Книга Додж по имени Аризона, страница 33 – Андрей Уланов

— Сколько конных?

— Десяток.

— Оружие видно? Моего мира?

— Нет, только мечи.

Я быстро прикинул. Десять на конях, плюс на каждую телегу по возчику — черт, а на телегах еще кто есть? Но все равно — пятнадцать человек, это много. Ну, положим, гранаты бросить, и потом в два ствола ударить — нет, думаю, все равно слишком рискованно. Слишком много шума. Да и нам лучше кого-нибудь из замка перехватить — новости посвежее будут.

Прикинул все это, и рыжей вниз шепчу:

— Сидим и не высовываемся.

Приготовил на всякий случай гранату — черт, мешок внизу остался и противотанковые в нем. А они бы сейчас кстати были. Разлет осколков, правда, поменьше, чем у «лимонок», зато в зоне поражения — блоха и та не уцелеет. Ну, разве что очень везучая блоха попадется.

Показались. Впереди четверо конных — дозор, надо понимать, хотя те еще дозорные — за десять метров от первой телеги едут, байки друг другу на весь лес травят и смотрят, в основном, тоже друг дружке в пасти. Сразу видно — ошалели от безнаказанности, ни черта не боятся.

Эх, автомат бы мне, автомат! Даже не «шпагин» — я бы и со «шмайссером» всю эту колонну с одного рожка бы положил! Тоже мне — страна непуганых идиотов! Смотреть больно.

У возчиков некоторых, правда, самострелы под рукой валяются, но взведенные, я так понял, — только у двух.

Интересно, думаю, что ж у них на телегах такое? Возы-то сверху хорошо рогожей укутаны, а из-под рогожи сено выбивается. Как же, просядут они так с одного сена. Напхали, чтобы изменить конфигурацию, мы эти штуки хорошо знаем.

И тут один из конников рожу свою к лесу развернул — я чуть с дерева не свалился. Что за черт! Прямо перед моим деревом, верхом на вороной кобыле, гордо прет мой старый бородатый знакомый. Мунгор. Да как же это, я ведь ему лично, собственным ножом горло перерезал! И сдох он, скотина, прямо у меня на руках. Точно ведь сдох, уж я-то мертвеца от полудохлого отличить сумею, навидался.

А может, у него брат-близнец был? Такой же бородатый?

Тут он снова обернулся, и на этот раз я его повнимательнее рассмотрел.

Точно, он. Тот самый.

Только выглядит этот Мунгор что-то нездорово.

Совсем нездорово. Как труп. Не двухдневной свежести, но… часов семь-восемь.

Ну да, думаю, если у них тут «Доджи» оживают, чего бы мертвецу не ожить. Тем более, вспоминаю, Арчет как раз такой штуки и опасался.

Ладно, думаю, гад. В следующий раз, когда я тебя убивать буду, то противотанковой не пожалею. Посмотрим, как ты из кусочков будешь собираться. Как там рыжая говорила: «Ма-аленькие такие кусочки». Хорошо поджаренные притом. А пока — живи. Тьфу. В смысле — ползай.

Проехали. Подождал я, пока они на приличную дистанцию удалятся и вниз, к рыжей, скатился.

— Видела? — спрашиваю.

— Что?

— Как что? Мунгора этого вашего. У него что — жизни как запаски у машины? Один раз горло перерезали — взял нитку, заштопал и дальше?

— Ах, это. Нет, ты убил его, все верно. Гор-Амрон сумел вернуть Мунгора к жизни, но частично. Он теперь зомби.

— Не знаю, какой он там зомби, — говорю, — но выглядит он как самый натуральный оживший мертвец.

Ну вот, опять она на меня как на сумасшедшего взглянула.

— Зомби, — шепчет, — это и есть оживший мертвец.

Весело.

— И как, — интересуюсь, — его обратно в могилу загнать можно?

— Ожившего мертвеца можно убить только волшебным заговоренным оружием. Хотя и обычным его можно разрубить на части так, что они не смогут срастись снова. И еще его можно спалить.

— Ага. А он будет стоять и ждать, пока у него под ногами костерчик разводить будут. Нет, уж я лучше противотанковой. Для надежности.

Так-то, Малахов. Тут не автомат нужен, а огнемет ранцевый.

— Кстати, — спрашиваю, — насчет волшебных заговоров. А пулю заговорить можно?

— Пулю?

— Ну да. Заодно и мозгов ей малость добавить, чтобы в цель получше попадала, не всегда дурой была. Как ты иногда!

— Не знаю. Заклясть против нечисти, наверно, можно. Хотя обычно так заговаривают только серебряное оружие. А в цель… так умеют заговаривать стрелы только эльфы.

— Что значит — одиннадцатые?

— Какие одиннадцатые?

— Ну, эльф — это ведь одиннадцатый?

— Не знаю я, — пожимает плечами Кара, — ни про каких одиннадцатых. Эльфы — это древний народ, который жил еще в те времена, когда людей и в помине не было.

— Интересно, — спрашиваю, — если людей в те времена и в помине, как ты говоришь, не было, то откуда же известно, что эти, эльфы, тогда были? Вы что, археологические раскопки проводите?

— Ну как же? — удивляется рыжая. — Сами эльфы нам и рассказали. В их летописях записано все-все. И про то, как боги сотворили людей, — тоже.

Ясно. С критическим подходом ребята явно не в ладах. С теорией товарища Дарвина, впрочем, тоже. А эльфы эти, не знаю, как там насчет стрел, но зубы, судя по всему, большие мастера заговаривать.

— Ладно, — говорю, — с этим вопросом мы как-нибудь потом разберемся. Кто там из чего первого человека сделал — бог из глины или камень из первобытной обезьяны. А пока — по-о местам! И глаз с дороги не спускать!

Следующие три часа на дороге ни одна живая душа не появлялась. И мертвых душ тоже вроде бы не просматривалось. Не очень, видно, оживленное у них тут движение. Мне-то ничего, я к таким засадам привычен, а вот рыжая два часа спокойно просидела, а потом вертеться начала, устраиваться поудобнее, пару раз было заговорить порывалась, но я эти ее попытки пресекал на корню. Сидишь в засаде — ну и сиди. А наговориться еще успеем.

Наконец где-то к середине четвертого часа — ох и хреново без ходиков время определять — даже не столько услыхал, сколько почувствал — едет кто-то. Наклонился поближе к земле — ну, точно, топот. Гонит кто-то на лошади со стороны замка, и гонит во весь опор. А вот и показался. Все верно, один и мчится, что у лошади есть духу, — только плащ за конем стелется.

Ну, думаю, Малахов, вот и настал наш черед. Кто в одиночку да еще с такой скоростью гнать будет? Правильно, только связь. Курьер. Фельдъегерская почта.

Носитель ценной информации.

— Эй, рыжая, — шепчу, — вот тебе случай проявить свои снайперские способности. Коня с одного выстрела завалить сможешь?

— Коня?

— Ну не всадника же, — говорю. — Его нам дырявить никак нельзя. Он нам нужен живой и, крайне желательно, невредимый.

— Но…

— Не-рядовая Карален… Выполнять приказ!

Замолкла. Я «ТТ» приготовил, прикинул — черт, а фиг я эту зверюгу на полном-то скаку из пистолета остановлю. Он и с очереди-то, наверно, не сразу завалится.