Онлайн книга «Ночная смена. Крепость живых»
|
А я забираю с собой сумку с красным крестом, которая у них была в салоне. А то поехал как на прогулку. И автомат пустой, и без сумки. Медик на экскурсии… Жопа с ушами! Вылезаем из машины с Валентиной. Поддерживая ее, иду к УАЗу. Примечаю, что Николаич прикрывает с бережка наше продвижение. Пока идем, она тихо говорит мне: – Я настояла, чтоб вы поехали, дескать, сопровождать меня – вдруг по дороге рожать начну. Но договариваться вам особо ни с кем не понадобится. Тут моих одногруппниц пятеро работает, и все живы, к счастью, и кое-какое влияние имеют на командование. Так что интересы крепости я поддержу. Да и рожать мне еще через месяц. – А зачем я тогда нужен? – Мне так спокойнее. И вам стоит знакомствами здесь обзавестись. Это ваш авторитет поднимет. Если на вас навалят задачи по медобеспечению в том виде, как этот бравый полковник полагает, станете сельским фельдшером при крепости. Подай-принеси. А в благодарность яичко вкрутую. Но там фельдшеров и медсестер без вас хватит. Вам надо организовывать работу, а не только прыщи зеленкой мазать. И не дайте военным себе на шею залезть. В войсках-то привыкли, что там в основном здоровый контингент, и потому у невоевавших военных авторитет медиков низкий. Так, прислуга, седьмая вода на киселе… Воевавшие считают по-другому. – Ясно. Спасибо! – Долг платежом красен. Грузимся в УАЗ – за рулем капитан-лейтенант, сзади еще один сидит, на приставном стульчике. Оба с АКМС, судя по стволу – 7,62. Сейчас в штаб. По ряду причин работа идет неровно, но командир гарнизона хочет лично поговорить с медиком, который в мертвой поликлинике работал со смертельно опасным материалом. Завтра будет интервью с журналистами для местного радио, а если получится наладить телевещание, то и съемка сюжета для телевидения. – Больно шума много, – недовольно говорит Валентина. – Это нужно. Люди в ужасе, растеряны. Надо их подбодрить, дать ориентиры. Показать возможность победы. Это сейчас необходимо. – Я не хочу, чтоб из меня делали мифологическую героиню типа двадцати восьми панфиловцев. – Ну вы нам льстите. Тут Ортенберги [15] не работают, да и масштабы другие – наврем, так всем станет известно быстро – городок маленький. Придется по старинке – что есть, то и писать. Это в общей теме пойдет про нашу медицину – судя по всему, наша больница пока единственная не вымерла и работоспособна. Потери страшные, до трети состава, но удержались. И теперь умные уже, повторно такого не допустим. – Тем более что делала все, что могла в тот момент. – Это и наши медики признают. Вам единственной в голову пришло зомби изучать. Теперь результатами и мы пользуемся. И очень вовремя, потому что мы тут и так напортачили вначале. Подъезжаем к зданию, выгружаемся. У подъезда пара часовых – офицер с матросом. Оба с АКМС. Мода у них, что ли, такая? Валентина идет медленно, подстраиваемся под ее темп. По привычке осматриваем лестницу. Наверху в коридоре опять же вооруженные офицеры. У меня складывается впечатление, что тут у всех АКМС. И кобуры тяжелые, не пустые. Схема крепления идиотская – висят на кожаных лямках, на середине бедра. В кабинете пятеро офицеров – двое каперанги. Кто из них комендант – непонятно, но тот, что слева, делает шаг навстречу и спрашивает: – Из Петропавловки? – Да, оттуда. – Добро пожаловать! Я комендант Кронштадта капитан первого ранга Змиев Георгий Георгиевич! Далее по старой военно-морской традиции чопорно представляет каждого из своих сотрудников. Краем глаза замечаю некоторое удивление на физиономии Николаича. Но когда дело доходит до нас, он не хуже каперанга отрекомендовывается и представляет каждого из нас. Жмем друг другу руки. – Чаю? – С удовольствием! – Сейчас распорядятся. Теперь докладывайте о ситуации с оживающими мертвецами. И потом мы вас отправим на отдых. В тридцать шестой сейчас безопасно, и вас там уже ждут. Завтра решим вопрос об организации лаборатории. Мы уже с нашими медиками обсудили вашу разработку, и похоже, что вопросов еще больше стало. Теперь мы хотим услышать все из первых уст. И можете поподробнее. На это времени не жалко. Валентина достаточно четко докладывает. Потом моряки задают кучу вопросов. Похоже, что некролаборатории будет с чем работать – темы получаются серьезные. В первую очередь моряков беспокоит способность мертвяков изменяться, нажравшись «своего» мяса. Пожалуй, это действительно куда как серьезно. Приносят чай. Я ожидал стаканы в подстаканниках, а тут банальные кружки в белый горошек на красном фоне. Но заварен круто и так же круто послащен. Валентина прощается с нами, ее увозит тот же каплей. Утром мы с нею увидимся, если все будет в порядке. Я должен «договориться» с коллегами. Николаич и майор рапортуют о том, насколько все хреново, в том числе и в Петропавловке. Оружия нет, людей грамотных нет, еды нет, и готовить негде, а беженцев уже под три тысячи. Змиев морщится: – Вы считаете, что у нас тут все замечательно? Из сорока пяти тысяч человек за день осталось тридцать четыре тысячи. И это еще оптимистичный подсчет. Мертвецов отстреляли за день не более трех тысяч. Удалось очистить территорию 36-й больницы, пару городских районов, да сейчас еще сообщили, что за кольцевой в общем более-менее стабильная ситуация. На военных территориях – нормально. А в городе куда как плохо. Сейчас надо думать о том, чем эти тридцать четыре тысячи прокормить да чем мертвецов угомонить, а потом куда и как убрать трупы. Так что не плачьтесь. Всем сейчас худо. А мест с сохранившимися живыми людьми авиаразведка насчитала не менее десятка. И всем помогать надо. – Так это ваша авиетка сегодня летала? – Да, «дельфин» из авиаклуба. От те раз, я и не знал, что тут, ко всему прочему, и свой аэродром с авиацией есть! Действительно, база ВМФ. – Получить данные авиаразведки можно? – Получите, вам приготовят подборку документов. Среди ваших трех тысяч беженцев должны быть и военнообязанные. Мобилизуйте. – Мы привезли документы: заверенный список военнослужащих Артиллерийского музея и еще военные билеты сотрудников Монетного двора и заповедника. Наш комендант говорил, что вы обещали помочь оружием. – Это к начартвооружения. Учтите, иду на нарушение целого ряда положений. И не рассчитывайте, что дам самое лучшее. И строго по списку. Не больше. – Поможете продуктами? И было бы неплохо… – Не рассчитывайте на многое. Людей не дам – город чистить надо, а у меня за сутки девяносто восемь военнослужащих дезертировало. Часть из них – с оружием. Потому гарнизон вам пополнить не могу, самому мало. И люди опять же сейчас жидконогие. За те же сутки одиннадцать самоубийств. Срочники в основном, но и офицеров двое. До утра прикинем, что сможем выделить. Проще бы подогнать к вам какую-нибудь пассажирскую посудину с кухней на триста порций. Но такие под мостами не пройдут. А мелкую… Подумать надо, что больше подойдет. |