Онлайн книга «Русские сумерки»
|
Я сам себя загнал в эту ловушку! Лихорадочно оглядываюсь. Неужели всё кончится так глупо? Хоть бы что-то, кроме бесполезного складного ножика в кармане… Хоть бы какой камень… Ага, вот железяка, о которую больно я ударился, когда падал в траву! Хватаюсь за ржавый штырь. А он, сука, не поддаётся! Упираюсь изо всех сил. Раненую ногу будто кипятком обжигает. Но я таки выдёргиваю вросший в землю кусок оконной решётки – как раз в тот миг, когда чёрная тень падает сверху. Хриплый вой! Третий приземлился на торчащие вверх острия решётки. Ржавое железо проткнуло его насквозь и вышло из спины! Я бросаюсь в сторону. А рука высшего мёртвой хваткой уже вцепилась в моё плечо. Отлетает вбок окровавленная решётка. Он наваливается сверху и тянется клыками к моей шее. Низшая разновидность упырей – те, что пьют кровь… Я бью его локтем – никакого эффекта. Тяжело раненный, он – ещё силен. Сильнее меня! Наверное, недавно успел отнять чью-то жизнь… Так же, как сейчас отнимет мою! – МИТРИЧ! – хрипло ору из последних сил. Тишина в ответ. Их же было трое! Три замечательных старика… Неужели никто не выжил?! Рядом грохочет автомат. И хватка высшего вдруг слабеет. Я отбрасываю его. Поворачиваю голову, переводя дух. И вижу мальчишку с «АКМом». Я его узнал – ещё недавно он висел на балконе. Сам отвязался? Молодец! И наверное, пришёл со стороны дома – по той же узенькой перемычке, что и я. Трава там гуще, а аномалия – слабее… Я тяжело поднимаюсь: – Дай автомат! Беру у мальчишки «АКМ» и добиваю высших. Я ничего не чувствую – словно стреляю в опасных зверей. Эти – даже хуже… – Ни детей, ни стариков! – шепчу, до половины опустошая магазин. Оглядываюсь на пацана. Тот кажется спокойным. Довелось и раньше всякого насмотреться? – Они были злые, – говорит мальчишка. – Они вообще были не люди! – Да, – кивает он. – Хотя… Это с какой точки зрения оценивать. Я ошалело моргаю. Несколько секунд мы смотрим друг на друга. И я вдруг понимаю, что он СЛИШКОМ БЫСТРО тут оказался. Вся моя схватка с упырями отняла меньше пяти минут. И за это время он успел отвязаться, спуститься по балконам, раздобыть автомат… – А где второй? – хрипло спрашиваю. – Там, в соседнем подъезде. – И с ним… всё в порядке? – Да, просто он очень испугался. – А ты… ты не испугался? Он бесхитростно на меня глядит. И чуть кивает: – Было немного страшно. – Понятно… – Автомат в моих руках кажется неподъёмно тяжёлым, словно из чугуна отлитым. Я всё ещё держу его стволом вниз. – Не знаешь, где остальные пропавшие дети? – Думаю, их уже нет. – Он медленно отступает, не сводя с меня глаз. Так же, спиной, уходит в аномалию. Автомат в моих руках будто сам по себе обретает горизонтальное положение. Я едва удерживаю палец на спусковом крючке. Мальчишка пятится к дому и качает головой: – Не надо! – Ты… – Там, в школе, – ещё один. Ты успеешь его остановить! Ещё один? Я вздрагиваю. Где-то поблизости – автоматная очередь. Быстро оглядываюсь. Когда поворачиваю голову – мальчишки уже нет. Наверное, прошёл через аномалию и растворился в воздухе… Несколько секунд я стою будто вкопанный – пристально изучая тёмные глазницы домов, мёртвый пустырь. Вслушиваясь в скрип засохшего клёна – того, что в соседнем дворе. Я словно жду какого-то подвоха… Потом хватаю трофейное оружие. Выбираюсь из аномалии и бегу к школе. Ещё автоматные очереди! Там, внутри! Неужели я опоздал? Перемахиваю через ограду. И падаю, вжимаясь во вскопанные грядки. Фонтанчики земли взлетают совсем рядом. Брызгают щепки и кора с ближайшего дерева. Тут я соображаю, что забыл крикнуть пароль. И ору во всю глотку: – СТАЛИНГРАД! Автоматы затихают. Я подхожу ближе. Меня впускают – через маленькую железную дверь. В коридорчике сильно воняет порохом. Ещё – острый запах крови. Тусклый свет подвешенного на крюке фонаря озаряет мрачные физиономии стариков, гильзы на полу. А чуть в стороне от двери валяется мужик лет тридцати с простреленной головой. – Это кто? – спрашиваю я. – Наш. Точнее, мы думали, что наш… Они рассказывают. И всё становится ясно. Тот, мёртвый, явился в группу Митрича ещё неделю назад. И казался обыкновенным. Вроде бы даже пароль знал – от Невидимой Армии. Привёз мешок крупы, говорил правильные слова… А когда стала долетать пальба с пустыря – сразу занервничал. Убил охранника и пытался открыть дверь. Но в узком коридорчике было мало места для маневра. Двоих стариков он успел тяжело ранить, а его завалили. Я киваю, слушая. Значит, беднягу подвели нервы? Да, высшие друг друга чувствуют. И когда там, на пустыре, я добил его товарищей – этот, здесь, чуть не спятил. Поехала крыша у диверсанта… Неудивительно. Я прошу у одного из стариков флягу и жадно пью воду. Сердце уже не колотится бешено. Одно мне неясно – почему проклятый мальчишка был так спокоен? Почему стрелял в своих? Может, он из другого клана? Или я слишком плохо знаю нелюдь? И не желаю знать! Да, он мне помог. Но кто ведает, как бы этот сопляк повёл себя при ином раскладе… До рассвета не так уж далеко. Вместе с парой стариков я вернулся к месту схватки. Трупы высших нетронутые валялись посреди пустыря. Это только в старых фильмах они мгновенно рассыпаются в прах… Жаль, что в жизни иначе. Мы нашли Митрича и остальных. Дед Коля лежал за домом-ловушкой. Ещё два тела – на тех же позициях, что и перед началом боя. И все – со следами упырьих зубов… – Живой! – вдруг закричал старик, склонившийся над Митричем. Рваные раны, сломанная рука… Но упырь его не добил. Может, не успел. Или хотел сожрать потом – чтоб подкрепить силы перед атакой на школу? |