Книга Музыка вечной любви, страница 26 – Элен Алекс

— Этими монологами он дарит только себя, — не согласилась Марти.

— А что надо делать? — Бенджамин со вздохом сложил руки на груди.

— Надо дарить весь мир, — улыбнулась ему Марти.

— Что ты под этим подразумеваешь?

Съемочная группа с большим интересом слушала их разговор.

— Ну... — Марти задумалась, — простые вещи, Бенджи. Начиная с личного пространства и заканчивая всем этим необъятным миром.

Бенджамин приподнял одну бровь.

— А более подробно?

Но Марти не стала развивать эту тему дальше.

— Ты же умница, Бенджи, — сказала она, — дальше все придумаешь сам.

И Марти вышла из трейлера. Съемочная группа по привычке поаплодировала.

Бенджамин подозвал Квентина Домунда, который тоже присутствовал на съемке.

— Ты пока подумай над этим вопросом, — сказал ему Бенджамин, — а я пойду себе еще сока налью.

Но дальше съемки вообще застопорились, потому что к Ричарду Дармеру приехала Холли. Таким счастливым Ричарда Дармера с начала съемок еще никто не видел.

Вот что происходит, если мир вокруг тебя начинает бежать не в ту сторону. И если человек, который собирался быть с тобой до конца дней, вдруг забывает о своем решении и уходит от тебя.

Холли смущенно улыбалась и гладила своего Ричарда. Он не сводил с нее влюбленных глаз и все-все ей прощал в эту минуту и навсегда.

Это была очень милая картина, и съемочная группа решила выпить немного шампанского по поводу примирения Холли и Ричарда. Но при такой жаре шампанское ударило большинству присутствующих в голову, и Бенджамин окончательно остановил на сегодня съемки.

Самих же примирившихся супругов Дармер в этот день больше никто не видел. Так же большинство людей не видели и друг друга, у всех нашлись какие-то важные дела в других местах.

Джим и Джордж Дозенталь, например, вместе с колоритными сестрами Кэтлин и Кэролайн Стоун наведались в соседний ресторан. Там они выполняли план по продаже соседним рестораном японской морепродукции на этот день и заодно раскрывали богатые внутренние миры друг друга.

— Несмотря на наш обычный и ничем не примечательный внешний облик, внутри мы — очень тонкие и деликатные натуры, — говорили братья Дозенталь, изрядно испробовав прохладного саке.

— Да-да, мы это давно уже поняли, еще с самого начала нашего совместного съемочного процесса, — вдохновенно кивали сестры Стоун. — И мы тоже хоть и очень большие на вид женщины, но внутри мы — достаточно тонкие и чувствительные, — кокетливо сообщали они.

Джим и Джордж воодушевленно кивали.

— О да, — вдохновенно врали они, — мы тоже это сразу заметили.

Квентин Домунд в своем гостиничном номере размышлял над фразой — «подарить весь мир». Но так как он был слишком молод, то он только открывал этот мир и свои чувства в этом мире.

А значит, о любовных перипетиях, ошибках, огорчениях и всеобъемлющем счастье между двумя влюбленными людьми он мог пока только догадываться. И поэтому Квентин совершенно не знал, что он может добавить в сценарий помимо того, что уже умудрился там написать.

Бенджамин Мортон размышлял над этой таинственной фразой на берегу океана. Все как положено, с неизменным стаканом сока в руке, сигаретой в зубах и мудростью во взгляде.

Может, он и пытался подарить Марти весь этот мир, но, наверное, как-то не так это делал. Раз Марти постоянно уходила от него в свою морскую ракушку и не принимала его даров богов.

Марти Кейл издалека смотрела на Бенджамина, и ей было немного грустно. Она к нему по любому пустяку придирается, а он терпит ее со всеми капризами и заморочками. Надо хотя бы за последнюю сцену пойти извиниться.

Аманда Мур и Клоди Томас случайно оказались на соседних креслах в салоне красоты. И целых полдня они старательно делали вид, будто не только не знакомы друг с другом, но и вообще друг друга в упор не замечают.

А Билл Колман, Питер Голд и оператор Тони Блейк, как люди деятельные, не теряли времени даром и занимались дайвингом. Эти парни умели расслабляться, отвлекаться от работы и принимать жизнь во всем ее великолепии.

И потому, когда ближе к вечеру в город прибыл продюсер фильма Дэвид Кроу, то он не мог найти не только какие-то остатки съемочной группы, но и вообще никого, кто бы мог ему вразумительно объяснить, где в данный момент находится его жена Мадлен, по которой он безумно соскучился.

Встретившаяся на его пути Марти Кейл на свой страх и риск указала ему на один номер в гостинице для технического персонала. И Дэвид чуть позже действительно обнаружил там свою жену, стоящую сразу же около дверей в одной шелковой простыне.

— Радость моя, ты ждала меня? Ты знала, что я приеду! — вскричал обрадованный Дэвид.

— Я всегда чувствую твой приезд, — пролепетала растерявшаяся Мадлен, благодаря небеса за то, что она опять не попалась.

— Моя хорошая! Моя самая порядочная и верная жена! — причитал Дэвид.

Он подхватил на руки свою дорогую Мадлен и в который раз гордо подумал, что все его завистники, давно и прозрачно намекавшие ему на легкое поведение его дорогой жены, были как всегда сто раз неправы. Ведь вернее этой женщины просто не бывает, и Дэвид в который раз в этом убедился.

А Мадлен страстно молилась, чтобы сюда сейчас не пришел Бенджамин Мортон и чтобы ее муж никогда не узнал, что это номер Бенджамина Мортона.

Но о том, чтобы Бенджамин не пришел в свой гостиничный номер, позаботилась Марти. Она пришла к нему на берег и села рядом с ним. И попыталась извиниться за последнюю сцену, но опять стала ругаться на ровном месте.

А Бенджамин пил свой сок и улыбался.

— Бенджи, ты всю жизнь хочешь, чтобы все было по-твоему, — говорила Марти.

— Марти, этого все люди хотят, — говорил Бенджамин.

— Да, но ты хочешь, чтобы все было по-твоему в жизни других людей!

— Неужели я действительно этого хочу? — искренне удивлялся Бенджамин.

— А ты сам не замечал?

— Нет, не замечал.

— А надо было давно это заметить.

— Хорошо, я попытаюсь, — пообещал Бенджамин.

Но Марти знала, что это просто слова. Этот человек был настолько самодостаточен, что ему не нужно быть таким, как все, и делать то, что полагалось делать.

Бенджамин был хорош и интересен таким, каким он был. И этого у него действительно нельзя было отнять.

А потом Марти дотронулась своими тонкими пальцами до его шеи и стала делать ему легкий массаж.

Бенджамин улыбнулся и сказал:

— Второй шейный позвонок, Марти.

— Я уже лет двадцать знаю, что у тебя болит второй шейный позвонок, именно его я и растираю, — сказала Марти.