
Онлайн книга «Пираты XXI века. Операция `Снегопад`»
«Малость отступив для вида, Пончо я с руки сронил; Только на него ступил Новичок в задоре пылком, Дёрнул я что было сил, Он и грянулся затылком». [38] Грянулся затылком… Грянулся затылком… А ведь это, пожалуй, идея! Рашидов сделал ещё один выпад и снова порезал куртку. Казалось, он забавляется с Громовым, как кошка с мышкой. – Давай же, майор! Покажи, на что ты способен ради веры! Громов поднял левую, свободную от ножа, руку и начал расстёгивать куртку… (Авиаполк «Заполярье», Оленегорск, декабрь 1998 года) Как оказалось, стрелял Вадим. Он стоял, широко расставив ноги, и поливал из «Бизона» быстро приближающихся солдат. – Идиот! – крикнул Роман, прыгая на своего «ветерана» и толкая его в снег. К счастью, Вадим ни в кого не попал: бойцы залегли, удобно расположившись между сугробами, и открыли ответную стрельбу из автоматов. Пришлось залечь и команде Романа. Лукашевич сразу пополз к Зое с явным намерением прикрыть её своим телом. – Позаботьтесь лучше о себе, – посоветовала Зоя, угадав его настрой. Она вытащила из-за пазухи свой «Клин» и сняла пистолет-пулемёт с предохранителя. На несколько секунд пальба утихла. – Братцы! – воззвал Роман в пространство, адресуя свои слова к залёгшим в двух десятках метров солдатам. – Не стреляйте в нас! Мы свои! Я – майор Прохоров. Меня тут каждая собака знает. А со мной два ветерана и старший лейтенант Лукашевич с базы на Рыбачьем! Мы к начштаба по делу пришли, а нас не пускают! Теперь вот и вы стрелять начали. Да разве ж так можно, братцы?.. За сугробами недолго посовещались, прозвучала отчётливо команда «Огонь!», и новые пули засвистели над головами уткнувшейся носом в снег команды Романа. Лукашевич оставил Зою, которая действительно могла постоять за себя, не прибегая к помощи мужской части населения, и подполз к Роману. – Какие будут предложения? Ни на КП, ни в штаб нам не прорваться. – Сам знаю, – огрызнулся бородач. – Что это? – внезапно вскинулся он. Оба услышали равномерный нарастающий гул. – Транспорт на посадку заходит, – довольно быстро определил Лукашевич. Услышали гул и солдаты авиаполка. Они прекратили стрелять и тоже задрали головы вверх. Шум двигателей усиливался, и тут низко нависшие облака продавила тяжёлая туша военно-транспортного самолёта. Его экипаж явно намеревался совершить посадку, но в последний момент почему-то отказался от этой затеи и снова набрав высоту, уходя в разворот. Рискуя получить пулю в лоб, Лукашевич встал во весь свой рост, силясь разглядеть, что происходит на ВПП. И он увидел. На полосу, мешая посадке, выползали одна за другой снегоуборочные машины. – Они не дают ему сесть, – проинформировал Романа Лукашевич, плюхаясь на живот. – Почему-то они не дают ему сесть… (Оленегорск, декабрь 1998 года) – На полосе машины! – нервно сообщил командир экипажа военно-транспортного самолёта «Ан-12». – Прекращаю заход на посадку. Самолёт резко задрал нос. – Ну, суки! – изумился авиационный полковник. – Это уже ни в какие ворота не лезет! Он обернулся к противовоздушному полковнику за советом. Тот сложил ладони вместе, а потом раскрыл их – более чем красноречивый жест. – Десантируемся! – распорядился авиационный полковник. – Открывайте люк, ребята! (Авиаполк «Заполярье», Оленегорск, декабрь 1998 года) – Наши! – крикнул Роман, и в голосе его звучал истинный восторг. – Наши парашютируются! Молодец Зартайский! Успел!.. В небе над аэродромом авиаполка «Заполярье» разворачивались белые купола десятков парашютов. (Метеостанция «Молодёжная», Кольский полуостров, декабрь 1998 года) – Очень интересно, – сказал Рашидов. – Ты что-то затеял, майор? Громов закончил расстёгивать куртку. Оставалось самое сложное – снять её так, чтобы Руслан не сумел воспользоваться его временной беспомощностью. Константин не придумал ничего лучше, как начать пятиться. При этом он свёл руки перед собой и дёрнул себя за рукав, вытаскивая левую свободную руку. Кажется, опытный в этих делах Рашидов понял, что собирается сделать Константин. Он молча, без подначек и оскорблений, ринулся вперёд, и тогда Громов, который явно не успевал выбраться из куртки, отбросил нож и перекинул подол куртки над головой, накрывая и себя, и Руслана. Проткнув кожу, нож Рашидова увяз в подкладке. И Константин, и Рустам повалились на снег. Будущий синоптик Гена Зайцев не выдержал и, бросив Ларису, подбежал к дерущимся. – Вам помочь, Константин Кириллович? – спрашивал он, приплясывая вокруг. – Вам помочь? – Уйди! – прошипел Громов. Двое сплелись на снегу, тяжело дыша друг другу в лицо и напрягая все силы. От нечеловеческого напряжения у Громова потемнело в глазах, но он продолжал бороться, стараясь положить Руслана на лопатки и завладеть застрявшим в куртке ножом. В эти секунды он вспоминал друга Лукашевича и друга Стуколина (возможно, уже погибших), сверхсрочника Женю Яровенко, и лейтенанта Сергея Беленкова (погибших наверняка) – ярость захлестнула Константина. И тело противника под его руками с какого-то момента стало поддаваться, а потом и вовсе обмякло. Громов наконец завладел ножом и сел. – Твоя взяла, – выдохнул хрипло Руслан, глядя на него со смесью отчаяния и ненависти. – Что ж ты тянешь, гяур? Добивай. Громов очень медленно встал на ноги. Болезненно прострелило в пояснице. – Моя вера, – сказал он, – дозволяет мне убивать только в случае крайней необходимости. Сейчас я такой необходимости не вижу. И тут Рашидов заплакал. Глава тринадцатая
Ошибка резидента
(Мурманск, декабрь 1998 года) Американский разведчик и аналитик из Лэнгли Роберт Фоули чувствовал себя полным дураком. Его вербовали. Вербовали самым беспардонным образом, а он ничего не мог с этим поделать. – Таким образом, – говорил человек, которого совсем недавно Фоули по наивности принимал за водителя такси, – вы можете легко убедиться в нашей доброй воле. Никаких расписок, никаких договоров, скреплённых кровью, – ваше слово против моего слова, ваше обещание против моего обещания… – А если я откажусь? Фоули знал ответ на этот вопрос, как знает его любой человек, достаточно долго проработавший в разведке. И водитель из ФСБ не стал оригинальничать. |