Книга Хирург. Бегун. Беглец, страница 79 – Юрий Волгин

— Выгодную вам, но погубившую общину.

— Им не следовало доверять первому встречному, то есть беглецу. Я вообще советовал бы никому никогда не доверять. Потому что благие намерения могут повлечь за собой уйму неприятностей. А когда тебе раскроят череп, когда ты будешь захлебываться собственной кровью, вспомнишь ли ты о том хорошем, о чем думал вначале? Нет. Я отношусь к благим намерениям скептически.

— Но ты был со мной откровенен — чем это не достойный поступок? — возразил странник.

— Кто сказал, что это тебе поможет? И разве я тебе все рассказал? Да и не по своей же воле я это сделал, а так, ради бартера.

Кукловод вдруг наклонил голову, зачмокал, и изо рта его потекла тягучая струйка слюны. Он сплюнул себе на руки и принялся энергично втирать слюну в два пришитых пальца.

— Опять ноют, сосиски хреновы, — пояснил он. — Сегодня ночью будет сильная гроза. Приятно, конечно, что я это знаю, но боль такая, будто их к трактору прицепили и потянули.

Густав, прикрыв глаза ладонью, посмотрел на безоблачное небо:

— Как-то не похоже.

— Поверь мне, этой ночью ты раз или два точно проснешься от грома. В корабле не опасно, но я вот не люблю ночевать в нем в непогоду. Первобытный страх какой-то от молний, громов, ветра. Чего боюсь, того боюсь, скрывать не буду.

— Ладно. Ты знаешь, где сейчас беглец?

— После того как он избавился от очистителя, можно лишь гадать. Я бы с удовольствием повидался с ним, чтобы выпустить его предательские кишки наружу, но, видимо, не судьба. Лучше сосредоточиться на настоящем, на том, что происходит здесь и сейчас. Ты ведь тоже заметил, что мы скоропостижно кончаемся? Что наши жизни утекают в черную дыру, которой нет предела?

— Нет, — сказал странник. — Моя жизнь в моих руках.

— Смешной ты парень. У нас любят веселых. Не хочешь стать кукловодом?

— Пока у меня есть дела поважнее.

— Да не может быть! — Кукловод удивленно присвистнул. — Подключив свою телепатию, я делаю вывод, что ты — ищешь беглеца!

— И не только.

— Но если положить на чаши весов все твои дела на данный момент и беглеца, что перевесит?

— Последний, — не раздумывая, ответил Густав.

— То-то и оно. Твоя главная ошибка в том, что ты стараешься избавиться от преимущества. МКГ сделала из тебя монстра, но чем хороши монстры? Тем, что они могут рушить, громить, убивать. Они сильнее обычных людей. И ты сильнее, сам это знаешь. Но боишься себя.

— Еще сегодня утром мне сказали, что моя главная проблема в том, что я ничего не понимаю. Теперь ты говоришь, что я боюсь сам себя. Наверняка еще кто-то скажет, что я псих и недоносок. И я скорее поверю третьему, чем тебе. Потому что раньше я жил спокойно и размеренно, не вдаваясь в подробности. А когда стал… — Густав подумал и щелкнул пальцами, — детализировать, то понеслось. Все не так, я не так, это не так, жизнь не так.

— А ты хотел просто жить, черный носитель? — вкрадчиво спросил кукловод, кинув на странника взгляд исподлобья.

— Да.

— Боюсь, что курорт отменяется. Тебе было бы легче, если бы ты сдох, задай себе вопрос на досуге. А пока живи и мучайся, тонкая и ранимая душа. Если пожелаешь вступить на правильный путь, то кукловодов можно найти в любом мало-мальски крупном городе. Под землей. Подальше от магистралей, Легиона и спутников МКГ.

— Такого не случится.

— Не зарекайся. Как говорил мой отец, кто зарекается, у того хер не залупается. А это страшная болезнь, парень, фимоз называется.

— Учту.

— Аудиенция закончена, я могу идти?

— Да. — Густав посмотрел на часы и встал. — Куда в принципе мог отправиться беглец? Может, он что-то говорил?

— Ничего он не говорил, молчал, как слепая рыба со дна Марианской впадины.

Кукловод одним движением с лязгом схлопнул столик и засунул его себе под мышку, как альбом художника. Очиститель все еще был на его голове. Гекс потянулся и, широко зевая, поднялся с земли, потирая поясницу.

— Вы же дружили! Какие-то цели, мечты у него были? — безнадежно уточнил странник.

— Мечты? — Дмитрий задумался. — Была у него одна мечта — жить у моря. Но если бы он действительно этого хотел, то перебрался бы туда еще во времена службы на МКГ.

— Многие хотят к морю, — заметил странник.

— Только не я. Из-за этих многих и жары там слишком шумно. Мне больше по нраву муты — беспрекословные солдаты. Бойцы, которые меня боготворят. Глядя на меня, они думают, что я один из них. Это разжигает их энтузиазм, как кузнечные меха пламя. А мне приятно. Круто быть генералом, парень. — Кукловод протянул руку страннику, и они обменялись рукопожатиями. — Приятно иметь с тобой дело.

— Мне тоже. Только не люблю, когда меня вербуют.

— Привыкай.

Дмитрий улыбнулся и пошел к своему кораблю. Потом неожиданно остановился, обернулся и сказал:

— Чуть не забыл.

Он сунул руку в карман, вытащил револьвер и выстрелил в Гекса. Все произошло настолько быстро, что странник даже ничего не успел сделать. Но когда шок прошел и пороховое облачко развеялось, револьвер кукловода снова лежал в кармане плаща.

— Но-но-но! Не нервничай, странник! — сказал он. — Я просто убрал лишние уши. Он не спал, разве ты не заметил? Все это время он подслушивал. К сожалению для него, я это засек. Он был не тот человек, которому можно доверять что-то серьезное. Продастся сразу же.

— Но он же человек, неужели тебе его не жалко?!

— Как человека? — Кукловод закатил глаза. — Жалко! А вот как болтливого языка — нет.

— Ты бы мог просто сказать, чтобы он ушел, и все! — с яростью крикнул странник.

Кукловод пожал плечами и усмехнулся:

— Какая разница? О нем никто плакать не станет. Скажи спасибо, что я не пришил другого твоего друга и тебя заодно. — Он развернулся и зашагал к машине. — И не смей стрелять мне в спину, это будет нечестно!

Странник, стиснув зубы, отвернулся.

Гексоген лежал на липкой от крови траве. Той траве, на которой он еще совсем недавно спал и видел сны. Или подслушивал, если верить кукловоду. В сгустке крови увязла божья коровка, она увлеченно гребла свободной левой стороной, стремясь вырваться. Широкая рана в груди пирата еще слегка дымилась, резко воняло паленой плотью.

Птицы, встревоженные выстрелом, дружно снялись и с шумом улетели прочь. Теперь слышен был только треск кузнечиков да заведенный двигатель корабля кукловода. Затем он газанул, выпустив столб сизого дыма, развернулся и проехал мимо Густава по обочине, пару раз пронзительно посигналив. Сушеная голова на флагштоке тоже как будто прощалась, раскачиваясь вместе с подвеской на выбоинах, в которые проваливались колеса машины.