Книга Второго шанса не будет. Отражение во мгле, страница 28 – Сурен Цормудян

— Что это, отец? — спросила Сабрина.

Вся группа собралась вокруг, с удивлением разглядывая борозду.

— Снегоход, — проговорил насторожившийся охотник. — Черт возьми, у кого в городе есть снегоход?

— Последний был у нас, — тихо ответил Тор. — Но он уже лет пять как сломался.

Бронислав хмурился все больше, разглядывая след, и кивал.

— Вот именно. Всем быть очень внимательными. Слушайте и смотрите в оба. В городе, похоже, чужак.

— Улица Шамшиных, кажется. — Селиверстов осматривал огрызки зданий, поправляя на голове непривычный шлем. — Да, она самая.

— Посмотри, Вася, вот это рухнуло, кажется, совсем недавно. — Жуковский показал рукой на груду красного кирпича и покрытый ржавого цвета пылью снег вокруг. Пылевой шлейф протянулся в том направлении, куда еще недавно дул ветер; чуть ли не вся улица была в бурых пятнах.

— Да, похоже, — согласился искатель. — Наверное, не выдержало бури.

Ломака взирал на руину, с тоской думая о своем доме. Столько лет прошло. И когда вспоминал в последний раз, сейчас и не упомнить. Но теперь вдруг… ком в горле, и першит. А может, от оставшейся в воздухе кирпичной пыли першит или от холода? Он застегнул молнию комбинезона до самого носа, закрыв пол лица воротником.

— Н-да, — вздохнул Волков. — Еще несколько лет, и рассыплются все здания. Сотрутся в порошок и покроются снегом. И ничего не останется от людей. Ничегошеньки.

— Черта с два, — дернул головой Костя. — Ребенок мой. А это все — лишь камень. Но ребенок родится и будет жить.

— А зачем? — Степан обреченно пожал плечами.

— Чтобы жить. Чтобы было еще…

— Отчаянный ты парень, Ломака. Я бы не решился.

— Тогда ничего от людей не останется. Если не решиться.

— Следы! — махнул рукой Жуковский.

Он и Селиверстов были уже на противоположной стороне улицы и разглядывали снег.

Волков и Ломака подошли к ним. Снег действительно был пересечен цепочками человеческих следов. Похоже, кто-то пережидал бурю в этих обгоревших руинах.

— Вы уверены, что это их следы? — спросил Костя.

— А чьи еще? — поднял голову Селиверстов. — Искатели из общины не выходили последнее время, а по городу больше некому шляться. Да и было бы это нарушением хрупкого равновесия. Когда слишком много людей в городе, твари нервничают. Так что охотники здесь прошли. Будь уверен.

Константин присел на корточки и тронул рукой снег. Какие-то из этих овальных следов оставлены ножками его Марины. Морозная дрожь пробежала по спине.

— Ну так идем скорее за ними, — резко поднялся он.

— Да не спеши, а то успеешь, — хмыкнул искатель. — Торопиться нельзя. Дров наломаем и цели не достигнем. То, что мы следы нашли, осторожность нашу не отменяет.

Капитан со странным псевдонимом Рипазха неторопливо вел одногусеничный снегоход с поворотной лыжей по льду реки. Слева от него, в дымке снежной пыли, еще не до конца осевшей после бури, мрачно проглядывали быки-близнецы давно разрушенного Дмитровского моста. У ближайшей к восточному берегу опоры изо льда торчала баржа, вставшая на дыбы и не затонувшая до конца. Снегоход затормозил у той опоры, что посреди реки. Капитан заглушил двигатель, осмотрелся и вслушался в гул ветра, чувствовавшего себя особенно вольготно в широкой речной долине.

— Жаль, нет фотоаппарата — зрелище то еще, — пробормотал Рипазха.

Его глазам уже были привычны занесенные снегами ядерной зимы руины городов. Но почему-то здесь, на самой середине реки Обь, у останков разорванного в клочья много лет назад моста, он ощутил какую-то мрачную красоту потустороннего мира — невольного наследника цивилизации, что сгинула так бесславно в буре планетарной войны. Он бросил взор на берег, с которого недавно спустился. Тот был лесист. А вот на восточном деревьев не видно, хотя из сугробов торчит немало пней.

Возле уреза реки, рядом с бывшим мостом, остатки какого-то строения. Капитан послушал поминальную песнь ветра еще полминуты и, оседлав снегоход, двинулся в ту сторону. Проехал мимо проржавевшей насквозь баржи. Теперь было видно, что возле того строения изо льда торчит еще одно полузатопленное плавсредство. Достигнув наконец берега, капитан снова остановился и вырубил мотор. Снега тут было очень мало, в основном голый лед, причем бросающимися в глаза круглыми пятнами. Рипазха подошел поближе, и догадка подтвердилась: лед здесь довольно свеж для нескончаемой зимы.

Он снял с пояса альпеншток и стукнул несколько раз. Крепкий. Немудрено, при такой стуже река промерзнет очень быстро и глубоко.

— Командир, — произнес он в микрофон рации, закрепленный на жестком стоячем воротнике его костюма.

— Да, — послышался голос Дьякона из наушника.

— Я на реке, у восточного берега. Здесь, похоже, следы лунок. Уверен, что не сами собой появились. Всего три штуки. Одна метр в диаметре, другие чуть больше. Наверное, добывали воду или рыбу. А может, и то и другое.

— Ясно, — ответил Дьякон. — Это первое свидетельство наличия здесь людей.

— Да, но только этим лункам может быть несколько лет. Они совсем замерзшие.

— Может, несколько лет, а может, и неделя. При таком холоде ведь не определишь. Лед белый или голубой в лунке?

— Белый. Но цветовая характеристика тут мало что даст, командир. Это ведь пресная вода, а не океан. Да и мало ли какие примеси в реке.

— Ладно, поглядим, что будет.

— Хорошо, Дьяк. До связи.

Рипазха подошел к затопленному плавсредству. Похоже, какое-то прогулочное суденышко. Двинулся дальше. Строение на берегу было разрушено не сильно. Видимо, склон берега защитил от ударной волны. Но не спас от огня. Обуглившиеся кирпичи, развеявшаяся чадом и пеплом крыша. Окна… Тут, похоже, было кафе — осталась декоративная арка с каркасом неоновой вывески в виде дельфина.

Капитан осторожно вошел в помещение. Крыши нет, оконные проемы пусты — за десятилетия сюда намело уйму снега. Правда, у стен его меньше. Капитан поковырял альпенштоком и довольно скоро вытянул за ребро часть человеческого скелета. Точнее, грудную клетку.

«Нехорошо тревожить могилы усопших, — подумал рейдер. — Хотя… Весь мир могильник».

Он тряхнул инструментом, сбрасывая кости, и вышел из кафе. Обошел обгорелую руину и взглянул на берег.

Деревьев не сохранилось, были только пни, высокие и не очень. Иные выступали из снега на добрый метр, других выдавали небольшие бугры. Судя по некоторым пням, часть деревьев повалилась из-за вышивания и ветров. Хватало и сгоревших. Но взор также цеплялся и за характерные стёсы, говорившие о работе топора. И еще кое-что присутствовало на склоне. Машины. Много машин. В основном легковые. Они также разделились на те, что укрыты снегом, и те, что видны. Беспорядочно разбросанные среди пней автомобили были измяты, разбиты на куски, обожжены.