Онлайн книга «Рысь. Патриций»
|
– Вам бы надо озаботиться подтверждением собственности. – Юний поскреб затылок. – Шахту, что ли, побыстрее прорыть… – Но там же оборотни! – Оборотни? Позволь тебе о них рассказать! Поверил ли молодой кузнец рассказу или нет, по выражению его лица сказать было нельзя. Одно несомненно – парень крепко задумался и, похоже, спорил в душе с самим собой. – Так ты говоришь – это все специально? – Конечно! Сам-то подумай, а! – Так вот в чем причина… – задумчиво прошептал кузнец. – Значит, Эрлоин так и не отказался от своей затеи. – А ну-ка, друг мой. – Подвинувшись к собеседнику ближе, Юний положил руку ему на плечо. – Поведай-ка мне сейчас во всех подробностях: от какой это затеи так и не отказался Эрлоин? Что это была за затея? – Рассказать? Что ж… Но имей в виду – история очень запутанная. – Ничего-ничего, – подзадорил парня Рысь. – Тем интереснее слушать. Рассказанная молодым кузнецом история и впрямь оказалась весьма интересной и поучительной, к тому же – во многом объясняющей все события, произошедшие в последнее время в Черном урочище и ближайшей округе. Как выяснилось, еще лет пять тому назад хозяин постоялого двора Эрлоин насмерть рассорился со старостой деревни Хизульфом из-за урочища, всю территорию которого Эрлоин хотел забрать себе на основе римского права. Однако херуски, проживающие в деревне, больше чтили обычаи своих предков, в которые римляне благоразумно не вмешивались, предоставляя исправно платившим налоги селениям жить собственной жизнью. Хизульф был старостой, более того, жрецом и, конечно, никак не мог примириться с подобным посягательством на основы. Прав ли был трактирщик – даже формально, – из рассказа кузнеца понять было трудно, Юний так и не смог выяснить, имелись ли у Эрлоина хоть какие-то основания, подтверждавшие право собственности. Скорее всего, что нет, иначе к чему тогда было городить весь огород с лживыми «оборотнями», свистульками и прочим? – Так и не отсудил Эрлоин гору? – конкретизировал вопрос Юний. Теодульф покачал головой: – Нет, не отсудил. Да куда там – в урочище уже и оборотни завелись, люди пропадать начали, так что ни Эрлоин, ни староста об этом споре и не вспоминали. Но друг с другом с тех пор не ладили. – Очень хорошо! – К изумлению кузнеца и пришедшего к середине рассказа Эрнульфа, Юний радостно потер руки. – Надеюсь, они еще не помирились? – Да куда там! Живут как кошка с собакой. Правда, в открытую никто из них никому не мешает. – Не вредит, стало быть? – Да, не вредит. – Жаль… А может, пора бы и начать? Теодульф непонимающе дернул плечами: – Как это – начать? – Да так… Если хочешь, я расскажу чуть позднее. – Юний лично разлил по кружкам вино. – Ой, патрон, – запоздало спохватился Эрнульф, – это ж я должен делать! – Не успел – так сиди уж, – хохотнул Рысь и, переведя взгляд на гостя, спросил: – Ты случайно не знаешь, что за девушка у вас здесь поет чужие песни? – Девушка? – Теодульф озадаченно почесал бороду. – Гм… Песни, говоришь, поет? А что значит – чужие? – Ну – не ваши и не римские, – пояснил Юний. – На чужом языке… Вот, примерно так… За рекою за быстрою Леса стоят дремучие… – негромко напел он: – Не слыхал такое? – А! – К радости Рыси, кузнец встрепенулся и стукнул себя ладонью по лбу. Хорошо так стукнул, громко, словно убил здоровенного комара-кровососа. – Ты, наверное, говоришь о Венте, девушке из-за реки? – Откуда-откуда? – удивился Юний. – Из-за реки? – Да, – Теодульф мотнул головой, и рыжая шевелюра его рассыпалась по плечам кудрявым оранжевым пламенем. – Вента частенько заходила к Хизульфу, об этом многие знали. Знаешь, за рекой ведь живут не только одни кровожадные алеманы, но и наши сородичи – херуски. – Вента, – шепотом повторил Рысь. – А какая она из себя? – Такая… – Парень мечтательно прикрыл глаза, и Юний почему-то почувствовал вдруг легкий укол ревности. – Красивая, – шепотом продолжал Теодульф. – Лицо чуть загорелое, гордое, глаза – синие-синие, волосы, как серебряная река… Правда, подстриженные, она их обрезала, чтоб ловчей было скакать на коне. Она! – молнией мелькнуло в голове Рыси. Она! Та самая, что едва не поссорилась с ним из-за негодяя рыбника… Так вот она откуда! Что ж, скоро с этой заречной красой можно будет познакомиться поближе. Интересно, знает староста Хизульф, что она в плену? – В плену? – насторожился кузнец. – Как – в плену? – Да так… – Юний пожал плечами. – Похоже, трактирщик Эрлоин на полном серьезе собирается ее казнить или принести в жертву… – В жертву?! – Вскочив, Теодульф возбужденно заходил по комнате. – Так вот почему Эрлоин захотел хоронить своих людей у старого жертвенника. Там живет старый жрец, Варнуин-затворник, и старосту, конечно, не пригласят… – Успокойся, парень, – с улыбкой махнул рукой Рысь. – Думаю, ни до казни, ни тем более до жертвоприношения там не дойдет. Законы Рима – это законы Рима, и никто не позволит в открытую возрождать кровавые варварские обычаи! Ручаюсь, завтра эта девушка будет свободна! – Ты так говоришь, будто знаешь все наперед! – усомнился кузнец. – Просто я верю в себя, – скромно признался Юний. – Кстати, я давно горю желанием познакомиться с вашим старостой. – Он не любит чужих. – Хотя бы не лично – через тебя. Сделай милость, скажи ему следующее… Внимательно выслушав Юния, Теодульф, поклонившись, ушел. И в самом деле, пора было спешить – снаружи быстро темнело. Не успел кузнец уйти со двора, как в гостевые покои неожиданно заглянул Илмар, хмурый и злой, наверное, с пересыпа. – Говорят, ты меня искал? – вытаскивая из волос солому, осведомился он. – Искал? – Рысь покачал головой. – Пожалуй, уже нет… Признаться, я хотел было послать тебя к Хизульфу, старосте этой деревни, но, похоже, нашелся более подходящий посланец. – Жаль, – искренне огорчился варвар. – Надоело уже тут сидеть. Когда ж за речку? – Скоро, очень скоро, – обнадежил Юний. – Возможно, даже завтра… Впрочем, ты можешь начать и сегодня. – Как так? Объясни! – Навести-ка все-таки старосту, думаю, у него найдется для тебя какое-нибудь дело. Ну да, иди же, что смотришь? Если поторопишься, успеешь догнать по пути одного рыжего парня, кузнеца… Утро выдалось дождливым, пасмурным, но Юния это почему-то радовало. Низкие темно-серые тучи, обложившие небо, истекали дождем – то настойчиво-крупным, то мелким, нудным. Римляне хмурились – уж им-то скакать куда-то в этакую непогодь явно не очень хотелось, тем более что под открытым небом предстояло провести почти целый день, а может быть, еще и ночь. |