Онлайн книга «Сам без оружия»
|
– А ты чем поправлялась? – хмыкнул Щепкин. – Минеральной водичкой. Я ведь не налегала. – Зинштейн не подливал? Диана окатила капитана чарующим взглядом, хлопнула ресницами. – Вы ревнуете, господин капитан? Как мило… нет, Сереженька и не пытался. И сам пил мало. Зато говорил много. Поздравьте меня, господа. Наш режиссер предложил мне стать примой его фильма! Белкин и Гоглидзе переглянулись. – Браво! Вот как, оказывается, попадают в синема! Милая улыбка, вино, волнующий взгляд… – И комплименты, – вполне серьезно добавила Диана. – Наши мастера, как и все творческие люди, падки на лесть, похвалу, восторги. Этого хватает, чтобы стать для них и Музой, и утешительницей, и прочим… – По поводу прочего, – вставил Щепкин. – Каково мнение о компании? Есть что‑то интересное, особенное? Диана стучала пальчиком по столу. – А знаете, Василий Сергеевич, я вдруг тоже захотела кофе. Не откажите даме? Сидевший ближе к двери Белкин вышел в коридор и спустя полминуты вернулся. – Сделают. Со сливками, как всегда? – Спасибо, Гришенька. Диана отложила маленькую сумочку, в которой всегда носила браунинг 1900 или номер один, как его иногда называли. С улыбкой посмотрела на Щепкина и спросила: – С кого начать? – С кого угодно. Зинштейна можно пропустить, американца, наверное, тоже. – Американец – душа компании, – заявила Диана. – Его жизнерадостности хватит на всю столицу. При этом железная хватка… как это по‑американски? Бизнесмена! На японского шпиона никак не похож. – Другие? – Дамочки?.. Диану перебил проводник, принесший кофе. Диана мило улыбнулась ему и попросила еще ликера. Когда тот ушел, Холодова вдохнула аромат кофе, сделала несколько глотков и зажмурилась. – Хорошо… Мария и Ольга из хороших семей, образованны. Но… умом не блещут. Что не особо и важно при такой профессии. Белкин толкнул Гоглидзе, тот в ответ подмигнул. Ну да, какая же женщина будет хвалить другую, пусть даже если надо дать объективную оценку! Диана хоть и опытный сотрудник, но все же женщина. Иголок и шпилек для других дам у нее с избытком. – Виолетта. Эта поинтереснее. Себе на уме и цену знает. – Диана сделала вид, что не заметила переглядов тезок. – Пыталась подкатить ко мне – комплименты, похвалы… поняла, что я ее раскусила, но не обиделась. Вполне дружелюбна. – И тоже никаких подозрений? Диана пожала плечами. – Если только не подозревать ее в попытке подружиться с японцами. Нет, господин капитан, наши дамочки явно не из тех, кто лезет в политику. Слишком увлечены собой, карьерой, работой. Да и не дурнушки, чтобы увлечься всякой дурью. Проводник вновь постучал в дверь, с поклоном подал ликер, спросил, чего еще угодно господам и даме. Получил чаевые и ушел. Белкин выглянул наружу, проверил, нет ли кого поблизости, и закрыл дверь. – А как тебе мужская часть группы? – спросил Щепкин. – Что скажешь о художнике? – Господин спаситель? – Не понял, какой спаситель? – нахмурился Щепкин. О неком спасении он слышал впервые. – В каком смысле? Диана посмотрела на Гоглидзе. – Ротмистр, не будете столь любезны? Гоглидзе тут же наполнил рюмку ликером. – Благодарю, Георгий. В качестве дижестива подойдет. Хотя я толком и не позавтракала. – Холодова попробовала ликер, блаженно прикрыла глаза. Щепкин терпеливо ждал. Он знал, что Диана обожает игру, особенно если имеет нечто интересное. И что перевоспитать эту строптивую особу просто невозможно. Остается терпеть… – Сереженька вчера поведал об эпическом подвиге Скорина. За день до отъезда на Зинштейна напала какая‑то шпана. Хотели ограбить, а может, и убить. Как сказал Сережа, он испугался до того, что готов был напасть на них. Такая вот смелая трусость… Но тут появился Григорий и задал жару шпане. Они еле ноги унесли. Вот так! В благодарность за спасение Сережа решил угостить героя и в разговоре выяснил, что тот ко всему прочему художник. Как оказалось, не самый умелый, но все же подходящий. Щепкин посмотрел на Диану, перевел взгляд на офицеров. – Да он Геракл, наш худой художник, – скаламбурил Гоглидзе. – И скромник, молчал. Ну, теперь понятно, почему он здесь. Белкин отметил недовольство на лице капитана, спросил: – Думаешь, подстроено? Щепкин пожал плечами. – Трудно сказать. Сейчас не узнаешь. Уличная шпана вполне могла подстеречь Зинштейна, он легкая добыча. Ладно, поставим этот подвиг Скорину в плюс, как говорит Батюшин. – М‑м… вы бы видели реакцию публики на рассказ Сережи, – протянула Диана. – Дамочки кричали ура, бросали на Скорина такие взгляды… Кстати, это помогло Грише увести Ольгу к себе. Видимо, захотел наедине поведать о подробностях подвига… Холодова допила ликер, довольно прищурила глаза, посмотрела на Щепкина. – И судя по всему, ночь у них прошла замечательно. – А ты откуда знаешь? – осведомился Щепкин. – Так я утром успела переговорить с дамами. Поболтать, пооткровенничать. Не спала, как некоторые… – И? – Ну во‑первых. – Диана коварно улыбнулась. – Григорий, как и вы, господин капитан, носит новомодные трусы. Гоглидзе поперхнулся кофе, плеснул на столик. Щепкин сжал челюсти, от чего на скулах вспухли желваки. Белкин торопливо сунул нос в чашку, чтобы не засмеяться. А Диана невинно улыбалась, словно ничего не произошло. – Дальше, – скрежещущим голосом проскрипел капитан. – Такие коротенькие, выше колен, серого цвета, – язвила вовсю Диана. – Об этом мне поведала Ольга. А еще поведала, что Григорий чудо как хорош, полон мужской силы и что в его объятиях она позабыла обо всем. И что искусала одеяло, дабы не разбудить криком весь вагон… Не смотрите так, господин капитан. Сейчас двадцатый век, а не семнадцатый. Эмансипе, феминизм, свобода, равенство… А наша Оленька из самых рьяных сторонниц искренности. – Это все? Диана вздохнула, опустила глазки. И вовсе уж ангельским голоском выдала: – Григорий явно сторонник силовой гимнастики, тело тренированное, атлетическое. Судя по тому, как он лихо расправился со шпаной, знаком с боксом или борьбой. А вдобавок носит оружие. Пистолет вроде наших браунингов или кольтов. – О! – воскликнул Гоглидзе. – Да он башибузук! Вот так художник! Щепкин задумался. В ношении оружия ничего странного нет. Многие сейчас таскают оружие, от велодога до нагана или кольта. Но сочетание столь видных характеристик вкупе с оружием наводило на мысль, что Скорин может быть не совсем тот, за кого себя выдает. |