Онлайн книга «Удар судьбы»
|
Снаружи загремел засов. Вошли два стражника: — Поднимайся. Идем. — Куда? — Увидишь. Ну да, конечно. Мог бы не спрашивать. Гремя цепями, Лешка зашагал между стражами по полутемному тюремному коридору. — Стой! — его поставили лицом к стене, загремели ключами. Похоже, пришли… И где же вчерашний следователь? — Заходи. Лешка очутился в небольшом помещении с низким потолком и покрытыми серой штукатуркой стенами. Потрескивая, горели свечи. Посередине, прямо напротив дверей, стоял большой стол, за которым сидел какой-то лысеющий усатый чиновник в темно-коричневой далматике — нет, не следователь, другой. Слева от стола, у стены, имелась длинная скамья… С нее поднялись сразу двое: — Алексей! Лешка заморгал глазами от радости: — Владос! Георгий! Вы как здесь?! — Благодаря милости господина куратора, — оба разом поклонились усатому. — У вас время только до восхода солнца, — потеребив усы, напомнил тот. — Говорите быстрее. — Хорошо, — Владос повернулся к Лешке: — Так вот, пока ничего не спрашивай, слушай… Юноша слушал, время от времени кивая головою. Оказывается, виновником столь крутых изменений в его судьбе оказалась не столько драка, хотя и она имела место, а гнусные происки избалованного сыночка столичного протопроедра Герасима, настрочившего обстоятельнейший донос в канцелярию автократора – базилевса, в котором, кроме драки, обвинял неосторожного юношу во всех грехах, какие только смог выдумать. Нельзя сказать, чтоб Лешка сильно удивился сему известию. Герасим… Ну, кому еще? Разве что, Никифору Макриту? А вот бы их стравить! — Неплохая идея, — засмеялся Владос. — Обязательно стравим. Но сейчас пока не о том надобно думать — как тебя отсюда вызволить, вот вопрос! — Да уж, — покосившись на занимавшегося своими делами куратора, Лешка махнул рукой. — Представляете, обвиняют черт знает в чем — и на полном серьезе!! — Это неважно, — покачал головой Георгий. — То есть неважно в твоем случае. Видишь ли, у протопроедра хватит возможностей продавить любое решение… Нет, нет, о казни речь не идет, но долгосрочная каторга — тоже вещь малоприятная. Эх, хорошо бы тебе скрыться из города хотя бы на полгода. За это время много воды утечет, и много чего изменится. — Как же мне отсюда уехать? — недоуменно переспросил Лешка. — Ведь тюрьма! Он опасливо оглянулся на тюремного куратора, но тот даже усом не шевельнул. Сидел себе, читал какие-то свитки, да время от времени делал в них пометки, обмакивая остро заточенное перо в яшмовую чернильницу. — О том подумаем, — ободряюще улыбнулся Владос. — Ведь с тобой-то мы свиделись, а это, я скажу, не так-то просто! Кстати, привет тебе от всех ваших — через старика тавуллярия. Хорошо о тебе отзываются, добрая, говорят, драка, хорошо повеселились! — Как вы узнали, что я здесь? Георгий улыбнулся: — Помогла некая дева… кстати, тебе знакомая. — Ксанфия?! — Тсс! Никаких имен. — Но она ж вас не знает! — Зато знает, где ты живешь. Вернее — нашла. Ну а дальше уж мы взялись… Усатый тюремный чиновник вдруг оторвался от своих бумаг и важно сказал: — Время! — Да – да, — спохватились Владос с Георгием. Послушник мягко улыбнулся: — Увы, Алексий, но мы вынуждены уйти. Не падай духом и надейся не только на Господа! Мы еще свидимся, ну а пока — прощай. — До свидания, — улыбнулся Лешка. — До скорого свидания, друзья! Когда он вернулся в свою камеру, сквозь решетчатое окно уже виднелись золотящие утренние облака лучи — первые лучи восходящего солнца. Лешка прижался спиною к стене и задумался. И в самом деле — было над чем подумать. Правда, не дали — подсадили еще одного узника, высокого крепкого парня на вид чуть постарше Лешки. — Фирс, — сразу представился он. — Как здесь соломка, мягкая? — Да я б не сказал, — Лешка вполне искренне улыбнулся — ему и в самом деле понравился нежданный сосед — вроде ничего себе парень, веселый. — А тебя как зовут? — устраиваясь напротив, поинтересовался Фирс. Лицо у него было широкое, толстогубое, смешное, волосы русые, лохматые, а глаза — не понятно, какого цвета глаза, темновато было. — Я — Алексей, — Лешка поежился. — Сижу тут за кучу самых гнусных преступлений, которых не совершал. — Все мы не совершали, — сокамерник тряхнул головой. — Я вот тоже ничего такого не совершил, просто треснул по морде десятника. — Ты строитель? — Почему строитель? Акрит, воин. — Воин? — Лешка удивленно хлопнул глазами. — А разве воинов судит гражданский суд, а не свой, воинский. — Понимаешь, дело-то происходило не на службе. Так расслабились маленько с ребятами, выпили, а тут десятник — негоже, говорит, позорить славное имя императорских акритов гнусным и непотребным пьянством! Ну, представляешь, пьяным мужикам такое сказать? — Представляю, — улыбнулся Лешка. — Все равно, что показать быку красную тряпку. И что, все на тебя повесили? — Да, понимаешь, ребята сразу в гарнизон подались, а я не успел — завис тут у одной красули. Теперь вот расхлебываю. — А вообще, как служба? Лешку сильно интересовал этот вопрос, ведь еще в конце прошлого года ему исполнилось восемнадцать и, он, вообще-то, должен уже был вовсю служить в родной Российской армии. Тянуть, так сказать, лямку… или, нет — выполнять конституционный долг, приличествующий каждому порядочному человеку — так гораздо лучше! — Как тебе сказать? — Фирс задумчиво посмотрел в окно. — Наверное, если кто-то слишком привык к Константинополю, к девкам, театрам и прочим развлечениям, тому, верно, служба в дальней крепости покажется пресной и скучной. Но я привык. Даже нравится — как говорится: подальше от начальства, поближе к Господу! Фирс размашисто перекрестился: — Нет, и в дальних гарнизонах жить можно! И не хуже, чем в столице. — А турки? — негромко спросил Лешка. — А что турки? — сокамерник пожал плечами. — Турки — везде турки. Не такие уж они и страшные. К тому же и польза большая от них — по дальним крепостям проверяющие крайне редко ездят. Так что служба, я тебе скажу, очень даже ничего. Да ведь и платят… Вот ты на кого работаешь? — На государство. — Понятно. И какое жалованье? — Пять аспр в день… — Маловато. У нас самый паршивый водонос семь аспр получает! А сотник — целый иперкир. Представляешь — тридцать золотых монет в месяц! |