Книга Пленники ночи, страница 58 – Лоретта Чейз

Когда дверь за женщиной закрылась, Лейла подошла к ширме, отгораживавшей выход.

— Я знаю, что ты здесь, Фиона. Может быть, ты выйдешь и расскажешь мне о том, о чем должна была рассказать уже несколько месяцев тому назад? Что сделал Фрэнсис твоей сестре и в чем ты обвиняешь Дэвида? И чего ты, черт возьми, хочешь добиться, упрятав Летицию в Дорсет?

Фиона вышла из-за ширмы. Ее глаза блестели от слез.

— Ах, Лейла, — сказала она. — Летти сходит с ума от любви к нему. Что мне делать?

Лейла протянула руки. Рыдая, Фиона бросилась в объятия подруги и, запинаясь, рассказала ей все: это случилось на балу у графини Линглэй в начале декабря. Вопреки предупреждению Фионы держаться подальше от друзей Фрэнсиса Летиция дважды танцевала с Дэвидом. Поскольку Фиона решила, что Летиция не может вести себя благоразумно, она высказала все Дэвиду и предупредила его. Сразу же после этого Дэвид уехал, а Фрэнсис остался и начал насмехаться над Фионой. Он сказал, что все видят, что Летиция влюблена в Дэвида, и считают, что она — идеальная жена для наследника Лэнгфорда, поскольку отличный материал для продолжения рода — ведь Вудли размножаются, как кролики. Фрэнсис сказал, что он не сомневается, что когда Летиция будет стоять пред алтарем, маленький наследник уже будет у нее в животе и она скажет не «я согласна», а «я уже давно согласна».

Фиона, конечно, пришла в ярость, но своим ответом она бросила вызов Фрэнсису, спросив: а как насчет Эсмонда?

— Прости меня, Лейла, — сказала Фиона, — но только так я могла привести его в замешательство.

Лейла подвела Фиону к стулу, усадила ее и протянула носовой платок.

— Я понимаю. У Фрэнсиса был талант находить у людей слабые места и он обожал поворачивать нож в ране. А ты затронула его слабое место, что вполне естественно. Впрочем, все это было напрасно, потому что Фрэнсис никогда не упускал возможности отомстить. Что он и сделал, начав ухаживать за Летицией.

Фиона вытерла слезы и высморкалась.

— Я хватилась ее только через несколько часов. Но я не очень испугалась, так как думала, что Фрэнсис давно уехал — сразу же после нашей ссоры. Я поняла, что ошиблась, когда наконец нашла Летицию — на полу в оранжерее, мертвецки пьяную. Вид у нее был ужасный, можешь себе представить. Полуодетая, со спутанными волосами… Но Фрэнсис ее не тронул. До такого он все же не дошел. Зато он взял ее подвязки.

— Чтобы унизить ее. А заодно и тебя.

Лейла подошла к умывальнику и наполнила водой таз.

— Ты догадываешься, почему он украл подвязки, — сказала Фиона.

Лейла стояла спиной к подруге. Ее ум лихорадочно работал.

— Это был трофей, которым можно было похвастаться перед друзьями, — стараясь не выдать своего волнения, ответила Лейла и намочила в тазу небольшое полотенце.

Если бы Фрэнсис показал их Дэвиду, подумала она, тот бы убил его. Но он упустил время. Ему надо было сделать это сразу, в приступе ярости, а не… ждать чего-то. Но Фрэнсис не стал бы ждать до января, то есть больше месяца, чтобы показать подвязки. Он показал бы их через час или два, максимум — на следующий день. А еще он показал бы их тому, кто, по его мнению, оценил бы «шутку». Более опытному распутнику, чем Дэвид, и такому, который умеет держать язык за зубами. Потому что Летиция была не только девственницей, но происходила из знатной семьи. Другими словами, она была совершенно другого круга и для него недоступна. Если бы кто-то что-нибудь прослышал, Фрэнсис стал бы изгоем. Что и случилось. Благодаря…

Лейла обернулась к Фионе с мокрым полотенцем в руке.

— Шербурну?

Фиона смотрела на нее с недоумением.

— Благослови тебя, Господь, Фиона. Могу поспорить, что Дэвид ничего не знает о подвязках. Фрэнсис показал их Шербурну! — Она сунула полотенце в руки Фионе. — Оботри лицо. И расскажи, в чем все-таки виноват Дэвид.

И Фиона рассказала. Ее рассказ потряс Лейлу. Он был подобен змеиному яду, который проник в сердце Лейлы, в ее кровь и мозг. Но Лейла не могла себе позволить думать о своих чувствах. Это была работа, как сказала леди Брентмор, и Лейла была готова справиться с ней не хуже Эсмонда. Правда, она не обладала его дьявольским тактом…

— Ты спросила меня, что тебе делать, Фиона. Разве не ты в своей семье мужчина? Дэвид хочет жениться на Летиции. Что сделал бы в этом случае твой отец?

— Послал бы его черту, как это сделала я, — не совсем уверенно ответила Фиона.

— Но твой отец объяснил бы ему, почему он ему отказывает. Твой отец посчитал бы, что человек имеет право встретиться с тем, кто его обвиняет, и иметь возможность защищаться.

— Ты с ума сошла? — Фиона вскочила. — Я не могу…

— Если не можешь, значит, ты трусишь. Ну, так как? Трусишь или нет?

— Черт бы тебя побрал.

Другого ответа Лейле не нужно было.

Через минуту служащая дамской комнаты, получив еще одну монету, передала лорду Эйвори просьбу Лейлы. А еще через несколько минут он и лорд Эсмонд поспешили к главному фойе театра.

Там уже стояла Лейла об руку с Фионой, у которой от волнения пылали щеки.

— Леди Кэррол неожиданно почувствовала себя плохо, — сказала Лейла Дэвиду. — Не будете ли вы столь добры и не отвезёте ее домой?

Физиономия Дэвида тут же приобрела не менее яркий цвет, чем лицо Фионы, но воспитание взяло верх, и он сразу заявил, что почтет за честь сопроводить леди Кэррол. Он сделал знак лакею, чтобы подали его экипаж.

— Я думаю, что леди Кэррол предпочитает подождать вашу карету на улице. Ей нужен свежий воздух. Не так ли, Фиона? — нежным голосом спросила Лейла, не спуская с подруги угрожающего взгляда.

— Больше всего на свете, — ответила Фиона и добавила тихо: — Что же ты делаешь?!

Дэвид галантно предложил Фионе руку, и они вышли из театра.

Лейла подождала, пока за ними закрылись двери, и только тогда решилась взглянуть на Эсмонда.

— Я надеюсь, что ваше лечение проходит успешно, — сказала она, — и что, кроме его мужской несостоятельности, за ним ничего другого нет. В противном случае завтра вам не поздоровится.

— Игра подходит к концу. Полагаю, вы сегодня ужинаете с леди Брентмор?

— У меня пропал аппетит, — заявила Лейла и ушла.

Как только карета леди Брентмор отъехала от дома Лейлы, Исмал появился на ее кухне. Он прошел в холл нижнего этажа и увидел, как Лейла поднимается по лестнице.

Он тихо ее окликнул, но она, обернувшись, сказала:

— Я устала. Идите домой.

— Вы не устали, — возразил Исмал, поднимаясь за ней следом Вы убегаете. Я понял, что вы мне сказали. Я подозреваю, в чем проблема.

— Да какая там проблема, — съязвила она. — Обычная история. Я просто изобличила вас во лжи, вот и все. Или, может, лучше назвать это осмотрительностью, потому что вы редко лжете в открытую. Вы осторожно ползаете вокруг правды.