Книга Пираты XXI века. Операция `Копье`, страница 6 – Антон Первушин

– Hande hoch! [6] – угрожающе крикнул рядовой, поднимая своё оружие.

Но Кирюша успел первым. Пистолет, зажатый в его выставленных вперёд руках, дёрнулся, грохнул выстрел, изо рта противника выплеснулась ярко-алая кровь, и немец, издав отчаянный крик, повалился спиной на пол. Из-за угла сразу же налетел второй, но и его Кирюша уложил в два выстрела.

– Ловко ты их, – похвалил Громов-старший.

– Это ещё что, – отозвался Кирюша с превосходством. – Вот сейчас гестаповец будет…

– Тут и гестаповцы есть? – удивился Константин.

– И не только они, – пообещал Кирюша.

Помещение, в котором он теперь оказался, было гораздо просторнее первого. Ярко светились лампы в зелёных плафонах, подвешенных под потолком. В центре помещения кто-то додумался выложить колодец, наполненный доверху неестественно голубой водой. Кирюша к колодцу не пошёл, а свернул направо – в боковой проход.

– Сейчас, сейчас… – бормотал он.

Тут прямо по курсу движения появился некто, затянутый в синюю форму, с заломленным на бровь берете и пистолетом-пулемётом «МР-41» [7] наперевес.

– Гестапо! – с непередаваемым апломбом заявил этот новый персонаж.

– Получи! – отозвался Кирюша, азартно давя на клавиши.

Он выстрелил три раза подряд, и «синий», сказав нечто вроде: «Meine Liebe», [8] завалился.

– Теперь у меня есть автомат «шмайссер», – с гордостью сообщил Кирюша.

– Сколько раз тебе повторять? – немедленно укорил Громов-старший. – Во-первых, это «МР-41». У него только приклад от Шмайссера. Во-вторых, под маркой Шмайссера никогда не выпускались автоматы – только пистолеты-пулемёты. А немецкий автомат того времени выглядел совсем по-другому. Он, скорее, на автомат Калашникова похож.

– Зануда ты, папа, – проинформировал отца непочтительный подросток. – Пистолет, автомат… Главное – стреляет классно.

– Ну ладно, – сказал Константин; он всё ещё не мог справиться с галстуком. – Показывай дальше.

– Мужчины! – позвала из соседней комнаты Наташа Громова. – Вы готовы?

Громов-старший посмотрел на сына, сын посмотрел на Громова-старшего.

– Мы готовы? – шёпотом спросил Константин, пытаясь затянуть на шее созданный собственными руками и совершенно невообразимый узел.

– Мы готовы, – сказал Кирюша, поправляя бабочку, – а вы… не знаю.

– Умный больно стал, – Громов отвесил отпрыску лёгкий подзатыльник. – Акселерат, понимаешь.

Кирюша не обиделся на «акселерата», хотя значения этого слова пока не знал. Он любил отца и прекрасно разбирался, когда тот по-настоящему сердит, а когда занимается тем, что сам же иронически называет «воспитанием подрастающего поколения».

С галстуком Громов-старший так и не справился. Пришлось вмешаться Наташе, и через пятнадцать минут всё семейство наконец вывалилось из парадной дома на Серебристом бульваре, чтобы разместиться со всеми удобствами в новенькой (всего месяц назад приобретённой) «девятке».

– Интересная игра, – с заметным опозданием высказал своё отношение к увиденному Громов-старший. Сев за руль, он завёл двигатель, включил электропечку и теперь дожидался, когда в салоне прогреется воздух. – Надо будет поиграть. Как она называется?

– «Копьё Судьбы», – ответил Кирюша и перевёл важно на английский: – «Spear of Destiny».

– Ага, – Константин помотал головой. – Буду знать.

Кирюша учился в четвёртом классе коммерческого лицея «с компьютерным уклоном». Часть предметов в этом лицее преподавалась на английском языке, и Кирюша уже неплохо разбирался и в языках, и в компьютерах, однако Громов-старший всё никак не мог привыкнуть к тому, что его сын знает и умеет гораздо (на несколько порядков) больше, чем он сам в его возрасте. И каждый раз, когда случай подтверждал это, только изумлённо мотал головой. Новое поколение, появившееся на свет уже после того, как некогда всемогущая Коммунистическая Партия Советского Союза была заклеймена и запрещена, и не помнящее ничего из прежней жизни, всегда поражало Константина. На младших представителях этого поколения, только ещё подошедших к своему первому десятилетнему рубежу, новая реальность ставила свои отметины, напоминая тем, кто полагал иначе, что равенство – это миф, придуманный от большого жиру. Будущий жизненный успех или неуспех этих ребят определялся вовсе не их способностями, что было бы в порядке вещей в мире «равных возможностей» (или даже в мире «уравненных возможностей»), а чистейшей случайностью. Разве не случайность, что полтора года назад Константин Громов стал одним из исполнителей в операции «Испаньола»? А ведь именно это в конечном итоге привело к кардинальному изменению его социального статуса и доходов. Сложись по другому, он мог бы до сих пор оставаться на старой должности – командиром части 461-13"бис" – и нищенствовать, по полгода дожидаясь чисто символической зарплаты. Что несомненно сказалось бы и на Кирюше: сын учился бы в обыкновенной школе у обыкновенных, замордованных жизнью, учителей по обыкновенной программе, которая, как хорошо помнил Громов-старший, могла научить только одному – абсолютному нежеланию что-либо знать и что-нибудь уметь. Да, сейчас модно рассуждать о том, что если человек приложит усилия, будет трудиться по пятнадцать часов в сутки без выходных и отпусков, он сможет многого добиться и в конце концов разбогатеет. Однако те, кто так утверждает, лукавят, потому что без продуманной экономической политики в государстве любой, самый тяжёлый, труд обесценивается и любые, самые крупные, сбережения могут вылететь в трубу. А дети – что дети? – дети об этом даже не задумываются. Как не задумывались они об этом во все времена…

К церкви Благовещения Пресвятой Богородицы Громовы прибыли за четверть часа до назначенной церемонии. По дороге Константин остановил машину у цветочного павильона и купил три огромных букета.

– Это ещё зачем? – глупо спросил Кирюша, для которого традиция свадебной церемонии была в новинку.

– Держи, – отозвался Громов-старший, передавая ему один из букетов. – Вручишь невесте.

– А когда вручать?

– Следи за другими, – посоветовал Константин. – Когда все вручать будут, тогда и ты.

– А я креститься не умею… – сообщил Громов-младший, которому сразу расхотелось участвовать в предстоящем ритуале.

– Тебе необязательно, – отмахнулся Константин. – Главное – в носу поменьше ковыряй.

Наташа предпочитала не вмешиваться в мужской разговор.

Приехали они далеко не первыми. У церковной ограды было припарковано с десяток автомашин, среди которых выделялся вызывающе белый джип Алексея Лукашевича. Сам Лукашевич, одетый в парадный мундир со всеми орденами и медалями, как и полагается жениху, имеющему офицерское звание, о чём-то беседовал с родителями невесты. Завидев «девятку» Громова, он сделал отмашку рукой, давая понять Константину, что видит и приветствует.