Книга Герой ее мечты, страница 11 – Конни Брокуэй

— Венис устраивает праздник? Зачем? Что вообще она здесь делает?

— Ну, люди подозревают, — многозначительно отозвался Блейн, — что она прибыла проверить, нашел ли старина Милти что-либо из тех костей, которые он все время ищет, и, если нет, закрыть скоростную дорогу. Она ходит повсюду и расспрашивает обо всех бухгалтерских книгах скоростной дороги, о счетах ее дяди и обо всем таком прочем. Правда, ей пока не повезло получить что-либо ценное.

— Каким образом это связано с ее намерением устроить праздник?

— Предполагают, что она просто чувствует себя виноватой в том, что ей, возможно, придется сделать с железной дорогой. Разве это не здорово?

— Просто чертовски грандиозно. — Очевидно, склонность Лейландов к покупке сторонников не закончилась на Треворе. — Где она?

— В «Золотой пыли». — Блейн, поджав губы, виновато оглянулся по сторонам, как будто лично провожал ее в гостиницу.

Ноубл был уверен, что неправильно понял Блейна.

— Ну да, в «Золотой пыли», — в ответ на молчание Ноубла повторил Блейн. — Понимаешь, произошло маленькое недоразумение между мисс Лейланд и кое-кем из «Лиги радостей».

— Вот как? — Почему это не удивило его?

— Ну, они почему-то приняли мисс Лейланд за новую мадам, а когда мисс Лейланд поняла их ошибку, она… она рассмеялась. Нет, она вовсе не сделала из них посмешище, — поспешил уточнить Блейн.

— Позволь мне разобраться по порядку. Венис приезжает в город, и ее сразу же по ошибке принимают за проститутку. Вместо того чтобы оскорбиться, как, несомненно, поступила бы нормальная достойная леди, она находит это смешным. Затем она решает устроить в городе праздник, чтобы компенсировать закрытие скоростной дороги.

— Угу, только «радующиеся леди» не придут, потому что мисс Лейланд пригласила и всех городских девчонок тоже.

— Черт!

— Вот так, Ноубл, она сняла комнаты у владелицы «Золотой пыли». Вряд ли она могла поступить по-другому, — рассудительно заметил Блейн.

— Она сняла комнаты в борделе?

— Это только считается борделем. — Блейн сдержал вздох. — Кейти Кейес не вмешивается в дела девушек. Они сами все делают.

Ноубл старался оставаться спокойным, он пытался разобраться, но у него пульсировал подбородок, его тело нестерпимо зудело, ребра болели, и не было никакого желания отправляться в «Золотую пыль».

Отправляться в «Золотую пыль»?! Он не хотел идти в «Золотую пыль». Но он ведь должен пойти туда, разве нет?

Нет.

Он ей не защитник. Он ей больше вообще никто!

Ноубл сердито полез в карман и, вытащив скомканную бумажную купюру, бросил ее на стол.

— Почему она не остановилась в доме своего дяди?

— Туда забрался скунс и отменно провонял весь дом. И, Ноубл, мне очень неприятно об этом упоминать, но от тебя самого пахнет немногим лучше.

— Знаю! — огрызнулся Ноубл и, развернувшись, быстро направился к двери. Будь все проклято! Кого он обманывает? Он давным-давно понял, что бессмысленно сопротивляться этой… этой потребности заботиться о Венис.

— Ты куда?

— Я найду Венис Лейланд и выброшу ее из борделя, из Сэлвиджа и из своей жизни!

— Мадам, не окажете ли любезность передать мисс Лейланд, что ее хотят видеть? — обратился Ноубл к блондинке за стойкой.

— Кейес Кейти, — представилась блондинка, опершись одной рукой о стойку и положив другую руку на бедро. Она наклонилась вперед, и из ее расшитого бисером лифа показались мягкие холмики грудей.

— Кейти, — вежливо произнес Ноубл, — я хотел бы видеть Венис Лейланд.

— Ну да, парень, и ты, и все остальные особи в брюках. — Она еще сильнее наклонилась вперед, чуть не вывалившись из верхней части платья. — Правда, ты выглядишь немного привлекательней, чем большинство жаб, проложивших сюда дорогу. — Потянувшись, она провела пальцем по его подбородку, но Ноубл, улыбнувшись, покачал головой:

— Скажите, что с ней хочет повидаться старый друг ее семьи.

— Ты? — Нахмурившись, Кейти выпрямилась и разгладила морщины на платье. — Друг Лейландов? — Она фыркнула. — Ты, случайно, не шутишь надо мной? Если это не так, то Венис просто вежливо пошлет тебя ко всем чертям. Она леди, ты же знаешь. — В этом заявлении гордость боролась с раздражением.

— Я не шучу.

— Что ж. — Кейти нагнулась и достала из-под стойки бутылку хлебной водки и стопку. — Выпей, пока ждешь. Здесь нет другого зала.

Повернувшись, она пошла через бар к лестнице, и при каждом шаге агатовые бисеринки подпрыгивали на округлых изгибах ее тела.

Вытащив из горла бутылки тряпичную затычку и налив себе на два пальца виски, Ноубл взглянул в огромное зеркало позади стойки. В нем отражался обожженный солнцем, обветренный мужчина в выгоревших, грубых хлопчатобумажных брюках и грязной, заплатанной дешевой рубашке — мужчина, который выглядел напуганным, как новобранец в первый день службы в армии. Какого черта он не принял ванну перед тем, как отправиться сюда?

Услышав, как позади него отворилась дверь в гостиницу, Ноубл снова взглянул в зеркало, чтобы узнать, кто пришел, и тотчас зажмурился.

Переступив порог, посетитель остановился, опираясь на трость с серебряным набалдашником. Он был одет в коричневые, но не очень темные брюки и дорогую на вид спортивную куртку из твида, а его черные волосы блестели так же, как и смазанные макассаровым маслом пышные усы. Небрежным взглядом окинув зал, он остановил его на Ноубле и от удивления выпучил глаза.

— Маккэнихи, — с гнусавым бостонским выговором заговорил посетитель. — Почему я не удивлен, встретив тебя здесь, в таком ужасном месте? — Сняв шляпу, он обвел ею комнату.

Повернувшись кругом, Ноубл несколько мгновений рассматривал темную жидкость на дне стакана, а потом шумно глотнул.

— Не знаю, Торни, — в конце концов ответил он. — Быть может, ты искал меня? — Он оперся локтями о стойку у себя за спиной.

— Я вижу, ты забыл все, чему тебя учили. Пустая трата великолепного образования. То есть Йеля. — Кассиус Торнтон улыбнулся.

Ноубл помрачнел, словно смутился.

— Не уверен, Торни, — преувеличенно протяжно сказал он. — Диплом Йеля дал мне работу.

Кассиус позволил себе слегка заметно передернуться.

— Чтобы водить джентльменов в экспедиции, не нужно иметь университетское образование, дружище. Индейцы всю жизнь этим занимаются. Да, правда, считается, что ты выполняешь определенную работу для смитсонианцев.

— Торни, — Ноубл положил руку на грудь и в шутливой признательности кивнул, — ты прошел через все трудности, чтобы убедиться, что я жив? Не знал, что ты такой заботливый! Польщен до глубины души!

Кассиус сжал губы в тонкую линию.