Онлайн книга «Русская кровь»
|
– Интересно что там было раньше? – сказал Кириллович, задумчиво рассматривая пустую банку, – Зелёный горошек? Или жирная свиная тушёнка? Кто знает? Кто даст ответ? – он трагично вздохнул, – Никто. Этикетки не сохранилось. Я улыбнулся: – Подобный монолог уже где-то звучал… – Да? – удивился старик. – Но, кажется, не о тушёнке. А о бедном Йорике. – Да, бедный… – серьёзно кивнул Кириллович, – Я раньше не понимал. А теперь уверен – он с голодухи загнулся. Шекспир верно отразил социальную обстановку. За это мы и любим его творчество. – А как же Гамлет? – удивился я. – А что Гамлет? Зажравшийся принц. «Быть или не быть?» – тоже мне вопрос. Через пару минут, ответ на самые глубокие философские вопросы уже готовился на костерке. Ножом мы сделали отверстия в банках. Продели через них веточки и подвесили над огнём: раков – в одной, выпотрошенных лягушек – в другой. Раковины беззубок сунули в угли. Кириллович порылся в карманах и достал последний резерв – слипшийся бульонный кубик. Слегка он отмытый в проточной воде, кубик отправился в банку к земноводным. Пока ужин готовился, я активно занялся сбором горючего материала. А Кириллович начал готовить салат из корней осоки: – На самом деле, в мире не так уж много несъедобных вещей! Глобальный вывод. Хотя, думаю, у дикарей Амазонии – рацион богаче. Зато у нас пираньи не водятся. Даже среднерусская полоса имеет свои преимущества. «Что ж, – думал я, таская ветки, – Биосфера не слишком сурово настроена к людям. Во всяком случае, куда мягче, чем они друг к другу». Горка хвороста выросла до внушительных размеров, когда наконец раздался скрипучий голосок: – Эй, Денис, кушать подано! Чтоб не сидеть и не лежать на сырой земле мы устроили лежбище из веток. Щедро насыпали сухой сосновой хвои – она ведь не колючая, даже приятная на ощупь. В общем, разместились с комфортом. И без помех могли предаться гастрономическим ощущениям. Лягушки оказались вполне. С бульонным кубиком вообще напоминали молодых цыплят – только очень мелких. Печёные беззубки… тут сложнее. Я съел целых две штуки и не разобрался – на что они похожи? На тухлых кальмаров или на горячую пластмассу, приправленную болотным ароматом? – Да, – вздохнул Кириллыч, – В другой раз, надо хорошенько их проварить. Мысль интересная. Только сомневаюсь, что от этого они станут лучше. Ещё не хватало соли. Щепотка, завёрнутая в кусок газеты, у старика имелась. Но на её использование Кириллович наложил вето: – Ещё пригодится, будь уверен. В качестве соуса, мы использовали бульонно-лягушачий отвар. Щедро макали туда выковырянных из раковин беззубок. Сочетание оказалось удачным. Штук пять печёных беззубок оставили на утро. В качестве десерта съели раков. Закусили их «салатом». И запили отваром из обеих банок. Хм-м… И не думал, что так быстро всё кончится. – Хорошо, – сказал Кириллыч, блаженно вытягиваясь на лежбище. – Ага, – кивнул я, – Но мало… Он улыбнулся, прихлопнул комара и глянул в небо, на первые загорающиеся звёзды: – Так уж устроена Вселенная, Денис – хорошего много не бывает. Ночь вступала в свои права. Багровые облака у западного края неба медленно дотлевали изнутри. Фиолетовая пелена ширилась вдоль горизонта. – Тепло, – сказал я. – И это хреново, – вздохнул Кириллович, – Утром будет дождь. – А может и не будет. У востока держалась густая синь с золотыми искрами. Я ощупал свою сохнущую одежду – ещё влажная. Подкинул веток в костёр и сел так, чтобы дым отгонял назойливых комаров: – Знаешь, Кириллыч… А я почти привык. – К чему? – Ко всему. Вот поели мы и хорошо нам. И фиг с ним, с завтрашним днём… Что толку гадать? – Молодец, – кивнул он, – Верно мыслишь. Всё, что нужно для счастья – ставить себе выполнимые задачи. Я протянул руки к желтоватым языкам пламени. Костёр – это тоже очаг. Это словно родной дом, который всегда с тобой… – Кириллович, а ты привык? – Я-то? – он повернул голову, – Наверное… Только устал я за эти три года. – Понимаю. – Вряд ли, – улыбнулся он, – Ты – молодой. – Не такой уж и молодой, – пожал я плечами. – Все равно, твоя жизнь – здесь и сейчас. А моя – закончилась… – Что ты городишь! – возмутился я. – …Закончилась, – повторил он, – Ещё когда на университет упали первые бомбы, – он глянул в усыпанное звёздами небо, – Иногда, кажется – меня давно нет. – Ну вот… Опять дерьмовая философия. Пройтись, что ли, вдоль берега, поискать раков. – Успеешь, – прищурился Кириллович, – Подкинь-ка ещё дровишек. Мы молча сидели у костра. Мы смотрели на красные прогорающие угли. И каждый думал о своём. Наверное, старику было что вспомнить. У меня прошлое – совсем небогатое. Каких-нибудь двое суток. Перед глазами замаячила бесхитростная мордашка Ксении. Чёрт, а я ведь её оставил… Думал только спасении шкуры. И можно сказать, бросил. Она мне поверила. А я… разве я её искал по-настоящему? Нынешние времена не для одиноких девочек. Пусть даже с двумя пистолетами в карманах. – Кириллович, много в округе «оборонщиков»? – Откуда мне знать, Денис? – он пожал плечами, – Я здесь – в первый раз. Вообще, думаю, их тут до фига… Мы ведь специально шли вдали от главных дорог. Обычно именно там рискуешь нарваться. – И сколько вы шли? – Суток трое. Всю Московскую область – без проблем. А здесь расслабились. Вот и налетели… – Да, расслабляться нельзя, – поёжился я. И вспомнил, как пил самогон с Никитой. Как старался забыть о Ксении. А потом разворачивал грязный свёрток с топором… Вздрогнул. Подкинул хвороста в огонь. Обжёг пальцы и выдавил: – Знаешь, Кириллович, я ошибся. Трудно к такому привыкнуть. Муторно мне… – Неудивительно, – вздохнул Кириллович, – Вот я… столько лет преподавал историю. Сочинял монографии о цивилизациях. О том, как они рождаются и умирают. Но когда это происходит с твоей страной… Ты все равно оказываешься не готов. Что-то зашуршало в кустах. Я резко обернулся. – Расслабься, – успокоил Кириллович, – Это не двуногий зверь. Какая-то мелочь вышла на кормёжку. |