Онлайн книга «Затворник»
|
Я умолк. Слова слишком бедны. Весь мой насмешливый скепсис разбивался о Костю, который творил, создавал мир – сам верил в это и заражал своей верой всех, кто был рядом. – Так с кем ты хочешь меня познакомить? – С одним человеком. – Ты сдаешь кому-то комнату? Он вдруг улыбнулся: – Почти. – Мужчина, женщина? – Сам увидишь. – А кстати, – спохватился я, – могу я спросить, что там станется с твоими героями в конце? Хотя бы с этим, как его... Вадимом? Есть в нем что-то обаятельное... Другие – тоже ничего, но этот особенно... – Он умрет, – процедил Костя сквозь зубы. * * * – ...Костя, это клоунство тебе не идет, – с обидой сказал я. – Прекрати, пожалуйста. Признайтесь, что вы меня разыгрываете, и закончим на этом. – Не верит, – сказал человек, стоящий у окна. – Кость, ты зачем его притащил? Я перевел взгляд на моего друга. Егоров не выглядел растерянным, и озорства в его глазах не было тоже. – Должен быть еще один человек, – сказал он, отвечая тому, у окна. – С ума компанией не сходят, только поодиночке. – И что теперь? – спросил тот, что у окна. – Будем предъявлять доказательства. – А надо? – Вадим, не задавай глупых вопросов. – Ребята, это ничего, что я все еще здесь? – с раздражением спросил я. Парень, которого мой чокнутый друг представил как Вадима Князева, одного из героев романа «Люди и море», подошел ко мне и сел рядом. Я машинально отметил запах парфюма в сочетании с ароматом дорогого табака (мой шеф предпочитает кубинские сигары) и посмотрел на его руки: крупные, сильные, загорелые, с выгоревшими на солнце волосками. – Откуда загар? – спросил я. – Солярий? Египет? – Крым, – ответил он, достал из внутреннего кармана легкого дорогого пиджака песочного цвета несколько фотографий и протянул мне. – Доказательство первое. Я взял их и проглядел без особенного любопытства. Это были снимки огромной прогулочной яхты, судна, сработанного под старину и, на первый взгляд, запредельно дорогого. На одном из снимков отчетливо видна надпись: SNT TEREZA. Интерьеры кают, ресторана, камбуза. Вид корабля с берега. Несколько человек на фоне судна; один из них явно выглядит, как капитан. – Ну и что? – спросил я, возвращая фотографии. – Как говорил Остап Бендер: «При современном развитии печатного дела...» Наверняка этот корабль существует, Костя мог где-то когда-то случайно его увидеть, а через некоторое время подсознание выбросило образ на поверхность... Парень сказал Косте, который внимательно наблюдал за нами обоими: – Я предупреждал: пустая затея! – Кость, можно я пойду? – осторожно спросил я. Не станут же они, в самом деле, удерживать меня силой?! Черт, сколько времени потерял! – Что осталось? – спросил Егоров спокойно. – Второе и последнее, – ответил парень. – Переход. Но я не уверен... – Нужно предъявлять. – Костя. Даже ты никогда... – Мне и не обязательно. Кроме меня, должен быть кто-то еще. Лекс подходит. Я неторопливо, стараясь не нервничать и не делать резких движений, поднялся с дивана. – Костя, ничего колоть себе я не дам. Он улыбнулся широкой, совершенно мальчишеской, располагающей улыбкой. – Никто и не собирался! Дай нам еще десять минут, Лекс. – Послушай... – Ты ведь сам сказал, что я могу на тебя рассчитывать. Я мысленно выругал себя, поклялся, что нахожусь в этой квартире последний раз, и посмотрел на часы: – Десять минут, Костя. – А вы чем занимаетесь по жизни? – с любопытством спросил парень, глядя на меня снизу вверх (но при этом было отчетливое ощущение, что глядит сверху вниз). – Я журналист. – А-а... – сказал он с такой интонацией, будто я признался, что я воинствующий атеист, разрушаю храмы и регулярно отстреливаю священников. Сказочники, мать вашу так... Он легко поднялся и ушел в соседнюю комнату, плотно прикрыв дверь. Мы с Егоровым посмотрели ему вслед. Затем Костя сказал: – Позови его, пожалуйста. В комнате никого не было. Я даже зачем-то заглянул в шкаф, под диван и в узкую, темную кладовку. Подошел к окну: шестой этаж, высоковато... Внизу сразу асфальт, газона нет, а по стене никаких балконов рядом и пожарная лестница вне пределов досягаемости. Стараясь не паниковать, я еще раз оглядел комнату и громко крикнул: – Ну и где он, твой Копперфильд доморощенный? – Никуда не уходи, – сказал Костя. И я увидел. По ковру на стене, на небольшом пространстве между диваном и книжным шкафом, вдруг разлилось легкое молочно-белое облачко, из которого шагнул человек в костюме песочного цвета. На несколько мгновений мне удалось разглядеть за его спиной пустынную летнюю улицу, уходящую в подъем, голубое небо без единого облачка и покосившийся домишко с распахнутыми настежь окнами. Картинка была немного нечеткой и без звука. В следующую секунду все исчезло, остался только этот парень – Вадим. Я все смотрел на вытертый и слегка поеденный молью ковер на стене, пытаясь разглядеть на нем что-то помимо приевшегося за долгие годы геометрического орнамента. Вадим подошел ко мне. – Доказательств больше нет, – сказал он и протянул руку. – Вы можете уехать. Колени мои подгибались; в голове творилось черт знает что. Игнорируя протянутую ладонь, как старик под тяжестью груза, только что легшего мне на плечи, я медленно двинулся в соседнюю комнату, обессиленно бормоча: – Фокусники, вашу мать... Иллюзионисты. Мистификаторы... – Кость, он, кажется, обиделся! – сказал сзади Вадим. – Приходил еще Стас, – сказал Костя. – Но не думаю, что количество персонажей... Я выпрямился, встретился с ним взглядом, подскочил, схватил его за плечи и потряс: – Ну скажи! Скажи, что это неправда, фокус, механизм... Скажи! Я ведь тоже смогу так... якобы... шастать из одного измерения в другое! Скажи, что все это фарс! – Полегче, – сказал Вадим. – Не растрясите мне папу. Он нам еще нужен, а здоровья-то паренек не богатырского... Отпустив бледного, с ужасом глядящего друга, я без сил плюхнулся на диван и почти растекся по нему. – Читал... – сказал я тихо. – У Кинга это любимый прием. Его персонажи так и носятся туда-сюда... – Не надо было ему видеть... – вздохнув, сказал Костя. |