он, ладно бы только на рожу противен, усики эти мерзкие, так еще и хам. А я не люблю хамов… – Еще один вопрос – можно? Надежда качнула головой. – Корявый… У него был перстень? – Перстень? Да… красивый такой, золотой, с крупным зеленым камнем, изумрудом, кажется. Знаешь… Корявый, он еще поопасней Силыча будет. Сколько они из-за этого перстенька цапались, Боже! Тоже мне, мужики – как-то даже разодрались из-за цацки… Спасибо! – Спасибо? – удивленно переспросил Иван. – За что? – За то, что не расспрашиваешь про Викентия. Поверь, мне было бы тяжело вспоминать… Я ведь любила его… Нет, Генька не его сын. Но Викентий относился к нему, как к своему. Ты знаешь, Генька тебя уважает… Прибежит, бывало, из школы, когда тебя нет, так первым делом спросит – где дядя Иван? – Ребенок… На гитаре все ж таки научился бренчать немного. – Он говорил… Да, послезавтра, во вторник, у них какой-то сбор. Шефы придут, с химзавода, про профессии разные будут рассказывать. – Это хорошо, полезно для будущего. Надежда вдруг улыбнулась: – Спасибо, Иван, за сегодняшний вечер. Давно у мня такого не было. – Ну что ты… Это тебе спасибо. – Мне-то за что? Ладно, спать пора, поздно уже. – Спокойной ночи. Кинув на прощание, Раничев поднялся к себе и, аккуратно повесив на спинку стула одежду, лег, побыстрее забравшись под покрывало – все ж таки было прохладно. За узким окном мансарды, на деревянном столбе у дороги тускло светился фонарь, и черные тени ветвей бегали по дощатым стенам, словно картинки волшебного фонаря. Иван вдруг прислушался – снизу, с лестницы, явно послышались чьи-то осторожные шаги. Вот они стали ближе, бесшумно распахнулась дверь… Раничев вздрогнул: – Надя? – А ты думал – кто? Сам же звал… – Звал… Надежда сбросила на пол халат и нагая бросилась в постель Ивана. * * * Назавтра явился Силыч. Он был явно взволнован и нервно теребил усики – куда-то запропастились Егоза с Кощеем. – Как это – запропастились? – Раничев сделал вид, что не понял. – Пьют, наверное, где-нибудь. Проспятся – придут. – Да нет, парень, – нехорошо осклабился бандит. – Впервой с ними такое. А Егозу – слышь ты – вроде бы как на вокзале видали. Может, легавые на хвост сели? Иван размашисто перекрестился: – Упаси Боже! – Ладно, – надев кепку, Силыч поднялся с дивана. – Может, и впрямь рано икру метать? Надежда где? – На работе. – А, ну да, – главарь шайки зачем-то поглядел в окно, словно надеялся увидать там возвращающуюся с работы Надежду, и вдруг, резко выхватив из кармана финку, приставил ее к горлу Ивана: – Ну что, фраерок? Вижу, отпробовал уже Надьку? – У меня и без нее биксух хватает, – холодно отозвался Раничев. – Ножик-то убери, щекотно. – Ишь, щекотно ему… – бандит явно не торопился убирать нож – не знал, дурачок, с кем связался! – Ну убери, убери, – через силу улыбнулся Иван. – Хочешь – ко мне подымемся? У меня водка есть. – Водка – это хорошо, – спрятав финку, Силыч пристально посмотрел на Раничева. – Однако ж водка под добрую беседу хорошо идет, так? Иван засмеялся: – Угадал ты, Николай Силыч. Очень хочу я с тобой с глазу на глаз побеседовать, прямо так хочу, что даже кушать не могу! – Что ж, идем, погутарим… Поднявшись к Раничеву в мансарду, уселись прямо на софу. Иван вытащил из-под стола опечатанную сургучом бутылку «Московской особой» и банку рыбных консервов, усмехнулся: – Вот теперь доставай свой ножик, откроем! – Ниче! – захохотал Силыч. – Я мануфактурой привык… Ну, будем! По первой выпили не закусывая, потом все же открыли банку. Раничев и сам опьянел, конечно, не так, как бандюга, да и тот-то, честно говоря, больше куражился, а сам, нет-нет, да и зыркал на собутыльника волчьими злыми глазами. Так в этот раз и не поговорили толком – слишком уж пьяные были оба, да к тому же чувствовалось подспудно – не созрел еще Силыч для нужного разговора. Назавтра главарь зашел снова, долго шептался о чем-то с Надеждой, как та потом рассказала – все выспрашивал об Иване, видно, решал, можно тому довериться или нет, ведь ни Егоза, ни Кощей так и не объявились. На следующий день Иван уже и сам с нетерпение ждал, когда же, наконец, соизволит появиться Силыч – время-то шло, бежало, этак и до белых мух можно было здесь задержаться, что в планы Раничева, естественно, никак не входило. Ага, вот, показалась за забором знакомая кепка. В этот раз бандит специально пришел пораньше, чтобы поговорить наедине, без Надежды, видно, взыграло-таки любопытство. Усевшись за стол, зыркнул на Геньку: |