Онлайн книга «Джоконда и Паяц»
|
– Светлана Артынова? – уточнил он. – Да. А вы кто будете? – Частный детектив. – Вот оно, что, – не удивилась она. – Вы по поводу Семы? – Почему вы так решили? – Не знаю, – повела она узкими плечиками. – Показалось. Мне сон дурной приснился. Будто Сема провалился в трясину и не может выбраться. Вопит, руки тянет… а я стою, не в силах пальцем пошевелить. Он утонул на моих глазах. Ее лицо было покрыто слоем тонального крема, белого, как сметана. На этом фоне густо подмалеванные черные брови и алый рот выглядели кричаще. Накануне своего визита в театр Лавров навел справки о бывшей жене художника. Ему сообщили, что Светлана невероятно самобытна и талантлива. Эпатажная внешность – часть ее имиджа, как и прочие странности, присущие творческой натуре. В «Потешном» ее ценят. Кроме того, она получает заказы со стороны и неплохо зарабатывает. Роман прочистил горло, собираясь с духом. Он не имел понятия, как разговаривать с такими барышнями. Светлана сама пришла ему на помощь. – Я знала, что Артынов добром не кончит, – заявила она. – Что с ним? Он жив? – К счастью, да. Правда, приболел. Ангина. – У него вечно болит горло! – взмахнула широкими рукавами Светлана. – Меня достали его постоянные полоскания, шарфы, компрессы! Внутреннюю сторону ее предплечий покрывали замысловатые татуировки. Лавров мысленно ахнул, но сохранил благовоспитанную мину. – Зачем вы пришли? – сверкнула она темными зрачками. – У меня мало времени. Работа не ждет. – Мы могли бы поговорить об Артынове? – О нем нынче только ленивый не говорит. Вы журналист? Я интервью не даю! – отрезала Светлана. – Я сыщик, – напомнил Лавров. – Вы прикидываетесь сыщиком, – усмехнулась она. – А сами охотитесь за дешевыми сенсациями и роетесь в чужом грязном белье. Мы с Семой расстались и ни о чем не жалеем. У него после развода начался творческий подъем, я тоже не жалуюсь. – В самом деле? – Я не собираюсь выворачивать перед вами душу! – вспыхнула Светлана. Из-под тонального крема пробился румянец возмущения. Артынов все еще был не безразличен ей. – Кстати, насчет души, – ввернул Роман. – Говорят, ваш бывший муж якшается с дьяволом. У этих слухов существует реальная подоплека? Художница вздрогнула и отвела глаза. Вопрос заставил ее выйти из роли и прибегнуть к импровизации. – Что вы несете? Какой дьявол? Ужастиков насмотрелись? Я вам больше ни слова не скажу. Убирайтесь! – И не подумаю, – невозмутимо парировал он, мысленно перебирая способы задеть Светлану за живое. – Я не гордый, и вам не удастся меня оскорбить. – Тогда уйду я. Она выразила готовность покинуть холл, где они беседовали. Лавров воспользовался минутой промедления и брякнул: – Натурщица, с которой Артынов писал Венеру, погибла. Выбросилась из окна своей квартиры. Кое-кто не верит в ее самоубийство. Вам не жаль несчастную девушку? Она только начинала жить, мечтала о любви, о славе… – Ой, я сейчас заплачу! – скривилась декораторша. – Вы жестоки. – Меня бы кто пожалел, – рассердилась она. – Ну вы-то пока живы… – Что значит пока? – Кое-кто подозревает вашего бывшего мужа в убийстве, – понизил голос Лавров. – Сему? Абсурд! – воскликнула Светлана, и пластиковые кольца в ее ушах закачались. – Он и мухи не обидит. Сема лентяй, зазнайка и бездарь. Но он не злодей! – Таким он был раньше. Теперь кое-что изменилось. – Кое-что, кое-кто! – вспылила она. – Ненавижу намеки! Говорите прямо, что вам от меня нужно? Лавров помолчал, глядя на ее неестественно белое лицо с ярко-красными губами. Ни дать ни взять – вампирша, восставшая из гроба. Ей можно прямо из театра смело отправляться на Хэллоуин. – Вы ошибаетесь, называя Артынова бездарью, – вкрадчиво произнес он. – Я видел его Венеру. Она прекрасна. Более того, она божественна! – Ха! – возмутилась художница. – Сема не брезгует плагиатом. Он копирует знаменитые полотна, вставляя в чужой сюжет своих любовниц. Это не живопись. Это – пошлость! Светлана, похоже, до сих пор ревнует Артынова к его натурщицам. А может… она и есть – убийца? – Уж не вы ли помогли Ольге Слободянской выпасть из окна? – Вы в своем уме? – растерялась декораторша. – Явились обвинять меня? – Подобная мысль может прийти не только в мою голову. У погибшей девушки был состоятельный возлюбленный, который жаждет мести. – Мы с Артыновым разведены, и мне плевать, кого он пишет и с кем спит. – Не верю, – усмехнулся Роман. – Плевать! – Меня-то вам нечего опасаться, – многозначительно обронил он. Светлана, как она ни была возбуждена, насторожилась. – Опасаться? – выдохнула она. – Вы мне угрожаете? – Я предупреждаю. Кое-кто собирается отомстить за смерть молодой прелестной девушки. – Ищет козла отпущения? – Вот именно. Обидно, если этим козлом… окажетесь вы. – Я?!! – взвилась художница. – Почему я?! – У вас есть мотив. – Кто вас прислал? – Моя работа предполагает конфиденциальность, – заявил Лавров. – Я не имею права разглашать имя клиента. Но будьте уверены, он беспощаден и не стеснен в средствах. Человек потерял самое дорогое – любовь. Вы сильно рискуете, Светлана. Его самого тошнило от слов, которые приходилось произносить. Художнице они тоже не понравились. – Вы сначала докажите, что я приложила руку к смерти этой… девицы. – Доказательства требуются в суде, – рассмеялся бывший опер. – А вас никто судить не собирается. Вы просто попадете под машину… или свалитесь с лестницы, например. Ему было неприятно пугать женщину, но как иначе заставить ее отвечать на вопросы. – Как вы смеете… Светлана вдруг заплакала. Слезы потекли по ее щекам, размывая крем и проделывая темные дорожки. – Когда же это кончится? – стенала она, всхлипывая. – Он мне жизнь сломал! Я даже ребенка не смогла родить… Сема был против. Дети, мол, помеха для творчества! Я вкалывала за двоих, а он искал себя… целыми днями валялся на диване, ждал вдохновения. А оно все не являлось и не являлось. Мы ругались, скандалили, и каждый раз я оказывалась виноватой в том, что он не состоялся как художник. Я не стала его Музой! Понимаете? Он на это рассчитывал. Я должна была спать с ним, заботиться о нем, зарабатывать на хлеб насущный, да еще и служить Музой! |