Онлайн книга «Рысь. Рудиарий»
|
Рысь, поблагодарив кивком, взял чашу и сделал длинный глоток. Вино оказалось неразбавленным, вязким и терпким, в голове зашумело. – Я красивый? – подвигаясь ближе, неожиданно осведомился юноша. – Гм, как тебе сказать? – Юний не знал, что и ответить. – Да, наверное, красивый. – Вот и славно, – явно обрадовался парень. – Хочу во время танца совокупиться с тобой! – Хорошее желание, – усмехнулся Рысь. – Только вот я этого не хочу. – Я тебе не нравлюсь? – Парень обиженно вскочил на ноги. – Смотрите-ка, люди! В пропитанном благовониями воздухе явно запахло скандалом. Юний покачал головой: а так ведь все хорошо начиналось! Не долго думая, он дернул парня за ноги… и почувствовал горлом холодное острие. – Зачем ты обидел Кирика? – злобно прищурив глаза, осведомилась раскосая девушка. Интересно, где она прятала кинжал? – А может, ты соглядатай?! – Девчонка оскалилась и вдавила острие сильнее, так что едва не закапала кровь. – Пробрался? То-то я смотрю: ты не знаешь наших правил, а ну… – Я не хочу совокупляться с Кириком, – как можно шире улыбнулся Юний, соображая, как побыстрее и без лишнего шума отправить на тот свет эту больно уж проницательную девицу, а заодно и юного сластолюбца Кирика. – Не хочешь? – змеей прошипела незнакомка. – А тебя здесь никто и не спрашивает, понял? – П-понял. – Нарочно замявшись, Юний нащупал рукоять кинжала. – Но, в таком случае я куда больше хотел бы совокупиться с тобой. Сказал – и сразу почувствовал, как давление лезвия ослабло. – Ты очень красивая, – юноша развивал успех, – я это сразу заметил. Думаешь, зря сел с тобой рядом? – И ты мне нравишься, – опуская кинжал, неожиданно улыбнулась девчонка, и в самом деле вовсе не такая страшная, как показалась вначале. – И я б хотела совокупиться с тобой… Но вот Кирик… он же сказал первым! – Да ну его. – Обняв девушку за плечи, Юний напряженно оглянулся на поднимавшегося на ноги Кирика. – Он может пожаловаться жрецам, – предупредила собеседница. – Они его любят. А юный сластолюбец уже ухватил Юния за руку: – Ты такой сильный… Снимай же скорей тунику, сейчас начнется танец! – Кирик. – Девчонка резко дернула парня за руку, отчего тот снова повалился на пол – ну правильно, столько вина выхлебать, да еще неразбавленного. – Кирик, он согласен, – зашептала на ухо упавшему раскосая. – Только ты принеси, пожалуйста, еще вина, ладно? – Ла-адно, так и быть. – Кирик шутливо погрозил пальцем. – А он пусть пока раздевается… – Он прав – быстро снимай тунику. – Девчонка хлопнула Юния по плечу. – Быстрее, на тебя уже косятся. Кивнув, юноша быстро стащил тунику, краем глаза посматривая, не возвращается ли с вином сладострастный Кирик. – Он не придет, не смотри. – Почему? – Не успеет! Юний хотел спросить почему, но грянула музыка – обрушилась грохочущим водопадом кимвалов, рожков и бубнов, так что стало больно ушам. И тем не менее музыка становилась все громче. «Бамм-бах, бамм-бах! – ритмично стучали барабаны. – Бамм-бах!» Выводя какую-то дикую мелодию, на высокой ноте верещала флейта, а затем, забравшись в верха, вдруг резко упала вниз и по-волчьи завыла. А барабаны все били, все в том же завораживающем ритме: бамм-бах, бамм-бах! Сбрасывая остатки одежды, забились, задергались в том же колдовском ритме люди, словно потеряв вдруг человеческий облик. Юний огляделся: уже танцевали все – извивались, льнули друг к другу, а кое-кто уже и дергался в сладостных судорогах соития. Раскосая девчонка прижалась к груди юноши. – Как тебя зовут? – стараясь перекричать бой барабанов, спросил Рысь. Странно, но девушка расслышала. – Кармина. – Ты не римлянка? – Я из далеких степей хунну… Обними меня. Кармина вдруг изогнулась и прыгнула юноше на грудь, обхватив ногами, повалила вниз, на циновки, а вокруг ухали барабаны и дико бесновалась толпа. – Слава Дионису! – закричал кто-то, и все подхватили: – Слава Вакху! Слава… Слева и справа, везде, мужчины и юноши любили женщин и друг друга, потные тела сливались в сладострастном экстазе, а барабаны все неутомимо били: бамм-бах, бамм-бах! Какой-то мужчина в плотной черной накидке и с цитрой – одетый, видимо, музыкант – осторожно перешагнул через Кармину и Юния и даже, кажется, пристально посмотрел юноше в лицо – и тут же отвернулся, прибавил шагу, стараясь не споткнуться о валяющиеся под ногами тела. – Не приближайся к жаровне, – в паузах между ударами крикнула Кармина. – И не пей больше вина, иначе… – Что «иначе»? – Иначе ты можешь оказаться сегодняшней жертвой. Юний улыбался. Ему вдруг стало хорошо, так хорошо, как еще и не было никогда. Музыка, вино, обнаженные девушки, каждая из которых согласна на все, и вокруг все милые родные люди. Какие хорошие у них лица! Все пляшут, улыбаются, что-то кричат. – Слава Дионису, слава! «Бамм-бах, Бамм-бах, бамм!» Музыка внезапно стихла, и наступила какая-то гнетущая тишина, прерываемая лишь тяжелым дыханием и редкими судорожными вскриками. – Менада, – восторженно прошептал кто-то. – Невеста Вакха. Появившаяся неизвестно откуда женщина в длинной белой юбке изогнулась, простирая вперед смуглые тонкие руки. Верхняя часть тела менады была обнажена, лицо закрывала золотая маска, изображавшая усмехающегося фавна, тяжелая грудь была измазана чем-то красным. – Я радуюсь вместе с вами, люди! – глухо произнесла менада и, махнув рукой музыкантам, сделала несколько шагов вперед. Глухо ударил бубен. Зарокотал тамбурин. – Рады ли вы Вакху? – извиваясь в такт музыки, спросила невеста веселящегося бога. – Рады! – сотней голосов отозвалась толпа. – Дионис-Вакх тоже радуется, глядя на вас. – Слава Дионису! Слава! – Кто хочет стать другом Дионису? – опустившись на колени, женщина внезапно вытащила из складок юбки короткий изогнутый меч, каким сражались «фракийцы». – Я! Я! – собравшиеся наперебой выгибали груди. – Стойте! – возвысила голос менада. – Вакх выберет сам… С кривым мечом в руках она медленно обходила всех, дергаясь под глухой бой барабанов, иногда останавливалась, проводила острием меча по обнаженной груди очередной жертвы, растирала пальцем выступавшую кровь… и медленно переходила к другому. Наконец менада остановилась перед Юнием, который давно уже, вняв совету Кармины, ничего не пил и не принюхивался к запаху благовоний. |