Онлайн книга «Додж по имени Аризона»
|
А я смотрю на это… и… — Ты что, Малахов? Заснул? Я, оказывается, руль выпустил и привставать начал. А рука правая все воздух у ремня хватает — гранату ищет. — Ты увидел что-то там? Да? Я моргнул, глаза протер, посмотрел — поле как поле. Ровное. Трава некошеная, высокая, волнами гуляет. Ни танков горящих, ни воронок. И марева нет. — Да так, — говорю. — Показалось. Привиделось. Рыжая на меня недоверчиво так покосилась и ничего не сказала. Только на краю, когда мы это поле проехали, оба обратно оглянулись. Синхронно, в смысле одновременно. Поле как поле. Поле боя, поле смерти, поле победы. А выглядит — как обычно. Ладно. Доехали мы до этого Суркового холма — без дальнейших приключений и видений. Подарочек наш я еще издали углядел — самолет, в землю воткнулся, одномоторный, «мессер» или «фоккер», весь в крестах — на кладбище хватит. Подъехал поближе — точно, «Фокке-Вульф-190», почти целый, только хвост слегка разлохмачен и передок слегка об землю покорежился. А так — хоть садись за штурвал и взлетай! Я на всякий случай «ТТ» на изготовку взял — фонарь у «фоккера», правда, откинутый был, ну да мало ли что — вдруг фриц машину услышал, да и затаился в кабине. Подобрался осторожно, заглянул — нет, пусто. Успел, значит, гад, еще там прыгнуть, чтоб у него парашют не раскрылся. Пошарил по кабине — ракетницу нашел, хорошую, чешскую. А больше ничего. Я, собственно, и не знал, чего там быть-то может, так просто, на всякий случай покопал. Вылез, обошел самолет, прикинул — черт, думаю, хорошая машина, много добра с нее снять можно. Одни пушки чего стоят — четыре 20-миллиметровки, причем все целые — как-то умудрился этот «фоккер» так удачно хлопнуться, что ни один ствол не погнулся. Если он еще и боекомплект расстрелять не успел — это же вообще здорово будет. Такой «эрликон» можно будет соорудить, что все эти местные орки от одной очереди в штаны нагадят. Надо будет его в первую очередь оприходовать. Вот вернемся в замок — прикажу местным гаврикам волокушу соорудить. Ну а потом уже, когда доставят, с местным кузнецом покумекаем, чего с этого крестоносца можно полезного свинтить. В крайнем случае, думаю, просто на баррикаду кузьмичевскую выволочь и установить, тоже неплохо. Тут даже целиться не надо будет — просто нажал на гашетку — такой шквал огня, что весь мостик подметет. Походил, походил еще вокруг — ладно, думаю, никто эту заразу без меня не утащит. Два уже валяются, этот третьим будет. И вообще, думаю, если и дальше так пойдет, можно даже попытаться какую-нибудь ремонтную мастерскую организовать на базе кузницы. А что, у нас в разведроте парень, партизан бывший, ну, который рассказывал, как они тол вытапливали, так он еще рассказывал, как они один раз к поврежденному «Як-6» новый фюзеляж приделали. Тоже в кузнице. «Як-6», он, конечно, не «фоккер», там всех материалов — сосна да железо, но если постараться… глядишь, чего и получится. Попробовать-то, думаю, всяко можно. Тут за спрос денег не берут. Поехали назад. Рыжая всю дорогу молчит, как воды в рот набрала — я уж даже удивляться начал. От самого поля того — до самолета и пока вокруг ходил. Наконец не выдержала и спрашивает: — Малахов, а почему эти ваши… — …Самолеты… — …Самолеты так часто падают? У них крылья плохие, да? Короткие? — Ну, не совсем так, — говорю. — Крылья у них действительно короткие, более того — они ими вдобавок еще и не машут. Но падают они вовсе не из-за этого. — А почему? — Да как бы тебе это сказать, — говорю. — Сбивают их. Другие самолеты. Дерутся они между собой. — Из-за самок? — Нет. Не из-за самок и даже не из-за сумок. А из-за того… И тут рыжая как заорет: — Дракон! Я башкой завертел. Какой, к чертям, дракон, думаю, если шума не слышно. Может, на малой подкрался? А потом я эту тварь увидал — и сразу все мысли из головы повылетали. Никакой это не «мессер» оказался. А самая натуральная зверюга. С крыльями. И размах тех крыльев — побольше, чем у «мессера». — Что он, — ору, — делает? — А? — Что он делает? — Огнем плюется. — Ну так, — кричу, — и говори в следующий раз — «воздух»! А звероящер тем временем вираж заложил — и пошел в лобовую. Гляжу я, как он в размерах увеличивается, а в голове только одна мысль: «Черт, до чего же здоровая тварь!» Тут пулемет застучал, я опомнился, руль влево рванул, «Аризона» как кузнечик прыгнул — рыжая чуть за борт не вывалилась, хорошо, что за пулемет цеплялась, — а справа огнем рвануло. Хорошо рвануло — кило на десять, если за фугаску засчитать. Ну, ни черта ж себе слюни у этой твари! Пронесся он на бреющем над самой машиной — у меня аж пилотку воздушной волной сбило. — Почему пулемет молчит?! — А ты, — Кара орет, — еще резче повернуть не мог?! — А ты, — тоже ору, — поджариться захотела?! А ну к пулемету — на второй заход пошел! Не знаю, какой там у этой твари мотор и чем она на обед заправляется, но вой от нее почище, чем от «лаптежника». Я оглянулся, по тормозам ударил — полыхнуло впереди, дракон опять над самой машиной пронесся. Рыжая пулемет развернула, очередь вслед дала — мимо. — Совсем ослепла?! — кричу ей. — В такую тушу в упор попасть не можешь?! — Может, сам попробуешь? — Ага. А ты за руль?! Тут «Аризона» на холмик налетел, так тряхнуло — хорошо, что за руль держался. Из кузова повылетало что-то, накренились так, думал — перевернет и сверху как мух прихлопнет. Нет, обратно на четыре шлепнулись. А дракон по новой разворачивается. Ну, думаю, теперь все. Сейчас он играть бросит и издалека поливать начнет. Наддал газу и, как только огненная полоса навстречу протянулась, — рванул вбок, прямо сквозь огонь. Пламенем лизнуло, опалило — ну все, думаю, конец покрышкам. И где я теперь новую резину для «Доджа» достану? А пулемет над головой грохочет — и все мимо. — Тебе что, — кричу, — жить надоело?! Пол-ленты впустую?! Вернемся — разжалую ко всем чертям собачьим. Будешь Трофиму патроны подносить. — Ну не умею я, — рыжая чуть ли слезы по лицу не размазывает, — по воздушным целям стрелять. — Научись! А то он быстрее тебя научится. Черт, думаю, ну если он нас и на четвертом заходе не накроет — значит, и среди драконов косоглазые попадаются! Давлю на газ и слышу, что мотор от всей этой перетряски частить начал. |